Читать книгу "Красные огурцы - Александр Маленков"

— Владимир Петрович! — наконец воскликнул Антон. — С чего вы взяли?! Это неправда!

Владимир Петрович резко поднялся и двинулся на Антона, Антон подскочил, опрокинув стул, сделал шаг назад, но было поздно — тиран, мешавший счастью двух сердец, заключил его в объятия и похрюкивал от нахлынувших чувств. «Вот так же было с Анжеликой, — не к месту подумал Антон, — только сейчас мы не целуемся».

— Дорогой мой… — стонал Володя, гладя Антона по спине, — дорогой мой человек…

Наконец хозяин кабинета отстранился, смахнул слезу, двумя руками схватил Антонову ладонь и проникновенно произнес:

— Антон, Антоша… Ты любишь эту суку, не отпирайся, я читал ваши смс‑ки. Это прекрасно! Я тебе ее дарю. Забирай ее отсюда, вези куда хочешь, к чертовой матери, чтобы я больше никогда ее не видел! Понял?

Антон неуверенно кивнул.

— Теперь ты, — обратился Володя к почти уже бывшей супруге. — Жанна… Анжелика… Один черт — ты не представляешь, как ты меня достала! Я говорил с адвокатом, после доказанной измены я могу развестись с тобой без потерь. Но чтобы не выгонять тебя на улицу, я вручаю тебя этому дебилу. Чтобы он о тебе заботился, кормил и все такое… Ты понял? Не дай бог обидишь ее — повешу твою башку над камином вместо оленьей! Будьте счастливы, дети! Пошли вон отсюда!

Володя похлопал Антона по плечу, поцеловал окаменевшую Анжелику в макушку, уселся за стол и уткнулся в компьютер.

— Идите, идите, — помахал он новобрачным. — И ты, маэстро, кстати, чтобы завтра был на работе. Война войной, а обед по расписанию.

6

Тарахтела бетономешалка, солнце без особого успеха пыталось отражаться в грязных окнах недостроенного особняка, можно было даже подумать, что мир не рухнул. Анжелика пришла в себя только в машине. Антон почему‑то не заводил мотор, а сидел, разглядывая логотип «Volvo» на руле. По его напряженному лицу можно было подумать, что он обдумывает свою судьбу, или молится, или думает, как объяснить маме неожиданный поворот биографии, но лицо бывает обманчиво. Анжелика бы очень удивилась, узнав, что мозг Антона сейчас занимает всего одна мысль: «Сегодня будет секс с Анжеликой». Героиня этой фантазии, напротив, была предельно далека от игривых мыслей. Она начала понимать, какой огромный бросок назад на пути к мечте сейчас произошел. Слова, в которые облекалась эта мысль, были существительными. «Вещи, — думала Анжелика, — деньги, одежда, драгоценности».

— Вещи! — вскричала она и выскочила из машины.

Подбежав к воротам, она принялась давить на кнопку домофона.

— Да, дорогая? — послышался довольный голос Володи.

— Вещи! — задыхаясь, повторила Анжелика.

— Хрен тебе! — радостно ответил Володя.

— Одежда!

— Одежда? Одежда твоя мне не нужна. Сейчас, погоди.

Володя повесил трубку на том конце, а минут через пять через двухметровые железные ворота перелетела пара чемоданов. Анжелика яростно изучила их содержимое и, наконец, дала волю чувствам.

— Скотина! — кричала она, пиная ворота. — Старый козел! Жирный ублюдок!

Ворота отзывались глухим жалобным лязгом. Антон некоторое время любовался этой сценой, не переставая воображать, как сегодня вечером, нет, прямо сейчас, через какой‑то час он снимет с нее этот спортивный костюм… Он вышел из машины, уложил чемоданы в багажник между образцами лепнины, плитки и паркета и, взяв неистовую Анжелику под локоть, затолкал ее на переднее сиденье.

— Ну все‑все, — забормотал он, теперь уже вполне легитимно гладя ее тугую коленку, — поехали домой…

— Гад! Ничего ведь не было! Мы же даже не трахались!

По пути в Москву Анжелика еще некоторое время поупражнялась в ругательствах по адресу бывшего мужа, употребляя обороты совсем не эпистолярного жанра, немного смущая этим счастливого Антона. Потом она успокоилась и стала обдумывать свое положение. Энергия, которую Володя вложил в слово «достала», искренность, с которой он радовался, не оставляла сомнений в подлинности его чувств, а значит, и надежды помириться и вернуться. Как это часто бывало у книжной Анжелики, у нее в жизни явно начиналась новая глава. Начиналась она плохо, но в книжке потом всегда становилось хорошо, а значит, нужно взбодриться, не терять… как это там пишут… присутствия духа и жить дальше. Анжелика окинула мысленным взглядом свои текущие активы. Два чемодана барахла и влюбленный нищий дизайнер. «Гори оно все огнем», — подумала Анжелика. Наказали без вины, теперь можно и согрешить. В конце концов, она столько мечтала об этом, напридумывала себе целый эпистолярный роман…

— Сука, — сказала она уже спокойно, — говноед. Милый! А ведь теперь ничто не стоит на пути нашей любви?

— Ничего, Анжелика! — подтвердил Антон, давя на педаль газа.

— И мы будем счастливы?

— Не то слово!

— Не об этом ли мы мечтали?

— Об этом! Судьба улыбнулась нам!

Анжелика глубоко вздохнула и нежно привалилась к плечу художника. «Все‑таки он идиот, — подумала она. — Но хотя бы симпатичный».

Чем ближе подъезжали они к Москве, тем больше распалялся Антон. Уже в лифте они начали целоваться и сдирать друг с друга одежду, а дома, не дойдя до спальни, повалились на белый диван и занялись бурным двухминутным сексом. После чего каждый задумался о своем.

Анжелика оглядывала свое новое жилье, поражаясь его вопиющей пустоте. В сознании же Антона происходили куда более масштабные процессы. Королева его эротических фантазий последних недель стремительно превращалась из девушки, с которой у него не было секса, в девушку, с которой у него был секс. Вместе с этой метаморфозой рушился и романтический образ. Плюшевый спортивный костюм со стразами омерзительно безвкусно розовел на белом полу, а неприличные междометия, сопровождавшие Анжеликину страсть, лежали в ушах цементными пробками.

— Я бы сейчас выпила пива, — сказала Анжелика, — а ты бы сейчас чего хотел?

Больше всего Антон хотел сейчас, чтобы Анжелика ушла. Даже не ушла, а лопнула, как в мультфильме, и испарилась вместе с чемоданами и тяжелым запахом духов.

— Сходить в душ. И в отличие от пива… и всех прочих невыполнимых желаний эта мечта осуществима.

В ванной Антон постарался бороться с собой. Он напомнил себе о связи между настроением и уровнем тестостерона, который падает сразу после секса. Не без усилия попытался вызвать в памяти образ ученицы у мольберта в перепачканном краской переднике и вообще все то, что ему нравилось в Анжелике. И даже пробормотал что‑то вроде «стерпится‑слюбится, привычка свыше нам дана, замена счастию она». Из ванной он вышел в решимости не сдаваться так быстро и постараться полюбить то существо, которое досталось ему под видом девушки‑мечты. Но его ждал новый удар. Существо уже развило бурную деятельность в квартире — развесило на спинке белого дивана одежду разных цветов, расставило на подоконнике косметику и перетащило к нему пуфик. В телевизоре уже дергалась какая‑то омерзительная поп‑группа, а сама Анжелика что‑то ела у открытого холодильника.