Читать книгу "Репетиция конца света - Елена Арсеньева"

Удивительно, до чего милосердна к нам иногдабывает судьба! Накануне события, которое станет для тебя роковым, котороевзбаламутит твою жизнь, все в ней поставит с ног на голову, превратит тебя изсчастливой, благополучной, всем довольной женщины в некое унылое, отчаявшееся иполубезумное от горя существо, судьба почему-то не подаст тебе никакого знакаблизкой беды. То есть потом, уже по прошествии времени, ты отыщешь в минувшихсобытиях сколько угодно знаков и намеков, которые должны, должны былинасторожить тебя, предостеречь от каких-то неосторожных шагов, слов, поступков,но всю значимость их ты сможешь оценить только потом, а накануне катастрофы натебя снизойдет эйфорическое спокойствие, полнейшая безмятежность. Никакая теньсмутной тревоги не омрачит твоего настроения, твоя чуткая душа молчит, твойпроницательный ум словно бы отключился, не в силах уловитьпричинно-следственные связи между поступками и их возможными последствиями, нев силах сделать даже простейшие, элементарнейшие выводы из впрямую сказанныхслов... Ты порхаешь по жизни, словно бездумная пташка, которую уже подстерегаетв вышине коршун-судьба: вот-вот метнется к тебе, вот-вот ударит клювом,прикончит, а ты все порхаешь, ловишь солнечный свет и трепетанье ветра,поешь-распеваешь свои незамысловатые песенки...

Ты все пела? Это дело. Так пойди же попляши!

И вот ты содрогаешься в агонии, словно внекоем предсмертном танце, изумляясь, почему тебя не осенило никакимпредчувствием, чтобы ты вовремя спохватилась, одумалась, изменилась, смоглапредотвратить случившееся, ну, хотя бы подготовиться к свалившейся на тебябеде. Почему ты должна погибнуть бездумно, как жертвенное животное на алтаре,усыпанном цветами? И ты погибаешь, с ненавистью думая о том, как садистскижестока бывает порою к нам судьба.

С другой стороны, при чем тут судьба? Мужчины,мужчины – все дело в них! И все беды женщин проистекают от них...

 

Почему-то именно сохранение тайны своей смерти– чтобы никто никогда не догадался, что это самоубийство! – казалось Аленеособенно важным. Гордыня, тщеславие, распространенный грех людской – да, да, ноэти свойства были внутренней сутью Алены, ее движущей силой. Она прославиласьблагодаря им. Она жила так, как жила, благодаря им. Значит, надо и со своейсмертью сделать что-то такое... невероятное. И до тошноты правдоподобное.

Недавно, бродя по Интернету, она наткнулась насайт «100 способов самоубийства», так что была вполне подкована теоретически.Снотворное и транквилизаторы, гласил доброхот-советчик, конечно, самыемилосердные средства. Вопрос – где взять такое количество, скажем, тазепама? Питьтак пить, сказал котенок, когда несли его топить: не меньше, чем пару упаковок.Ведь если Дева – а Алена была по гороскопу Дева – что-то делает, она делает этотщательно и обдуманно. Знакомая докторша из студенческой поликлиники, наверное,выпишет ей транквилизатор, особенно если наврать, что от переутомления ееодолевает бессонница, нервы пошли вразнос. Но когда она сможет увидеть этудокторшу? Только после праздников. Числа третьего, не раньше. Это еще сколькодней прожить!

Но, с другой стороны, неумеренное количествоснотворного будет обнаружено после вскрытия, никто не подумает, что ее смертьслучайна.

К тому же, если напьется Алена тазепама илиреланиума, то будет лежать в своей квартире одиноким трупом, пока... покасоседи не почуют запашок?

Жуть. И не предупредишь ведь никого – зайдитеко мне завтра, а если я не открою, ломайте дверь. Тут о самоубийстве толькокретин не догадается.

Нет, надо что-нибудь иное придумать.

В любой аптеке можно купить сердечныесредства, наперстянку, красавку. Смертельный исход обеспечен. Есть одно «но».Неумеренное потребление этих лекарств вызовет рвоту. То есть одновременно нужнопринять что-то антирвотное, как оно там называется по-научному?.. Ладно, ваптеке подскажут. Однако же при вскрытии это снадобье тоже будет обнаружено. Авдруг попадется какой-нибудь умненький-разумненький следователь, догадливыйтакой? Не только же в детективных романах они бывают, умные менты?

Стопроцентный результат, конечно, дастинсулин...

– Тише, Катя, не видишь, женщинаспит! – донесся до Алены резкий окрик, который непременно разбудил бы ее,если бы она в самом деле спала.

Но она не спала – она умирала.

А как хорошо, если бы все это и впрямьоказалось сном – и мысли о самоубийстве, которое непременно надо обставить какестественную смерть, и чужой, резкий голос, и стук колес, и пляшущие передглазами строчки: «Любовь умерла... умерла... Без меня... без меня!»

Но все было, было в реальности! Она открылаглаза и увидела близко около лица плафон, вентиляционную решетку, чуть сбоку –сетчатую полку, на которой валялся серый меланжевый свитер – ее, Алены, свитер.Тут же небрежно брошена ее серая клетчатая юбка. В ушах стучало – но не толькоот тяжких мыслей. Стучал на стыках поезд Барнаул—Москва, которым Алена ехала вМоскву.

...Она выскочила из дому через двадцать минутпосле получения жуткого поздравления. Стремительно оделась, запихала в сумкузубную щетку, дезодорант, халат и два яблока, заперла двери и понеслась навокзал. По пути, уже в такси, вспомнила, что сотовый вчера зарядить забыла, тоесть он может отключиться в любой момент. С другой стороны, роуминг у нее неподключен, так что связь будет действовать только на территории Нижегородскойобласти, до Гороховца или до Вязников. А вот что она еще сделала: позвонила издому Михаилу, позвонила в безумной надежде, что все это какая-то дурацкаяшутка, один из его несусветных розыгрышей, целью которых было убедиться вкрепости чувств Алены. Но мобильник не отвечал, а дама, у которой Михаил снималкомнату в Москве, ледяным голосом ответила, что Михаил Николаевич вышел вмагазин, нету его дома.

Ледяной голос ничего не значил, эта теткавсегда и со всеми так разговаривала. А слова – значили. Вышел в магазин? Тоесть он все-таки в Москве. И это правда – он не приедет... Тогда к нему приедетАлена. Если он в Москве, то и она будет там же!

Она вылетела из дому, как стрела, выпущеннаяиз лука. Как револьверная пуля, когда нажат курок. Как самолет вертикальноговзлета. Как обезумевшая птица: ринулась невесть куда, зачем?