Читать книгу "Атомный реванш. Вставай, страна огромная! - Георгий Савицкий"

Здесь, за зубчатой стеной, отделяющей Европу от Азии, на зелёном бархате тайги, оправленные в самородное золото, сверкали русские бриллианты: Нижний Тагил, Екатеринбург, Челябинск, Омск, Новосибирск. Раскинувшийся привольно на берегах Ангары, неподалёку от Пречистой Жемчужины России — Байкала, Иркутск. Рядом с ним — Улан-Удэ. А дальше на восток — Комсомольск-на-Амуре, Хабаровск и Арсеньев. Каждый из этих городов и ещё многие из неназванных являлись средоточием высочайших русских технологий. И в них продолжалась не только жизнь, но и создание нового, познание неизведанного — наперекор всему!

* * *

Огромные стратегические запасы «Росрезерва» в специальных подземных хранилищах находились в таких районах, которые расположены вне досягаемости ракетного оружия теперь уже не вероятного, а реального противника. В глубоких шахтах, тоннелях были сосредоточены огромные запасы всего необходимого, начиная от консервов и заканчивая стратегическими запасами сырья, руды и шихты для металлургии. В огромных подземных резервуарах хранились десятки, сотни тысяч тонн нефти и нефтепродуктов: авиационного и ракетного керосина, высокооктанового бензина, соляра, мазута, смазочных масел.

В Советском Союзе каждый крупный завод был обязан иметь в своём распоряжении ресурсы, рассчитанные на две-три недели работы в нормальном режиме. В девяностые годы большинство принципов стратегической достаточности было похерено, но кое-что всё же осталось, и этого «кое-чего» хватило, чтобы люди не умерли от голода и холода. Ну а там — потихоньку да помаленьку и жизнь стала налаживаться.

Продукция уральских и сибирских предприятий, стоящих сейчас вне «демократических» бесчеловечных законов, не могла продаваться на мировом и тем более — на европейском рынке. Но это как раз позволило насытить рынок внутренний, да к тому же китайцы полуподпольно покупали продукцию металлургических, химических и машиностроительных гигантов Урала и Сибири. Также в покупке русских высокотехнологичных товаров были заинтересованы и другие страны Азиатского региона. Кроме того, поскольку продукция шла напрямую — с заводов, то удалось ещё и весьма существенно снизить цены, реализовав своеобразный демпинг.

Китайцы было рыпнулись в глубь русских территорией, пользуясь слабостью «Сибирского медведя». Однако «Хозяин тайги» оскалил ядерные клыки оперативно-тактических ракетных комплексов и ударной авиации. Того, что осталось, было пока что достаточно, чтобы испепелить полчища «новых хунвейбинов». Но вместо войны русские вдруг предложили китайцам вполне легальную работу на своих заводах. А главное — оплачивалась она гораздо лучше, чем в Поднебесной. И вскоре десятки, а то и сотни тысяч «русских китайцев» стали всеми правдами и неправдами уходить в тайгу.

России же всё это время не хватало мощного направляющего импульса. Не было сталинской нацеленности — «только вперёд»!

Могучая, некогда могучая, страна погрязла в благости «гламура», убогой западной «масскультуры» и «демократических ценностей». Вяло поругивая Запад, мы тем не менее покупали у него даже военную продукцию, повторяя ошибки царской России.

А в это время собственная наукоёмкая индустрия будущего тихо гнила в безвестности, только иногда являя себя миру в удивительных, парадоксальных и замечательных открытиях, которыми славились русские учёные. Но за мишурным блеском «розово-голубого» шоу-бизнеса уже было почти не разглядеть грандиозные масштабы русских наукоградов, технополисов, инновационных твердынь будущего…

Десятилетиями эксплуатировался поток светлых идей и технологий, созданных ещё в Советском Союзе. И при этом сокровеннейшие, выстраданные людьми и воплощённые в металле знания продавались за копейки на Запад или в тот же самый Китай. И вот теперь — доигрались…

Но всё же остановились. Оглянулись. Ужаснулись. И поняли, что теперь уж идти нужно не только вперёд, но и ввысь! Как пелось в старой песне, неофициальном гимне Советского Союза: «Всё выше, и выше, и выше стрёмим мы полёт наших птиц!..» Только суперасимметричный ответ и суперасимметричные технологии могли быть эффективными в борьбе с могучим врагом.

Но суперасимметричные технологии должны создаваться на основе суперасимметричной, прорывной энергетики. И такая энергетика была создана.

Глава 3

«…БОЙЦЫ ВСПОМИНАЮТ МИНУВШИЕ ДНИ И БИТВЫ, В КОТОРЫХ РУБИЛИСЬ ОНИ…»[3]

Ветераны молниеносной и беспощадной Третьей мировой войны собрались в узком кругу, чтобы вспомнить совсем уж недавнее прошлое. Прошлое, которое навсегда изменило будущее.

Они вспоминали бои под Ростовом, рушащиеся небоскрёбы в Москве и в Питере. Ад высокотехнологичной войны с американскими войсками и их наёмниками из «младоевропейских стран» — фактически протекторатов США. Таких, как Польша, Словакия, Чехия, Эстония, Литва, Латвия, Венгрия, Турция.

Они теперь часто встречались, потому что жили рядом, объединённые общими интересами.

* * *

Полковник Сергей Иванович Перч, командир героической обороны под Ростовом, сейчас одновременно учил и учился современному ратному делу. От повышения и генеральского звания он отказался, и теперь полковник-гвардеец командовал гвардейским тяжёлым механизированным полком. В его воинской части состояли теперь новейшие образцы вооружения и бронетанковой техники из Нижнего Тагила, Омска, Челябинска, Кургана.

Гвардии полковник Перч муштровал своих бойцов так, как его самого муштровали ещё в Советской армии. Сергей Перч получил лейтенантские погоны после окончания в 1989 году Краснознамённого, ордена Красной Звезды и Боевого Красного Знамени, Ташкентского высшего общекомандного училища Вооружённых сил СССР.

Ограниченный контингент Советских войск в Афганистане. Сороковая армия, куда по прямой замене готовили молодых офицеров Краснознамённого ТВОУ, покинула эту важную в геополитическом отношении, но дикую горную страну. Позади остались десять лет жестокой войны, где солдаты и офицеры Советской Армии проявили высшее мужество и героизм.

Но их тяжёлую боевую работу, уникальный боевой опыт предали забвению из «демократических» и «либеральных» интересов.

Молодой офицер был направлен в Польшу, в Северную группу войск. Там он и служил до развала Советского Союза. До последнего, до вывода войск с территорий стран Организации Варшавского договора в войсках шла интенсивная боевая работа, учения, тактические занятия, стрельбы.

Ну а потом…

Потом наступили такие страшные времена, что не описать их молодому поколению, в том числе и новым офицерам! Некогда мощная армия некогда могучей страны стала в одночасье презираемой и слабой. Доходило до того, что офицеров стали избивать на улицах! Военнослужащие старались реже появляться в форме…

Но выучка и, главное, духовные ценности советского и русского офицерского корпуса не позволили таким людям, как гвардии полковник Перч, растерять себя в безвременье девяностых годов.

Сейчас гвардии полковник чувствовал себя, как и в далёком прошлом, «зелёным» курсантом. Дело в том, что военная наука за более чем три десятилетия шагнула далеко вперёд. А русские ратных дел мастера так и вовсе превзошли мировые разработки в отдельных отраслях военных знаний. А значит, снова — бессонные ночи над учебниками по тактике, тактические занятия на нижнетагильском полигоне «Старатель».