Читать книгу "Санитарка - Андрей Красильников"

Хорошо зная все эти обстоятельства, я не стал рыскать по больнице и прямиком рванул к Славику домой.

Когда я оказался на пороге Славиной квартиры, явных признаков присутствия хозяина в доме не было. На мой нетерпеливый вопрос, где же он, Надежда с грустью взглянула на диван и порывисто вздохнула. Посмотрев туда же, я никого не обнаружил. После некоторой паузы явно смущённая Надежда рассказала, что утром не вполне трезвый Славик был как-то особенно резок в своих выражениях и чем-то сильно её обидел. Ослеплённая праведным гневом, она, мол, всего лишь крутанула пару раз охальника и швырнула его на диван. Но, к несчастью, тело отклонилось от цели, и Славик оказался не на, а под диваном.

Далее начались всхлипывания, что он там уже около часа, самостоятельно выбраться не может, потому что плотно зажат, и пугает её рассказами о каком-то синдроме длительного сдавливания, от которого люди умирают. Смерть единственного в районе анестезиолога в преддверии срочной операции была бы крайне некстати, поэтому его освобождение заняло считаные секунды.

Через минуту мы уже бежали в сторону больницы и обменивались мнениями, что же делать. Славик предложил радикальный вариант: не вступая в переговоры, с ходу заехать Светке по физиономии и разом прекратить этот балаган. На вопрос, как он это себе представляет: два врача на глазах у сочувствующих избивают беременную женщину, – Славик лишь досадливо покачал головой и сказал, что без крайних мер шансов спасти её нет.

К моменту нашего прихода перед окном собрался народ. Вновь пришедшие пытались узнать у тех, кто уже стоял, что же такое теперь творят в роддоме с жёнками, если те уже в окна сигают.

В то время как Славик уже примеривался, как бы половчее осуществить свой первоначальный план, я краем глаза увидел приближающуюся к месту событий Прохоровну. Словно не замечая толпы, она спокойно подошла к окну. Ловко перехватила летящий ей в лицо кулак и, подтянув к себе Светку, что-то тихо сказала ей на ухо. Затем она так же невозмутимо скрылась за дверью отделения. Следом произошло невероятное: мгновенно затихшая Светка самостоятельно убралась внутрь.

…Ни сразу после происшествия, ни много позже ни под какими предлогами нам так и не удалось узнать то заветное слово. На все наши расспросы Прохоровна лишь хмурилась и говорила, что, мол, с людьми работать надо.

На удивление, роды у Светки прошли успешно. Да и сама Светка как-то изменилась. Вскоре вышла замуж. Выучилась на швею. Стала работать. Но обидное прозвище Выкидыш так навсегда и прицепилось к ней.

Нарколог-новатор

To, что алкоголизм – это болезнь, знал ещё Гиппократ. Он же определил, что в малых дозах алкоголь – лекарство, а в больших – яд. С тех пор как человечество осознало пагубность пристрастия к алкоголю, придумываются разные способы лечения этого недуга.

Правда, в доисторические времена не существовало крепких спиртных напитков. Народ тогда всё больше налегал на виноградные вина. Соответственно, градус напитка был значительно меньше и алкоголизм развивался в массах пьющего населения медленно.

С момента появления водки, коньяка, виски и прочей сорокаградусной продукции уровень алкоголизма в государстве стал стремительно нарастать. Этому не могли помешать революции, войны, смены государственного режима и разные другие социально-экономические катаклизмы.

Стоит сказать, что руководители нашего государства отдавали себе отчёт в том, какие проблемы для общества таит его алкоголизация. А так как совсем недавно мы строили светлое будущее, в котором не должно быть места порокам, принимались соответствующие меры по обузданию негативного явления. В медицинских институтах готовили специалистов-наркологов, которые профессионально должны были помогать злоупотребляющим людям.

Одним из таких был Борис Исаевич Хайкин. Работал он в центральной районной больнице, название которой ничего не скажет читателю. В то время как личность Бориса Исаевича заслуживает куда большего внимания.

Ростом он был выше среднего, сутуловат, без лишнего веса. Голову его венчала выдающаяся лысина, обрамлённая чёрными курчавыми волосами с лёгкой сединой. Пронзительный взгляд и стильные «штабные» усики. Таким его знали коллеги и обожали пациенты.

Необычайно своеобразно вёл он свой приём. Помешивая чай в стакане с ажурным подстаканником и громко гоняя во рту карамельку «дунькина радость», он пристально вглядывался в пациента. Иногда задавал вопросы. Чаще был задумчив. Реже что-то напевал про себя. Когда казалось, что доктор ушёл глубоко в себя, он одним махом выпивал остывший чай. Отчётливо и категорично формулировал диагноз. Затем уже более размеренно и спокойно диктовал медсестре то, что следовало записать в амбулаторной карте.

Больные совершенно искренне и подробно рассказывали врачу об истоках своего страдания, с первых минут общения попадая под магию лечащего врача.

Именно нарколог был наиболее востребован в районе благодаря особенности этого муниципалитета. Особенность заключалась в том, что производства было всего два: трусопошивочный комбинат и завод по изготовлению лимонада. На первом преимущественно трудились женщины, на втором – мужская половина.

Технологически лимонад готовили просто: путём разбавления семидесятиградусной фруктовой спиртовой эссенции и последующим разливанием в бутылки.

Трудность заключалась в том, спиртовой концентрат перед разбавлением невозможно было не попробовать. У местных рабочих было стойкое убеждение, что его где-то по дороге уже разбавили. Чтобы уличить неведомых вредителей, пробу снимали с каждой партии. Конечно, можно было использовать спиртометр. Но, во-первых, кто ему доверял, а во-вторых, зачем же обижать признанных знатоков своего дела.

Высокий градус напитка быстро формировал пагубную зависимость и неиссякаемую очередь на приём к Борису Исаевичу. Именно к нему потому, что в среде пьющего населения безграничным доверием пользовался только его метод чудодейственной капсулы.

После того как все менее радикальные способы отворотить oт заразы бывали исчерпаны, болезного приводили на приём к легендарному доктору. Атмосфера кабинета и магнетическая личность врача обеспечивали добровольное согласие нациста на самое действенное средство – «вшивание капсулы в голову», как кратко обозначали процедуру больные.

Конечно, не в голову, а под волосистую часть кожного покрова. Но для усиления эффекта доктор, как правило, не уточнял детали операции. Самым важным моментом всей методики было ожидание эффекта «рассасывания». Вольному объясняли, что нельзя употреблять спиртные напитки, пока капсула определяется при ощупывании. После же того как капсула рассосётся, организм больного нормализуется и он, как все обычные люди, сможет выпивать и контролировать своё состояние.