Читать книгу "Девушка из дома на набережной - Ольга Кентон"

– Хорошо, – согласился Костя, но почувствовал себя разочарованным.

– То, что вы так сильно хотите работать, – Лара решила его похвалить, – приятно слышать. Но одного желания мало. Актёрская профессия – тяжёлый труд. А сейчас, когда снимают фильм, это труд целой команды. Поэтому, если кто-то в команде делает что-то неправильно, это отражается на всём коллективе. В том числе и на мне.

– Я понял. – Костя залпом выпил остатки коктейля.

– Вот и отлично. Я позвоню в четверг и сообщу, где мы встретимся. – Лара встала, открыла дверь кабинета. – А сейчас, если хотите, присоединяйтесь к нам. У меня небольшая вечеринка.

– Спасибо большое, я тороплюсь, – смущённо ответил Костя, желая побыстрее уйти. Несмотря на расположенность Лары, он чувствовал себя здесь неловко.

Идя по набережной Москвы-реки, Костя вернулся в своё привычное мечтательное состояние, представляя, что через несколько дней его жизнь изменится: он подпишет контракт с Ларой, и всё пойдёт по-другому. «У меня будет работа, деньги, я прославлюсь! – раздавалось в его голове. – Знаменитый актёр Константин Гринёв… Московский кинофестиваль, Канны… „Оскар“… Спасибо моей маме, спасибо Ларе, которая открыла мой талант…» – Всё это кружило голову, хотя никто не гарантировал, что приз Московского или Каннского кинофестиваля ему обеспечен.

Глава 2

Несмотря на перевод в другой институт и клятвенные обещания родителям взяться за ум и не прогуливать, Костя не стремился их выполнять. Вместо того, чтобы ехать в «Славянку», предпочитал обивать углы старого вуза на правах завсегдатая. «Ещё успею», – говорил он себе, уверенный, что в любом случае, как бы ни повернулась жизнь, всё будет отлично. В свои девятнадцать Константин по-прежнему зависел от родителей, но иногда находил это вполне удобным и выгодным. Он наслаждался сибаритством, понимая, что многие в его возрасте уже вынуждены зарабатывать себе на жизнь, а он, молодой и красивый, делает только то, что хочет. Поэтому, появившись пару раз на занятиях, Костя решил, что для начала этого достаточно, и отправился встречаться с друзьями на Старый Арбат.

Костя остался в приятельских отношениях со всеми, кого знал, но близкими друзьями, с которыми он обычно проводил время, были Даниил Абрамов и Фиолет (такое прозвище носил Денис Фиолетов). Даниил был сыном преуспевающего бизнесмена, жил на Рублёвке и приезжал в институт на машине из отцовского гаража, меняя «мерседес» на «бентли» или «порше» и так далее. Студентки не только первого, но и последнего курса смотрели на него, пуская слюни. Многие пытались познакомиться с ним, на что Даниил, обожающий женское внимание, шёл охотно. Он же был главным «кошельком» в их компании, а Костя – «обаятельной мордашкой», с которым друзья проходили любой фейс-контроль. И если в Данииле ещё было какое-то обаяние довольного жизнью молодого мужчины, то Денис на фоне друзей смотрелся куда печальнее: худой, с выпирающими костями, ярко-рыжими волосами и кожей, сплошь усыпанной веснушками, он напоминал измученного узника концлагеря. Его бледная, почти прозрачная кожа всегда вызывала недоумение у тех, кто его не знал: «Вы что, больны?» За эту аристократическую бледность, равнодушное отношение к жизни и из-за фамилии друзья его прозвали Фиолетом.

Денис, видимо, рано осознав, что мягкость – это не про него, удивлял своей философией, порой жестокой. В их троице он был заводилой и скоморохом, злым шутом. О нём шла слава прямолинейного и не отличающегося большим тактом наглеца.

Весь прошлый год, пока Костя учился в «Щуке», их троица была неразлучна. Хотя это сочетание и нельзя было назвать идеальным, тем не менее они удачно дополняли друг друга. А самое главное – у них был общий интерес – жить ярко, напоказ. Каждый из них, раздумывая о самом себе, видел свою какую-то уникальность, не задумываясь о том, что вокруг, в каждом институте страны, есть такие же интересные мальчики и девочки. Как в басне Крылова кукушка хвалила петуха, эта троица поочерёдно раздавала друг другу комплименты. И каждый из них делал это так искренно, с такой уверенностью, что волей-неволей сам уверовал в своё совершенство. Оставалось сделать так, чтобы в это поверили окружающие.

При поступлении в «Славянку» Костя самому себе внушил, что там будет легко – нужно всего лишь перекантоваться годик, а потом он со спокойной душой вернётся в «Щуку». Всё в новом институте раздражало его: преподаватели, удалённость от центра, бездарные, на его взгляд, студенты. Оказавшись новичком в группе, он быстро приобрёл там популярность. Если в «Щуке» интерес студенток к Косте был вызван только его внешностью, то здесь Костя заметно выделялся на фоне провинциальной молодёжи. Тут редкий студент мог похвастаться знакомствами со знаменитостями или тем, что снялся в фильме, будучи трёхлетним ребёнком, или что папа профессиональный музыкант, а мама работает в известной художественной галерее. Если в «Щуке» деньги, выдаваемые матерью, были смехотворной мелочью, то в «Славянке» Костя был похож на олигарха. И всё это казалось ему забавной игрой – примерить на себя новый образ, став ненадолго Даниилом Абрамовым. Костя путал реальную жизнь со сценической, словно режиссёр, наблюдал за собой со стороны и наслаждался собственной игрой.

В реальности же работа Кости была воспринята его новым окружением весьма холодно. И не потому, что он был новичок и хвастун, а просто потому, что в самой работе ничего выдающегося не было. Большинство местных студентов понимало, что хоть они и не учатся в лучшем театральном вузе столицы, но для них это реальный шанс, поэтому старались показать себя на сцене выгодным образом. А у Кости этого не было: его красивая внешность и тело словно переставали работать, он выглядел неуклюжим, не знал, что делать с руками, заметно стеснялся высокого роста и сутулился, не мог сосредоточить взгляд ни на одном предмете.

В чём-то, конечно, был виден его талант. Во время дневного капустника, когда студенты должны были по одному выходить на сцену и представлять произвольный этюд, Костя показал тот, с которым поступал в «Щуку»: небольшой эпизод, рассказывающий о страдании влюблённого поэта. Это был красивый длинный монолог, полный страсти, отчаяния и мольбы о взаимности. Можно было подумать, что Костя не разыгрывает сценку, а действительно просит некую даму быть к нему благосклонной. Он с таким отчаянием опускался на колени, с такой болью смотрел в зал, что девушки из его же группы, сидящие в первых рядах, не сводили с него взглядов, и каждая представляла себя на месте этой невидимой дамы. Но в целом к этому таланту Костя должен был приложить профессиональные навыки, которые из-за частых пропусков отсутствовали.

Собственных же ошибок Костя не замечал. Его самоуверенность была наивной, подкрепляемой только слепой верой матери в его способности. Костя мечтал поскорее начать сниматься в кино, рассчитывая, что и одной его внешности достаточно, чтобы режиссёры начали предлагать ему роли в фильмах. Но этого не происходило. Режиссёры и продюсеры не занимались поисками молодых талантов, предпочитая, чтобы эти молодые таланты сами находили их. Костя же пересматривал своё портфолио почти каждый день, представляя, как несёт его на «Мосфильм», но пока он туда так и не доехал, постоянно находя какие-то причины. После года учёбы, большая часть которого была проведена с друзьями за кофе, чаем и распитием более крепких напитков в близлежащих к институту кофейнях и барах, он до сих пор не осознал, что является для него главным. Но в эту встречу Костя точно знал: ему есть чем удивить друзей.