Читать книгу "Однажды преступив закон… - Андрей Воронин"

– Если я тебя правильно понял, – начал Юрий, – то никаких дел у меня ни с тобой, ни с твоими хозяевами быть не может.

– А кто я, по-твоему, такой? – стряхивая пепел с сигареты в открытый рот синей фарфоровой рыбы, которая служила пепельницей сначала отцу Юрия, а потом ему самому, поинтересовался незнакомец.

– Ты? Двуногий прямоходящий, – ответил Юрий. – Этому виду несвойственна способность летать, а здесь как-никак третий этаж, так что лучше тебе выйти через дверь и воспользоваться лестницей. И еще, – он немного повысил голос, потому что незнакомец открыл рот, собираясь что-то сказать, – если ты попытаешься снова достать пистолет, я засуну его тебе в… И не обижайся, если при этом я случайно нажму на курок.

Незнакомец ухмыльнулся и снова полез во внутренний карман пальто. Юрий быстро шагнул к креслу, но гость предостерегающе выставил вперед левую руку и медленно вытащил правую из кармана. В ней оказалась толстая пачка стодолларовых купюр.

– Мне просто велели тебе кое-что передать, – сказал он и небрежно бросил пачку на стол. – Это твое.

– Что это?

Гость пожал плечами:

– Ты что, слепой? Это деньги. Десять тысяч баксов, если быть точным. Бери, бери, не стесняйся. Ты их заработал.

– Как же это я ухитрился? – спросил Юрий, не трогаясь с места. На деньги он даже не взглянул.

– Не скромничай, Инкассатор, – сказал гость. – Если бы не ты, плакали бы наши четыре с половиной миллиона.

– Ваши?! – удивился Юрий. – Я думал, что эти деньги принадлежали Графу. А Графа я…

– Вот чудак! – Гость неожиданно расхохотался, продемонстрировав фарфоровую челюсть. – Граф эти бабки просто хранил, понимаешь? И хранил не очень хорошо. Поговаривают, что он с ними слинять хотел… В общем, ты хорошее дело сделал, Инкассатор, когда вернул деньги в банк. Мы уже и не надеялись. Да и Граф в последнее время что-то часто начал против братвы переть. В общем, его все равно надо было сделать, так что и тут ты нам услужил. Конечно, за такую работу десять кусков – не плата. Но это только аванс. Если договоримся, будешь получать реальные бабки, понял? Тебе такие и не снились.

– А мне бабки вообще не снятся, – сказал Юрий. – Бабы – да, а бабки…

Гость снова хохотнул. Юрий на глаз прикинул расстояние до кресла и время, которое потребуется бандиту на то, чтобы выудить из-за пазухи пистолет. Он понял, что успеет допрыгнуть до противника раньше, чем тот сможет что-нибудь предпринять, и немного успокоился.

– Короче, – сказал он, – говори, зачем пришел, и проваливай. Я устал как собака, некогда мне с тобой разговаривать.

– Опять грубишь, – сказал гость. – Что я тебе сделал? Пришел к тебе, как к человеку, деньги принес, работу предлагаю, а ты гавкаешь, как лагерная овчарка. Ты пока что не мент, и я у тебя не на допросе, так что фильтруй базар, герой-парашютист, а то как бы тебе говорилку на левую сторону не своротили. Кулаками работать не один ты умеешь, учти.

– Да? – переспросил Юрий и вдруг оказался возле кресла. Его рука нащупала узел строгого галстука, сдавила его и потянула на себя. Гость захрипел, бестолково молотя руками и силясь встать. – Ну, – продолжал Юрий, сильно встряхнув незнакомца, лицо которого приобретало нездоровый фиолетовый оттенок, – что ты теперь скажешь?

Гость перестал размахивать руками и вцепился в душивший его воротник. Юрий разжал кулак, выпуская галстук, и его собеседник тяжело рухнул обратно в кресло, жадно хватая воздух широко открытым ртом.

– Ну, ты к-козел, – с трудом прохрипел он. – Предупреждали меня, что ты отморозок, а я, дурень, не поверил…

– И правда дурень, – согласился Юрий.

– Чего ты выпендриваешься? – спросил незнакомец. – Что ты из себя строишь, Рэмбо сраный? Живешь как бомж, а туда же – гордость у него… Я что, в карманники тебя подписываю? Да и какой из тебя карманник? Смех один… Ты вокруг посмотри, чурка ты уставная. На рынках кто? Сплошные звери. Автосервис у них в кармане, таксистов к рукам прибирают… Звери нас из города выживают, и не из первого, мать его, города! Сначала из Грозного, а теперь из Москвы…

– Гм, – сказал Юрий. – А тебе, значит, как русскому человеку, обидно. Так, что ли? Ты у нас, выходит, патриот? И что ты мне предлагаешь, патриот?

– Мочить их, сук чернозадых, – сказал гость. – Мочить, чтобы не встали. Тебе ведь это не впервой, старлей, я знаю. Вспомни, сколько наших пацанов эти твари отправили землю парить. Я тут у тебя чуток осмотрелся. Фотки на стене – они ведь оттуда, зуб даю. У тебя же к ним, паскудам, особый счет…

– Ты сидишь в кресле моей мамы, – ровным бесцветным голосом сказал Юрий. – Сейчас ты встанешь из него, возьмешь свои вонючие деньги, быстренько выйдешь вон и забудешь сюда дорогу. Считаю до трех. Имей в виду, “два” я уже сказал.

– Ну, ты козел, – с неподдельным удивлением сказал гость. Рука его снова поднялась с колен и незаметно заскользила к лацкану пальто. – Ты что, совсем без мозгов? Тебе дело предлагают, а ты целку из себя строишь…

Он не договорил, потому что рука Юрия стремительно выдернула его из кресла и швырнула через всю комнату. Бандит врезался плечом в ребро застекленной двери и упал на пол. Стекло громко задребезжало, но не разбилось. Филатов взял со стола деньги и бросил вслед.

– Чтобы я тебя больше не видел, – сказал он. – Попадешься мне на глаза – сверну шею к чертовой матери.

– Пожалеешь, козел, – подбирая деньги и с трудом поднимаясь на ноги, пообещал гость.

– Дверь за собой закрой, патриот, – напутствовал его Юрий.

Глава 2

Лысый толстяк в мятом, когда-то белом халате и очках с мощными линзами в палец толщиной заглянул Копылову в зрачки, небрежно проверил рефлексы и заставил подуть в трубочку. Делая контрольный выдох, Копылов не смог сдержать блудливую ухмылку, которую всякий раз вызывала у него эта незатейливая процедура. В данный момент он был трезв как стеклышко но тест на алкоголь всегда заставлял его чувствовать себя кем-то наподобие преступника.

– Свободен, – проворчал толстяк, делая какую-то пометку в засаленном журнале напротив фамилии Копылова.

– Да здравствует свобода! – как всегда, ответил Копылов и вышел в облицованный грязным белым кафелем коридор.

Здесь было накурено – хоть топор вешай – и шумно. У дверей медпункта собралась небольшая очередь заступающих в ночную смену водителей, спешивших засвидетельствовать фельдшеру Степанычу свое почтение и подуть в трубочку. Все они переговаривались, рассказывали друг другу анекдоты и случаи из богатой на приключения профессиональной практики. Окунувшись в привычную атмосферу, Копылов стрельнул у кого-то сигаретку, беззлобно выматерился в ответ на замечание о том, что такой большой мальчик мог бы купить сигареты в табачном киоске, чиркнул зажигалкой и огляделся. У него было еще почти полчаса до начала смены, а в гараже его наверняка поджидал сменщик, которому он еще месяц назад задолжал десять долларов. Десятка лежала у него в кармане, так же как и пачка сигарет, но Копылов никогда не спешил расставаться со своим добром, предпочитая сначала на всю катушку попользоваться чужим. Эта особенность его характера была хорошо известна всем, с кем он общался, но ему многое прощали за веселый нрав. Кроме того, он никогда не крал и в конце концов всегда отдавал долги – для этого его нужно было всего-навсего как следует прижать. Он никогда не жалел ни сигарет, ни денег для тех, кто успевал попросить их у него. Удавалось это немногим, потому что Копылов всегда заранее угадывал в человеке просителя и просил первым.