Читать книгу "Золотые ласточки Картье - Екатерина Лесина"

Странный разговор. Разве не должна сваха убеждать в обратном?

– Я семейный психолог, – призналась Регина Васильевна. – И сваха… Помимо того, что люди не умеют быть счастливы, они не способны говорить о том, почему несчастны. Ко мне приходят женщины, требуя немедленно найти им мужа. У них уже все готово, продумано, список гостей составлен, ресторан выбран, заветное платье ждет своего часа. Не хватает только супруга.

– Зачем вы мне это говорите? Я и без мужа…

– Несчастны.

– А с ним счастливой стану?

– Это зависит от вас, – Регина Васильевна поворачивала кольцо. – Вам нужно радикально изменить жизнь. Ненадолго. Недели на две, на три, чтобы выпасть из привычной колеи. Это даст возможность взглянуть на себя со стороны. Определить, чего именно вы хотите.

– Чего? Наверное, того же, что и все: быть счастливой. Разве сложно?

– Просто, Софья. На самом деле в этом нет ничего… сверхъестественного. Когда в последний раз вы гуляли босиком по траве? Или просто сидели, наслаждаясь солнечным днем? Или, напротив, дождь за окном, а у вас кружка чая и плед теплый? Когда вы радовались зиме? Или весне? Или тому, что случайный прохожий вам улыбнулся? Вы заперлись в своем несчастье и сами себе мешаете жить.

– И что вы предлагаете?

– Взять отпуск.

– Уже.

– Замечательно, – Регина Васильевна открыла ноутбук. – В таком случае предлагаю вам провести две недели на вилле «Белый конь». Поучаствовать в смотринах…

– Что?

– Я все-таки сваха, – она улыбнулась. – На самом деле это мероприятие… своеобразное. Но думаю, вас оно встряхнет. Несколько мужчин и женщин. Никаких взаимных обязательств, кроме одного – две недели вы должны прожить на вилле. Считайте, что поехали в санаторий… Вы бывали в санаториях?

– Давно… мама возила на минеральные воды.

– Вот что-то вроде того. Гарантирую, что все мои клиенты – люди порядочные, быть может, с несколько неудавшейся личной жизнью, но и только.

Софья молчала. Поехать?

Вилла «Белый конь». Ерунда какая… Она не собирается тратить время впустую…

А как тогда собирается? Вопрос читался в глазах Регины Васильевны, и Софья поняла, что соврать не сможет. Она занята? Если бы…

– И… сколько это будет стоить?

Остался шанс, что цена за личное счастье окажется неподъемной, но Регина Васильевна ответила:

– Нисколько. Дело в том, что хозяин виллы – мой клиент. И он очень хочет найти себе жену.

Холостой и богатый? Заманчиво, но… Софья собирается отдохнуть, а не замуж. С замужем она пока погодит.

– И скажи, это чего ради ты весь этот цирк затеял? – Стас остановился возле кресла, слишком низкого с виду, чтобы быть удобным.

– Не злись, – примирительно произнес Василий. – Будет весело.

– Просто обхохочешься, до чего весело.

– Ай, что ты в настоящем веселье понимаешь? – Василий сел, правда, не в кресло, которых сам избегал ввиду их исключительной коварной мягкости, а на пол. – Представь, как оно будет…

– Погано.

– Чудесно. Съедутся все, собственными глазами увидят, кем я стал…

– И удавятся от зависти. Тебе это надо?

– А если не только это? – из Васькиного голоса исчезло веселье. – Если мне нужно, чтобы мне позавидовали, не все, а именно эти вот люди? Регина утверждает, что я не могу быть счастлив, пока не разберусь с собственным прошлым. А я не разберусь один!

– Шантажист.

– Какой уж есть, – Василий сел по-турецки и руки положил на колени, к слову сказать, голые.

В доме, несмотря на кондиционер, было жарко. Василий одевался по-пляжному. Сейчас на нем была желто-сине-зеленая гавайка и шорты-бермуды. На ногах – резиновые шлепанцы. На шее – цепь, которая выглядела слишком тяжелой и большой, чтобы быть настоящей.

– Так ты поможешь?

– Куда я денусь, – буркнул Стас, все же присаживаясь. – Значит, Машка будет…

– Первым номером, – Василий осклабился. – И Толика я пригласил… Через Регину, конечно… То-то же они удивятся этакому совпадению.

Да уж, удивятся, но вряд ли обрадуются. Это не парой вежливых фраз в «Одноклассниках» перекинуться, играя во взрослые отношения, притворяясь, что будто бы, несмотря на развод и истрепанные вконец нервы, все у нас хорошо.

– Кто еще?

Василий улыбался.

Он всегда улыбался, даже когда было совсем хреново. И, наверное, этот его оптимизм, порою вымученный, натужный, и удерживал Стаса на краю.

Край случался часто.

…Новорожденная фирма и работа от рассвета до заката, а потом и наоборот, от заката до рассвета… За работой летят дни и месяцы, а ничего-то не меняется, только усталость приходит. И кажется, что если Стас упадет, то уже не встанет, издохнет, как загнанная лошадь.

Он почти готов упасть, но Васька говорит:

– Погоди, еще неделька, и заживем с тобой, как белые люди… Я себе панамку куплю и тапочки.

– Тапочки зачем? – усталый разум Стаса требует отдыха.

– А просто так… Должен же я что-то купить за честно заработанные? А пока только на тапочки и хватает.

Купил. И себе, и Стасу, резиновые, фирменные и до жути неудобные, но стало легче.

…И снова работа. И дни летят, и месяцы уже собираются в годы, а фирма не новорожденная, обрастает потихоньку и клиентами, и персоналом, только работы не становится меньше. А Ольга капризничает.

Ольга тоже устала.

Она замужем, а живет одна. И считает копейки от зарплаты до зарплаты, а ведь Стас мог бы не маяться дурью… Видно же, что у них ничего не получается. Бросать надо. С отцом помириться. Отец подыщет Стасу хорошее местечко, там, где работы мало, а платят много. Ольга ведь молодая.

Ей хочется жить не хуже, чем остальные.

Чтобы если не шубу, то хотя бы пальто новое и сапоги нормальные. И сумочку. Обыкновенные женские желания, и Стас, не способный их исполнить, чувствует себя виноватым.

А Василий твердит свое:

– Погоди чуток… Еще немного – и заживем, как белые люди… Купишь своей шубу из каракульчи.

– Почему из каракульчи? – К бессоннице Стас привык, как и к скандалам, которые теперь случались ежедневно, став чем-то обыденным, сродни супружескому долгу…

– Не знаю, – пожал плечами Василий. – Каракульча – это круто.

Василия Ольга возненавидела. Именно он в ее воображении стал тем человеком, который сбил Стаса с пути истинного. И бесполезно было рассказывать, что идея-то как раз принадлежала Стасу…

Шубы Ольга не дождалась.

Поклонник. И букеты.