Читать книгу "Охотник - Михаил Кликин"

Его отец наполовину был ненцем, но он тоже всегда называл себя русским.

– Допустим, – сказал охранник и демонстративно сунул бутылку в широкий карман пятнистых штанов. Словно потеряв интерес к пленнику, он вразвалку подошел к высокому борту и тихонько засвистел, глядя вдаль. Он был рыжий и бородатый – кажется, его звали Сашком.

– Эй, – позвал бородача Нолей. – Плыть недалеко. Дай попить, а?

Но охранник словно его не слышал. Издевался, сволочь!

– А и черт с тобой, – равнодушно сказал Нолей и опять уставился на чаек, незаметно царапая ногтем мягкую и уже слегка распушившуюся веревку, связывающую ему руки.

Нолей сидел почти на самом носу идущего по морю корабля, на дощатом помосте, чуть приподнятом над палубой, под небольшим полупрозрачным навесом. Это был не его выбор – пленника здесь усадили, чтобы он мог всё видеть. Нолея сделали проводником – сначала обманом, а потом, когда обман открылся, – силой. Он мало что знал об этих людях. Большую часть времени его держали взаперти – в тесном каменном мешке, где вместо окна была узкая щель, в которую едва пролезала ладонь. И только когда началось это морское путешествие, он смог вдоволь надышаться свежим воздухом.

– Мне пожрать надо, – сказал он, когда охранник, устав созерцать море, отошел от борта и направился к деревянной палубной надстройке, из которой доносился веселый гогот собравшейся там компании.

Корабль был большой – шагов двести от носа до палубы. Сколько на нем было людей, Нолей точно не знал, но думал, что около сотни человек.

– Перебьешься, – сказал охранник.

– Не могу уже больше, – заявил Нолей. – Вы меня не кормите совсем. Сил уже нет. Я идти не смогу. Что тогда ваши старшие скажут? Чистые разозлятся, если я умру!

Охранник остановился, нахмурился. Вытащил из кармана бутылку, свинтил крышку, поднес к губам пленника, позволил ему сделать несколько глотков.

– Ты откуда про Чистых знаешь?

– Так вы же постоянно говорите, – сказал Нолей. – Чистые то, чистые сё. Работаете на них, да?

– Мы ни на кого не работаем, – мрачно ответил охранник. – У нас симбиоз. Знаешь, что это такое, чукча?

– Знаю, – Нолей кивнул. – Я же ходил в школу. Симбиоз – это когда глисты в животе.

– Ну, почти… – Охранник хмыкнул. – У нас с Чистыми – симбиоз. И если они глисты – то глисты полезные. Понимаешь?

Нолей кивнул.

Веревка, связывающая запястья, распушилась настолько, что её отдельные волокна можно было выщипывать и рвать двумя пальцами.

– Покушать можно будет сегодня? – спросил Нолей.

– Не знаю. Скажу старшему, пусть он решает.

– Скажи, пожалуйста. Скоро на место приплывем. Там по земле придется идти. А я не смогу, если сил не будет. Жрать хочу!

– Да понял я, понял… – Охранник дал пленнику еще немного воды и вполне дружелюбно похлопал по плечу. – Сейчас спрошу у старшего, что с тобой делать.

Он ушел.

Нолей, как мог, вывернул голову, убедился, что сейчас за ним никто не следит, и с утроенным жаром принялся выщипывать волокна старой прелой веревки.

Берег был рядом.

Знакомый берег. Родной…

5

У Ивана было не так много времени, чтобы убить начавшего обращаться Гришу Карпенко. Если бы не вырвавшийся мутант, то сложностей не возникло бы: надо было просто подбежать к дергающемуся в конвульсиях несчастному и снести ему голову. Ну или пробить её, пока он не успел подняться в новом страшном обличии.

Однако сорвавшийся с привязи Сева Лодочник всё намного усложнил.

– Слева заходи! – заорал Иван, видя, что его товарищи рассыпались в стороны. Это была обычная тактика – разбежаться, чтобы не мешать друг другу и не дать мутанту возможности уничтожить весь скучившийся отряд в считаные секунды.

Сева Лодочник на миг замер, выбирая первую жертву. Иван, воспользовавшись этой короткой заминкой, сдернул с пояса болас, сделанный из прочных кожаных ремней и трех камней, крутанул его над головой и швырнул в ноги мутанту. Великан в эту секунду прыгнул за бегущей к костру девушкой, но ремни, обвившие ноги, бросили его на землю. Он с размаху ударился головой о торчащий из земли камень, но тут же вскочил и принялся сдирать путы, яростно рыча, скаля острые зубы и дергая головой из стороны в сторону, – он выбирал новую жертву.

– Слева! Слева заходи! – кричал Иван, понимая, что надо защитить, заслонить собой разбегающуюся толпу, в которой были дети и юные женщины – главная ценность общины. – Не давайте ему подняться!

Два охотника уже растягивали сеть. Кузнец Рамиль осторожно заходил сбоку, держа перед собой хитрую пятиметровую рогатину со специальным захватом. Братья Шуховы готовили арканы. А Вова Самарский целился в мутанта из своего автомата, но не стрелял, ждал. Патроны были великой ценностью. Огнестрельное оружие можно было применять только в случае крайней необходимости, и за каждый выстрел, даже сделанный на охоте, приходилось отчитываться перед Советом.

Иван быстро глянул на корчащегося Гришу Карпенко. В его широко открытом рту клокотала кровавая пена. Еще несколько секунд, может быть, минута – и охотникам придется иметь дело не с одним мутантом, а с двумя.

Вот бы Сева прямо сейчас накинулся бы на Гришу, да и сожрал бы его!

Но мутант словно понял, что у него вот-вот народится сородич. Сорвав ремни боласа, он прыгнул к бьющемуся в конвульсиях человеку и, кажется, приготовился его защищать.

Широкая петля аркана упала мутанту на плечи. Веревка тут же натянулась. Сева Лодочник резво повернулся, кинулся к братьям Шуховым, но они плеснули в мутанта горящей жидкостью, состоящей в основном из жира, смолы и скипидара, и отскочили.

Охваченный огнем мутант словно обезумел. Он бросался из стороны в сторону, пытаясь схватить разбегающихся охотников. Его обожженные глаза побелели, он почти ничего не видел, но одолеть его все равно не получалось: аркан лопнул, рогатина с захватом сломалась, сеть порвалась, сбилась в ком. Охотники, уворачиваясь от лап неистово ревущего великана, всё еще пытались его изловить: обряд должен был состояться; Кодекс предписывал, что первая жертва должна быть привязана к столбу в центре площади и убита тем охотником, на которого укажет Совет.

Пытаясь изловить мутанта или хотя бы не дать ему убежать с площади, охотники на несколько секунд забыли о Грише Карпенко, оставили его без присмотра.

Он поднялся с земли за спиной Ивана Рыбникова. Пока он стоял, его еще можно было принять за человека – наверное, поэтому никто не окрикнул охотников, не предупредил их об опасности. Но когда Гриша Карпенко пошевелился – стало понятно, что это уже не человек.

Он странным образом повернул голову – словно шею себе свернул – и с места прыгнул на Ивана в тот самый момент, когда тот пытался тесаком прорубить череп Севы Лодочника.