Читать книгу "Таланты и покойнички - Марина Серова"

Посмотрев кино не для всех на НТВ, я зевнула и решила перед сном бросить кости. Информации для размышления по делу было маловато, и я по старой привычке отдала предпочтение методу, который уже давно приносил мне успех в моей профессиональной деятельности.

9+28+18

Кости в данном случае сулили мне «Небольшое дело, но очень надежное». И, в общем, это радовало. Что по первому, что по второму показателю.

С чувством того, что прошедший день прожит не зря, я расслабилась и предалась сну.

ГЛАВА 2

Борисюк появился у меня в десять утра, весь лоснящийся и надушенный дезодорантами. Он излучал оптимизм и бодрость. Вынув из пакета бутылку массандровского муската, он вручил ее мне со словами:

— День иногда неплохо начинать вразрез с установленными негласными правилами.

— Я вообще-то с утра не пью.

— Я тоже, — тут же согласился со мной Борисюк. — Но порой соблюдению этих принципов мешают некоторые обстоятельства. Например, присутствие частных детективов, которым, вообще-то, место на конкурсе красоты… — Он снова, как вчера, подмигнул мне. Я восприняла комплимент как должное, но сочла за благо предупредить:

— Несмотря на все вами сказанное, сегодня мы будем обсуждать только дела.

— Конечно, конечно, — согласился Борисюк.

И мне показалось, что в моей фразе его особенно вдохновило словечко «сегодня». То есть скорее всего он сделал вывод, что в дальнейшем вполне может рассчитывать на взаимопонимание.

Я со своей стороны еще не решила, сможет ли он на это рассчитывать, и сочла правильным пустить наши дальнейшие взаимоотношения на самотек.

Мы прошли в комнату, я достала из серванта фужеры, а Борисюк разлил мускат. Когда первый тост был поднят, я посмотрела на него и спросила в упор:

— Итак, вы оба с вашим другом интересовались Леной Маркеловой, так сказать, в прикладном плане.

— Да, очень даже в прикладном, это вы верно сказали, — улыбнулся Борисюк.

— Так вот, — продолжила я, не обратив внимания на его пошловатую улыбочку, — как я понимаю, этот любовный треугольник был не очень счастливым для Дементьева. Несмотря на утверждение вашей подруги о том, что она якобы любит всех, с кем общается.

— Да, неудачным, — вздохнул Борисюк. — В прикладном смысле. А так они, по-моему, очень даже мило общались. Но это вряд ли имеет отношение к делу. Ну, давала она только мне, ну и что? Не я же ему ввел эту инъекцию, и не она… Тогда зачем бы мы пришли к вам?

— Хорошо, оставим это… Перейдем к сожительнице Дементьева, некой проститутке Юлии Никольской. Вы хорошо ее знали?

— Видел несколько раз у него дома. Неплохая девица, выдержанная такая, симпатичная, здесь все в порядке, — поиграл он руками на уровне груди.

— Где она работала, в какой фирме, вы знаете?

— Н-нет, — надул губы Борисюк. — Когда у меня возникают проблемы сексуального характера, я обычно набираю телефон не фирмы, а конкретного человека.

— Хорошо. Кто из ваших знакомых может об этом знать?

— Я уже думал над этим вопросом, обзвонил всех наших общих друзей, но увы… Ответа я не получил.

— Хорошо, теперь о Дементьеве. Чем он занимался, сколько лет, и все такое…

— Кирилл был журналистом и поэтом, человеком немного не от мира сего. С женой разошелся пару лет назад. Имеет сына лет двенадцати, самому ему летом должно было исполниться тридцать пять…

Вениамин погрустнел и наполнил рюмки мускатом.

— Вы знаете его бывшую жену?

— Мы с ней не очень ладили. После того как Кира ушел от нее, вернее сказать — выгнал, у нас с ним отношения стали лучше.

— И где сейчас она живет?

— С новым мужем. Он, кстати, весьма экстравагантный человек средних лет, похожий на Винни-Пуха. — Борисюк засмеялся: — Его фирма занимается продажей казахстанских унитазов.

— Ну, деньги можно делать по-разному, — парировала я.

— Да, конечно…

И вдруг он уставился в одну точку, рот его приоткрылся, словно на него внезапно сошло божественное откровение или его только что посетило научное открытие вселенского масштаба.

— Деньги действительно можно делать по-разному… В том числе и на женщинах, — задумчиво проговорил он.

— Вы вспомнили что-то важное?

— Я вспомнил, что Кирилл часто упоминал в разговоре некоего Жору, знакомого сутенера, у которого он постоянно заказывал девочек. Расхваливал бюсты и ножки его сотрудниц по полной программе.

— Телефончик его вы не знаете?

Борисюк отрицательно покачал головой и снова наполнил рюмки мускатом.

— В общем, как я поняла из вашего рассказа, вы абсолютно не представляете себе, что могло произойти в квартире вашего друга той ночью.

— Абсолютно! — подтвердил Борисюк, опрокинув рюмку. — Вы, наверное, удивлены, что я пришел к вам, не имея на руках никакой информации в дополнение к тому, что сказал вам вчера…

Я пожала плечами.

— Просто я действительно хочу, чтобы вы нашли виновника его смерти. — Глаза продюсера снова погрустнели. — Дело в том, что я, как бы это сказать… Словом, я испытываю некое чувство вины перед ним, не будучи виноватым.

— Это как?

Борисюк махнул рукой и вдруг посмотрел на часы. Потом с тоской кинул взгляд на недопитую бутылку муската и произнес: — Мне, к сожалению, пора. Дела, знаете ли… А виноват просто потому, что он любил Ленку Маркелову, а я нет… В реальности же все происходило наоборот: он любит, а я… — И Борисюк вяло подвигал руками, недвусмысленно обозначив те самые действия, которые во все времена являлись телесным выражением любви.

— Лена вообще несчастный человек, — неожиданно сменил он тему. — Ее многие не понимают, считают чуть ли не сумасшедшей. Она много лет жила с мужем, который свел ее до положения домработницы, что совершенно неприемлемо для ее кипучей натуры. Ко всему прочему, муж этот какой-то странный — на первый взгляд очень уравновешенный, а с другой стороны, стоит на учете у психиатра. Словом, там черт ногу сломит. Вот человек и бьется как рыба об лед. Я, грешным делом, хотел свести их с Кириллом — парочка получилась бы — баран да ярочка. — Борисюк захихикал. — Да вот только никак. И почему мне тоже так не везет — я обладаю способностью влюблять в себя людей, а потом страдать из-за этого…

Борисюк вздохнул, налил себе двойную порцию муската и выпил.

Потом, глядя на меня уже осоловелыми глазами, он попросил разрешения позвонить. По разговору я поняла, что на том конце провода находится не кто иной, как его личный «музыкальный редактор». Он договорился о встрече с ней через час, быстро собрался и покинул мою квартиру, еще раз попросив меня серьезно отнестись к делу.