Читать книгу "Великий Ганнибал. "Враг у ворот!" - Яков Нерсесов"

Против пехоты слоны могли быть эффективны, лишь когда первая сплачивалась в фалангу. Именно такое массовое скопление пеших воинов давало слонам возможность «топтать и давить» без разбору. И порой это приводило к катастрофическим последствиям, если фалангиты не стояли насмерть, выставив перед собой лес своих многометровых смертоносных сарисс подобно непроходимому частоколу.

А вот рассеянный строй наделял пехоту значительным преимуществом перед слонами. Небольшие подвижные пехотные отряды из специально подготовленных дисциплинированных и находчивых пехотинцев обращали «танковые бригады» четвероногих гигантов в бегство, прицельно отстреливая «танкистов-водителей», засыпая «четвероногую бронетехнику» ливнем метательных снарядов (огненных стрел и т. п.), бросая ей под «гусеницы» простые доски… утыканные гвоздями, и прочие спецсредства.

Слоны, безусловно, были весьма опасным родом войск, подводят итог скептики, но у них имелись серьезные изъяны: низкий боевой дух, плохая управляемость и т. д. и т. п. Главным аргументом против полезности слонов на поле боя они считают то, что, в отличие от лошади, это животное так и не было одомашнено, а только приручено. Поголовье ручных слонов всегда пополнялось путем отлова диких. Следовательно, боевые слоны отличались от рабочих только размерами, но не психологией «боевой машины», несущей смерть врагу, а не своим солдатам.

Не исключено, что боевая слава слонов, скорее всего, обусловлена их эффектностью, чем эффективностью. Безусловно, они повышали зрелищность сражений, но не давали постоянного преимущества, к тому же удачные приемы вскоре копировались противником. Таким образом, «живые танки» были в большей степени оружием психологического воздействия, а не физического устранения – завершают свой исторический вердикт антагонисты «элефантерии».

Не принимать их позицию во внимание нельзя. А как все обстояло на самом деле, спросите вы?! Попробуем разобраться…

Считается, что в античности на войне обычно использовались два основных вида слонов: индийский и африканский (подвиды не в счет).

Причем начали с первого, а затем в силу ряда обстоятельств «пустили в мясорубку» и второго. Характерно, что какое-то время бытовало мнение о якобы большей эффективности индийского слона по сравнению с его собратом с Черного континента из-за большего веса, размеров, свирепости и некоторых особенностей «тактико-технических характеристик» сугубо боевой направленности. На самом деле средний африканский слон-самец не только тяжелее своего азиатского собрата (4–7 тонн против 3–5 тонн), но и выше (3–4 м против 2–3,5 м). Из-за развивающихся парусом огромных треугольных ушей «африканцы» из саванн казались еще массивнее. Есть и другие сугубо «военные аспекты» характерных различий африканцев и азиатов: у первых бивни имеются как у самцов, так и у самок, у вторых – только у самцов, а у самок их почти нет. Хотя длина бивней у тех и других примерно одинаковая (порядка 3 м), но у африканца они толще и загнутые, а у индийца – более прямые, тонкие и намного легче. Зато кожа у обоих одинаково толстая (2,5 см), и пробить ее очень трудно – даже пулей, а уж тем более наконечником копья, дротика или стрелы. Самки обоих видов заметно ниже и легче своих «мужчин». Особую роль в жизни слона играет его «рука» – хобот, которым он искусно манипулирует. Взрослый слон может поднять им вес до 100 кг или набрать в него до 17 л воды. Степень чувствительности пальцевидных отростков на кончике хобота (у африканца – их два, а у индийца – всего лишь один) очень высока. Они могут ими поднимать с земли даже очень маленькие предметы, тем более, что слон – одно из самых умных животных в природе (умнее и лошади, и собаки!), способное усваивать до сотни различных команд.

Остальные особенности этих двух видов слонов (степень и характер волосяного покрова, форма и размеры ушей, количество «пальцев» на ногах, и прочее) не оказывают серьезного влияния на их боеспособность, т. е. на то, что может интересовать нас в первую очередь.

Долгое время считалось, что в отличие от своих азиатских собратьев африканские слоны очень плохо дрессируются. На самом деле, и те и другие одинаково поддаются дрессуре, правда, «африканец» все усваивает несколько медленнее.

Обычно слонов отлавливают летом в возрасте 15–18 лет, с тем чтобы, когда они еще молоды, но уже достаточно сильны, они могли быстро привыкнуть к человеку и обучиться. При этом предпочтение отдавалось храбрым слонам, так как они могли быть более пригодны в бою, чем их более «инфантильные» собратья. Оптимальным возрастом для использования слона, в том числе для военных целей, издревле считалось 40-летнее животное (средняя продолжительность его жизни ок. 70 лет), которое не только достигло наибольшего размера, но еще и в расцвете сил. Дрессировка пойманных животных проходила при участии уже прирученных слонов. У индусов существовали настоящие питомники – тренировочные лагеря, в которых не только выращивали животных, но и готовили к бою.

Для этого их «обкатывали» по специальной программе, выстроенной с учетом различных задач: от умения «протаптывать» строй вражеской пехоты до боя… друг с другом. В последнем случае они сталкивались лбами, пытаясь пересилить друг друга и так развернуть соперника, чтобы успеть смертельно боднуть его клыками. Основной задачей слонов на поле боя было наводить ужас своими размерами, топтать врага ногами, пронзать бивнями. Для большей эффективности их удлиняли металлическими наконечниками. Особо эффективен был смертоносный хобот, которым они действовали как огромной рукой.

…Между прочим, отрубить слону его нависающий сверху смертоносный хобот из упругой и твердой кожи (своего рода кожаный панцирь!) ударом снизу – задача почти непосильная, требовавшая исключительной физической силы, невероятной ловкости и отчаянной храбрости и оружия бритвенной остроты…

Хоботом слоны хватали замешкавшегося воина, душили или, с силой бросив оземь, тут же растаптывали либо передавали бедняг через голову своим погонщикам, которые попросту добивали их. Кроме того, слонами – как ширмой – могли прикрывать незаметные перемещения за фронтом построения конных отрядов для внезапного удара в решающий момент сражения. Более того, сидя на самом высоком слоне, полководец мог обозревать поле битвы, вносить нужные коррективы в ее ход и, держа ее под контролем с высоты двухэтажного дома, перемещаться.

Боевая подготовка слона была делом непростым и занимала несколько лет. Слонов окружал целый штат «прислуги»: ветеринары, дрессировщики, «конюхи», отвечавшие за корм, уборщики стойл, ответственные за помещения, где спят слоны и, конечно же, погонщики/вожатые (махуты или корнаки). Характерно, что как обучать их, так и воевать на них должны были одни и те же люди. Иначе слон не воспринимал погонщика и отказывался повиноваться. Махуты имели личное оружие для самозащиты, но главным их оружием естественно были слоны. Обычно они направляли их против конницы, поскольку лошади боялись слонов. Требовалась специальная тренировка лошадей для того, чтобы они могли выдержать атаку слонов.

Управляли слонами сидевшие у них на шее вожатые. Обычно для этого им хватало голосовых команд, нажима большими пальцами ног за ушами четвероногих гигантов или постукивания пятками. Правда, нюансы этих методов управления остались нам неизвестны. В то же время, если животное становилось строптивым, в ход шли деревянные палки – «стрекала», – на верхнем конце которых были металлический крюк и острие, в целом нечто очень похожее на багор в миниатюре. Стрекалом погонщик колол животное в уши и шею. Когда слон приходил в ярость (от ран или по какой-либо другой причине) и начинал топтать свои собственные боевые порядки, погонщик мог быстро умертвить взбесившееся животное: металлическое долото загонялось ему ударом свинцового молотка в основание черепа. Кто придумал этот «гуманный» способ, до сих пор является предметом острых споров среди историков.