Читать книгу "Общество Жюльетты - Саша Грей"

Маркус полустоит, полусидит на столе, и его нога вытянута вдоль края столешницы, образуя почти идеально прямой угол относительно другой ноги, якорем воткнутой в пол. Я грызу кончик карандаша, мысленно подсчитывая расстояние в дюймах от шва его брюк, проходящего вдоль внутренней стороны ноги, пытаюсь определить параметры его «красавчика» – обхват, длину и ширину.

Аккуратно записываю цифры в правом верхнем углу желтого блокнота, в котором после двадцати минут лекции – лишь карандашные рисунки и каракули. Мысленно совместив параметры, прихожу к выводу, что они меня впечатлили. Потому что член у Маркуса более чем соответствует размеру его мозга.

Впрочем, чему удивляюсь? Можно подумать, я раньше этого не делала. Делала, причем как минимум сотню раз. На каждой лекции.

И, волшебным образом, всякий раз, получала те же самые три цифры. Это как если бы я раз за разом отхватывала джекпот. И каждый раз я чувствую приятный трепет. Надеюсь, вы догадываетесь, где.

Как я уже сказала, Маркус ужасно рассеянный. Наверное, он думает, что я с головой погрузилась в лекцию. Нет, вы только не подумайте, что мне наплевать на тему занятия или что я не слушаю. Я ловлю каждое его слово и в то же время постоянно отвлекаюсь. Я, так сказать, пребываю в многозадачном режиме.

Маркус рассказывает о Кинси и о выводе, к которому тот пришел в ходе своего знакового исследования секса. Женщины, выяснил Кинси, не реагируют на визуальные стимулы так, как мужчины, а иногда и вообще не реагируют. Я с этим категорически не согласна. Знай Маркус, что он делает со мной, он наверняка бы это тоже понял. От Кинси лектор плавно переходит к Фрейду, еще одному старому извращенцу со странными представлениями о женской сексуальности – и теперь я завожусь по-настоящему. Маркус крупными буквами пишет на доске «КАСТРАЦИЯ». Затем – «ЗАВИСТЬ К ПЕНИСУ». После этого подчеркивает слова дважды и для пущего эффекта дважды их повторяет. Думаете, это испортит мою схоластическую мастурбационную фантазию?

Ничего подобного.

Видите ли, голос Маркуса подобен коричневому сахару – мягкий, темный, насыщенный. Когда я его слышу, у меня возникает ощущение, будто внутри меня все склеивается. Однако слова, которые он произносит и которые меня заводят, не имеют вообще никакого сексуального подтекста. Слова звучат сдержанно, холодно и имеют технический смысл; но когда их произносит Маркус, возникает ощущение, будто он – в интеллектуальном смысле – начинает сыпать непристойностями.

Особенно следующие:

Уничижение.

Катарсис.

Семиотика.

Сублимация.

Триангуляция.

Риторика.

Подлинник.

И последнее по счету, но не по значимости, любимое мое слово, которое правит всеми прочими:

Гегемония.

Когда Маркус говорит, он делает это с такой вкрадчивой властностью, что я сижу не шелохнувшись, как будто он крепко сжал меня в объятиях, и я готова на все, что он только пожелает. Поэтому, когда Маркус произносит «зависть к пенису», мне слышится мольба. Он как будто приказывает: «Пожалуйста, оттрахай меня». И хотя он даже не смотрит в мою сторону, я знаю, что он обращается именно ко мне.

И только ко мне.

Это – влюбленность в Маркуса – не имеет к Джеку никакого отношения. Это всего лишь забава, маленький романтический эпизод, который я мысленно представляю, чтобы развлечься во время занятий. Фантазии о папике-педагоге будоражат меня, пока я сижу на лекции, и вылетают из головы, как только звенит звонок.

На этот раз дело даже не заходит дальше.

Я смотрю на жилистые руки Маркуса, его длинные мускулистые ноги и пытаюсь представить, как они обхватывают мое тело, все целиком, как паук обхватывает муху, чтобы затем в нее впиться. Я хочу, чтобы Маркус так же обхватил меня и впился в меня. Интересно, думаю я, трахается ли Маркус столь же умело, сколь рассказывает о психоанализе, семиотике и теории авторского кино?

Позволяю вопросу повиснуть в воздухе. Ответ приходит неожиданно, откуда-то сзади, произнесенный заговорщическим шепотом:

– Он ненормальный. Фрик.

Я оборачиваюсь и смотрю в ясные сияющие зеленые глаза. Вижу сочные чувственные губы, на которых играет кокетливая улыбка. Так я знакомлюсь с Анной. Она сидит позади меня и, перегнувшись через спинку стула, на виду у Маркуса, шепчет мне на ухо. Конечно же, я ее знаю. Она из моей группы. Анна блондинка, маленькая, чувственная, женственная. Самая крутая штучка во всем колледже, способная вскружить голову любому мужчине. Она та самая девушка, с которой все хотят подружиться. Девушка, о которой мечтают все парни.

Я воспитана в католичестве, и мне вложили в голову, что секс – это то, к чему нельзя стремиться и в чем нельзя искать наслаждений. Лишь после того, как я начала встречаться с Джеком – а с ним я начала встречаться уже после того, как потеряла девственность, – я перестала мучиться когнитивным диссонансом и стала получать от секса удовольствие.

Похоже, Анне мои проблемы неведомы. Она игрива, свободна, не отягощена комплексами, всегда улыбается. Я смотрю на нее и вижу в ней девушку, которой комфортно в собственном теле, кто не стесняется собственной сексуальности и таящейся в этом теле силе. И еще она меня интригует.

С вами когда-нибудь бывало, когда вы, увидев человека и заговорив с ним, сразу же поняли, что станете друзьями? Именно так было у меня с Анной, когда она сказала, что Маркус – фрик. Это все равно, что услышать собственный голос, как будто она точно знала, о чем я думаю. И поняла меня.

Так отныне и будет между нами. Наше тайное единение.

Но я пока не знаю, что она уже трахалась с Маркусом.

А как же те редкие мгновения, когда Маркус перехватывал мой взгляд и мне хотелось думать, что он смотрит на меня?

Нет, он смотрел не на меня. Он смотрел сквозь меня.

Смотрел на нее.

Глава 3

– Ты видишь мою попку в зеркале?

Это я говорю Джеку в надежде привлечь его внимание. Вечер, он лежит в постели. Совсем недавно начался осенний семестр, и Джек, опершись на локоть, читает какой-то учебник. Я только что вышла из душа и лежу, голая, поперек кровати. Лежу на животе, положив подбородок на скрещенные руки так, чтобы видеть его.

Я демонстрирую себя так, как в фильме «Презрение» Брижит Бардо демонстрирует себя мужу, роль которого исполняет Мишель Пикколи. Я «скармливаю» Джеку эпизоды из фильма, чтобы посмотреть, как он на них отреагирует. Мне нравится играть в эту игру. Не для того, чтобы проверить его любовь, а чтобы выяснить, до какой степени он меня хочет. Джек быстро смотрит на меня в зеркало, говорит «да» и вновь утыкается носом в книгу. Нет, я просто так от него не отстану.

– Тебе нравится то, что ты видишь? – спрашиваю я.