Читать книгу "Игра в большинстве - Даниэла Стил"

– Вы не можете больше управлять корпорацией диктаторскими методами, – настояла она. – Это время прошло. Наши акционеры не потерпят этого и будут правы. Нам всем приходится жить по правилам, а акционеры стали гораздо более информированными и требовательными, чем двадцать или тридцать лет назад.

Хардинг знал, что она права. Фиона была современным генеральным директором и жила по тем самым правилам, которые Хардинг считал тратой времени и часто критиковал ее за это.

– Я хочу поставить на голосование вопрос о выявлении источника утечки, используя законные методы расследования, – обратилась Фиона к членам совета.

Хардинг первый поднял руку, чтобы скорее покончить с этим, хотя и не преминул заметить, что считает затею глупостью и пустой тратой денег компании. Однако он не стал возражать против ее предложения. Все остальные также проголосовали за расследование утечки.

– Довольна? – спросил ее Хардинг, когда они вместе выходили из зала.

– Да. Спасибо, Хардинг.

– И что ты собираешься предпринять, когда выяснишь, кто это? – с насмешкой поинтересовался он. – Отшлепать? У нас есть более важные дела.

– Я попрошу виновного уйти из совета директоров, – твердо сказала она и, посмотрев ему в глаза, увидела там то же презрение, что и двадцать пять лет назад, во времена бизнес-школы Гарварда. Она знала, что никогда в жизни не добьется его уважения, и ее это не волновало. Она сделала феноменальную карьеру, и было не важно, что он о ней думает.

Корни неприязни Хардинга к ней уходили далеко в прошлое. Фиона вспомнила об этом снова, когда они расстались и она поспешно направлялась в свой кабинет, где были назначены встречи, с которыми теперь придется поторопиться. Срочное собрание совета директоров заняло больше времени, чем планировалось, из-за обсуждения расследования и ядовитых замечаний Хардинга.

Свой первый год в Гарварде Фиона чувствовала себя неполноценной и не раз подумывала о том, чтобы все бросить. Она считала себя менее способной, чем ее соученики, большинство из которых были мужчины и казались гораздо более уверенными в себе. Все, что у нее имелось, – это амбиции и любовь к бизнесу, что казалось ей недостаточным, особенно в этот первый год. Это было тяжелым временем для нее. Годом раньше ее родители погибли в автомобильной катастрофе, и без них она чувствовала себя потерянной и опустошенной. Отец всегда поддерживал ее во всех начинаниях, и после его с матерью смерти она решила не менять своих планов и получить степень магистра. Ее единственной поддержкой была старшая сестра, которая училась на психиатра в Стэнфорде, в трех тысячах миль от нее. Фиона была напугана и одинока в своей школе, многие из ее сокурсников мужского пола были настроены агрессивно и враждебно по отношению к ней. А профессора ею не интересовались.

Хардинг в этот год сделал перерыв в своей карьере, и бывший соученик из Принстона уговорил его вести занятия в бизнес-школе. Хардинг почти провалил Фиону на экзаменах, и ее единственной поддержкой стал старый друг Хардинга, Джед Айвори, который всегда всем помогал и опекал своих студентов. Он был необычайно добр к ней и стал ее единственным другом.

Джед в то время расстался со своей женой после бурной семейной жизни. Та в свое время была его студенткой, и оба изменяли друг другу в течение многих лет. Разъехавшись с женой, он начал осторожные переговоры о разводе, помогая в то же время Фионе, и через месяц Фиона уже без памяти влюбилась в него. Она не знала, что для него это не первый случай. Тем не менее это вызвало толки в бизнес-школе. Фиона смутно осознавала, что Хардинг все это сильно не одобряет. Позже он обвинил ее в том, что она виновата в крушении семейной жизни Джеда, хотя она почти не имела к этому отношения. Ее роман с Джедом неожиданно закончился в конце первого года ее обучения, когда он вынужден был признаться в связи с другой студенткой, которая забеременела и на которой он согласился жениться в июне. Фиона была в отчаянии и проплакала все лето.

В сентябре, вернувшись в школу, она встретила Дэвида, за которого в результате вышла замуж. Как бы в отместку Джеду они обручились на Рождество и поженились после окончания школы. Фиона переехала с мужем в Сан-Франциско, откуда он был родом. Тогда это казалось правильным решением. Но роман с Джедом Айвори нанес ей глубокую рану.

Неловкая ситуация возникла, когда во время второго года своего пребывания в Гарварде Фиона столкнулась с Джедом. Несколько раз он пытался возобновить отношения, хотя к этому моменту был женат и имел новорожденного сына. Фиона ухитрялась избегать его и никогда не посещала его занятий. К тому времени она уже знала, что его романы со студентками стали местной легендой, а он воспользовался ее молодостью и уязвимостью. После окончания школы она больше никогда не видела его и не получала вестей, но от окружающих слышала, что после этого он был женат еще дважды, всегда на женщинах гораздо моложе его. Несмотря на это, Хардинг считал своего друга непогрешимым и предпочитал не обращать внимания на его романы со студентками. Хардинг так и не изменил своего мнения о Фионе как о соблазнительнице, хотя она была не виновницей, а жертвой. Как человек старой закалки, он был пристрастен в отношении мужчин, продолжал верить, что Фиона разбила брак Джеда, и с тех пор обращался с ней как с распутницей. Он не упускал случая мрачно намекнуть на ее сомнительную репутацию в Гарварде, но Фиона не давала никаких объяснений. Она считала, что не обязана ни перед кем отчитываться, и давно уже рассматривала свой роман с Джедом Айвори как просто несчастный случай, произошедший с ней в студенческие годы – в тот страшный год после смерти родителей, чем Джед также не преминул воспользоваться.

Фионе не в чем было оправдываться, но Хардинг продолжал винить ее за события двадцатипятилетней давности, несмотря на ее головокружительную карьеру, семнадцать лет брака и совершенно безупречную жизнь. Это казалось ей смешным и нелепым, поэтому она не собиралась ничего объяснять или защищаться. Вступив в должность генерального директора ПНТ в Пало-Альто, она была не на шутку встревожена, когда обнаружила, что Хардинг является председателем совета директоров этой компании. Он также был не слишком рад, но не мог отрицать ее высокую квалификацию, внушительный послужной список и просто врожденный талант, так что проголосовал за нее. Он выглядел бы глупцом, если бы поступил иначе. Весь совет директоров только и говорил о том, как им повезло заполучить ее, и ему не хотелось признаваться в своей личной неприязни. Фиона, в свою очередь, решила, что сможет не обращать внимания на его враждебное отношение. И ей это удавалось, если не считать приступов головной боли после каждого собрания совета директоров.

Вернувшись в свой офис, она сразу же проглотила две таблетки и запила водой. На этот день оставалось еще множество дел, и Фиона начала с того, что дала «зеленый свет» расследованию. Компания, которую наняли с этой целью, рассчитывала предоставить информацию об источнике утечки через шесть – восемь недель.

К тому моменту, когда Фиона направилась к своей машине, было уже шесть часов и рабочий день закончился. Она остановилась около белого «мерседеса», открыла дверцу, сняла пиджак, положила его на заднее сиденье и закатала рукава белой шелковой блузки. Машинально, даже не осознавая этого, она повторила все жесты своих коллег мужского пола. Выехав со стоянки и направившись в сторону дома, она стала перебирать в уме все события прошедшего дня, особенно собрание совета директоров. Стоял чудесный майский вечер, солнце еще пригревало, и Фиона мечтала скорее очутиться дома, в Портола-Валли, и, как обычно, поплавать в своем бассейне. Она могла бы иметь служебную машину и личного водителя, и никто не упрекнул бы ее за это, но предпочитала водить сама. Она не любила привилегий. Фиона использовала принадлежащий компании самолет для путешествий по стране и посещения заводов, но никогда не хотела иметь водителя и использовала дорогу домой, чтобы развеяться, отдохнуть от семьи и от работы. Однако последний год Фиона возвращалась по вечерам в пустой дом, что причиняло ей боль, но брала на дом работу и к тому моменту, когда заканчивала изучать документы, была настолько уставшей, что засыпала одетая, при включенном свете. Она много работала, но всегда ставила детей на первое место, несмотря на свой плотный рабочий график.