Читать книгу "Любовник королевы - Филиппа Грегори"

– Боже милосердный, как же я рад тебя видеть, парень! А какое славное приключение нам предстоит!

– Двор уже здесь, – сообщил Генри. – Король Филипп находится на борту своего корабля. Там же и королева с принцессой.

– Что? Елизавета здесь? Ты с ней говорил?

– Новый корабль называется «Филипп и Мария», – продолжал Генри, не отвечая на вопрос брата. – Вид у королевы совсем угрюмый.

– А Елизавета? Весела не в пример сестрице? – смеясь, спросил Роберт.

– Внешне этого не показывает, но рада-радешенька досадить Марии, – с воодушевлением ответил Генри. – Слушай, а это правда, что она любовница короля Филиппа?

– Вранье, – ответил Роберт Дадли, знавший характер подруги своего детства. – В отличие от Марии Елизавета умна и заставляет короля Филиппа плясать под свою дудку. Она может флиртовать с королем, но ей от Филиппа нужна только гарантия собственной безопасности. Если бы не благоволение короля, завтра половина Тайного совета велела бы казнить ее. Елизавета не дурочка, которой можно вскружить голову любовью. Думаю, король не скоро сообразит, что она никогда не окажется в его постели. Я восхищаюсь ею. Буду просто счастлив, если перед отплытием сумею с ней повидаться.

– Она всегда на тебя неровно дышала. – Генри усмехнулся. – Уж не желаешь ли ты затмить самого короля?

– Не раньше чем у меня будет что ей предложить, – сказал Роберт. – Елизавета – девица расчетливая, да хранит ее Господь. Скажи, мы можем грузиться?

– Моя лошадь уже на корабле. Я шел за твоим жеребцом.

– Сейчас заберу его из здешней конюшни.

Братья прошли через каменную арку и попали на задний двор, где Роберт оставил своего коня.

– Скажи, когда ты видел ее в последний раз? Принцессу? – спросил Генри.

– Когда мы с ней были в сиянии славы. – Роберт печально улыбнулся. – В то далекое Рождество, при дворе. Эдуард терял силы, а наш отец был королем во всем, кроме титула. Принцесса-протестантка, любимая сестра. Что Елизавета, что я – мы оба купались в самодовольстве. Торжествовали скорую победу. Марию мы вообще нигде не видели. Помнишь?

– Смутно, – хмуро признался Генри. – Я тогда еще мал был. И потом, ты же знаешь, я всегда плохо разбирался в том, кто у кого в милости или в опале.

– Пришлось бы научиться, – сухо произнес Роберт. – В нашей семье, какой она была тогда, это считалось обязательным.

– Я только помню, что Елизавету обвинили в государственной измене и заключили в Тауэр. А мы уже находились там.

– Как я радовался, когда узнал, что ее освободили, – признался Роберт. – Елизавете всегда дьявольски везло.

Увидев хозяина, большой черный жеребец радостно заржал.

Роберт подошел, потрепал коня по мягкому влажному носу и сказал:

– Пора в путь, мой милый. Пошли, Первый Шаг.

– Как ты назвал его? – спросил Генри.

– Первый Шаг. Когда нас выпустили из Тауэра, я вернулся к Эми, в дом ее мачехи. Там я узнал, что за время заключения превратился в нищего. Более того, отныне мне даже не позволялось иметь собственную лошадь. Одолжить чужую я тоже не имел права.

Генри присвистнул и заявил:

– А я-то думал, в Стэнфилде гостей принимают с радушием.

– Других, возможно, и принимают. Но только не зятя, которого опозорили и обвинили во всех смертных грехах. Спасибо, голову не отрубили.

– Так что же ты сделал? – спросил младший брат.

– Отправился пешком на ближайшую конскую ярмарку. К счастью, сапоги для верховой езды у меня сохранились. Там я и выиграл этого коня. Его прежний хозяин заклад мне проспорил. Я уж не помню, как его звали до этого. А я дал ему такое имя. Он мой первый шаг к возвращению на мое законное место.

– Значит, поход станет для нас следующим. – Генри обрадовался, как мальчишка.

Роберт кивнул и сказал:

– Если мы войдем в милость короля Филиппа, нас вернут ко двору. Человеку, который сможет удерживать Нидерланды под испанским владычеством, простится все.

– Дадли! Мы из рода Дадли!

Это был их старинный боевой клич, и пока Генри воодушевленно кричал, Роберт молча вывел коня со двора.

Всю дорогу до пристани Первый Шаг пугливо озирался по сторонам. Ласками и уговорами Роберт подвел коня к нужному месту и поставил позади еще нескольких лошадей, которых предстояло поднять на борт. Первый Шаг раздувал ноздри и перебирал ногами. Водная гладь с легкими волнами действовала на него угнетающе. Когда настал его черед подниматься по сходням, конь, едва ступив на них передними ногами, застыл от страха.

Какой-то грузчик, подойдя сзади, уже поднял руку, намереваясь огреть его хлыстом.

– Не смей бить моего коня! – рявкнул Роберт, перекрывая общий гул.

– А как еще ты загонишь его в трюм? – сердито спросил грузчик.

Роберт молча опустил поводья и пошел по сходням в темное чрево трюма. Первый Шаг тревожно переминался, шевелил ушами и вертел головой, высматривая хозяина. Тогда Роберт свистнул, подзывая коня. Первый Шаг, забыв про все свои страхи, тут же поднялся по сходням.

Отведя коня в стойло, стреножив его и ласково похлопав по спине, Роберт вышел из трюма и увидел на пристани Эми с узлами.

Он спустился на берег, улыбнулся жене, поднес к губам ее маленькую холодную руку и весело сказал:

– Вот мы и погрузились. Полный порядок. Прости!.. – уже тише продолжал Роберт. – Вчерашний сон совсем выбил меня из колеи. Пусть это останется в прошлом. Давай не будем сейчас ссориться и простимся по-дружески.

– Роберт, прошу тебя, останься, – прошептала она, заливаясь слезами, хлынувшими из карих глаз.

– Довольно, Эми. Ты знаешь, что я должен отплыть. Все свое жалованье я буду отсылать тебе. Надеюсь, ты благоразумно распорядишься деньгами и присмотришь ферму, которую мы затем купим. Жена моя, мы должны снова возвыситься, и я очень рассчитываю на твою житейскую мудрость. Это лучшая помощь, которую ты можешь мне оказать.

Она попыталась улыбнуться.

– Ты же знаешь, я никогда тебя не подводила и впредь такого не допущу. Просто…

– Королевская барка! – воскликнул Генри.

Все, кто был на пристани, торопливо стаскивали шапки и шляпы, склоняли головы в приветствии.

– Прости нас, – только и сказал Роберт жене, и они с братом поспешили на борт личного корабля короля Филиппа, чтобы получше разглядеть подплывающую барку.

Королева сидела на корме, под навесом, повторявшим государственные цвета, тогда как двадцатидвухлетняя принцесса Елизавета, сверкая белыми и зелеными одеждами – цвета Тюдоров, – с веселой дерзостью стояла на носу и приветственно махала собравшимся.

Гребцы подогнали барку к самому борту королевского корабля и теперь удерживали ее на одном месте. Братья Дадли, перегнувшись через перила палубы, смотрели вниз. Роберт надеялся, что принцесса его заметит. Долго ждать ему не пришлось.