Читать книгу "Вершина желания - Нина Килхем"

— Ничего не увидел.

— Ничего.

— Она не та женщина.

— Откуда тебе знать?!

— Я просто знаю, и все.

— Ну, возможно, ей не обязательно быть той самой. Возможно, тебе просто надо стиснуть зубы и сделать это.

Джек задумался на секунду, осмысливая совет.

— Зачем?

— О Боже, Джек! Мы уже столько раз это проходили. Ты становишься мизантропом.

— Я просто не понимаю, зачем мне это.

— Так принято. Все это делают. Помни, секс — это нормально.

— Правда? Все так странно к нему относятся. Вчера вечером я видел рекламу автомобиля. Сплошные женские попки, покачивающиеся прямо перед моим носом, и мужчина подвывает: «Тряси попой, тряси попой». Скажи мне, какое отношение имеет чья-то попа к автомобилю?

— Секс обеспечивает продажи.

— А почему секс обеспечивает продажи?

— Может, потому что люди его хотят?

— А они его хотят? Моя сестра помешалась на том, что у нее нет либидо. Она не хочет секса, и она места себе не находит из-за того, что не хочет секса. Иногда мне хочется крикнуть ей: «расслабься. Ты не хочешь секса. Твой муж вроде бы тоже его не хочет. Похоже, у вас консенсус. Почему бы вам не использовать с толком то время, которое у вас в результате остается?». Но нет, она перечитала уже кучу книг по этому вопросу. Она глотает возбуждающие пилюли горстями, как зеленый горошек из банки.

— Ну, это совсем другая область.

— Отличная от той, над которой мы здесь работаем, верно?

— Верно.

— Но я думаю, что это как раз та самая область. Разве было бы плохо, если бы каждый занимался своими делами спокойно, не отвлекаясь. Как можно сосредоточиться на главном, когда со всех сторон тебе кричат о сексе? Зубная паста подарит тебе более яркую, более сексуальную улыбку. Ешь «суперхлопья», чтобы иметь стройное, сексуальное тело. Поезжай на работу в этой машине «тряхни-своей-задницей». Пей диетическую колу во время перерыва на работе и обливайся слюной, глядя на бедного мойщика окон. Знаешь, я как-то видел рекламу, в которой женщина получала оргазм, отмывая ванну рекламируемым чистящим средством.

— Этого требует рынок.

— Ненавижу эту фразу.

— Ты хочешь сказать, что твое целомудрие имеет политический подтекст?

— Нет. Я лишь хочу спросить: кому нынче нужен секс? Кому нужно женское тело? Или мужское. Мы повсюду видим изображения обнаженных тел. Вокруг меня все только и делают, что стонут в экстазе. Я просто хочу, чтобы все заткнулись! — Он замолчал. — Я хочу, чтобы люди были чуть более деликатными. И сдержанными.

— Джек, вначале речь шла о воздержании, потом о политическом движении мужчин, борющихся за свои сексуальные права, а теперь это просто пунктик.

Джек пожал плечами.

Саймон откинулся на спинку стула и глубоко вздохнул:

— Ты на самом деле собираешься ждать этой встречи со своей настоящей любовью?

— Да.

— Откуда ты узнаешь, что она твоя настоящая любовь? Она подаст тебе условный сигнал?

— Я просто пойму, и все.

— А что, если она никогда не объявится?

Джек судорожно сглотнул. Ему было не по себе. Он боязливо огляделся, озирая стены, на которые регулярно смотрел уже пять лет.

— Итак, ты считаешь, что я просто должен сделать это, и все?

— И положить конец нашим несчастьям. — Саймон закрыл ноутбук и встал. — Джек, боюсь, мы должны прекратить сеансы.

— Почему?!

— У меня нет страховки. Когда люди начинают погибать, я должен подвести черту.

Джек лишился дара речи.

— Мне искренне жаль, Джек, но я ничего не могу для тебя сделать.

Джек оправился от первоначального шока и вышел из офиса своего психотерапевта спокойно и с достоинством. От Саймона Джек направился по Мейн-стрит в «Санта-Монику» — свой любимый бар. Он хотел выпить. Потому что он оставался оптимистом. Упрямым оптимистом, если уж совсем точно. Он им покажет. Он покажет им всем! Однажды он найдет эту женщину. Женщину, которая по достоинству оценит его принципы. И его сдержанность. Должна же найтись хоть одна женщина, которая еще верит в пользу самоограничения?

Глава 2

— Привет, меня зовут Молли, и я сексоголичка.

— Привет, Молли! — проникновенно загудели все присутствующие.

— Я веду трезвую жизнь, в смысле секса, вот уже… — Молли взглянула на часы, — примерно семьдесят пять минут.

Все дружно закивали, впечатленные ее достижениями. Сделав заявление, Молли скромно ушла на последний ряд. Еженедельное заседание Общества сексоголиков продолжалось. Они встречались каждый четверг вечером, сразу после встреч Анонимных обжор и заседания Общества веб-дизайнеров. Молли должна была приходить на эти заседания по решению суда, так что уклониться от них не представлялось возможным. И она приходила на эти заседания, высиживала время, сжимая в ладонях пластиковую чашку с горячим кофе, и выслушивала гораздо больше того, что готова была слышать. Но от всех именно это и требовалось: говорить и слушать. Столько, сколько необходимо, чтобы выговорился каждый или каждая из присутствующих.

В прошлый раз один из ведущих читал им лекцию о различии между эякуляцией и оргазмом. Он принес диаграммы и звукозаписи парней, которые кончали. Некоторые из присутствующих мужчин, похоже, знали, о чем толкует лектор, и к концу собрания они так горели желанием заняться делом, что у Молли закрались сомнения в том, что тема лекция была выбрана правильно. По ее наблюдениям, ведущего посетили те же сомнения, когда вся группа вывалилась из аудитории, пуская слюнки. В этом состояла проблема с сексоголиками. Им только дай повод, и они своего не упустят.

Молли скромно села в последнем ряду, стараясь ничем не выдавать своего скепсиса. Все это было каким-то громадным недоразумением. Что общего между ней и этими психопатами? У этих людей были проблемы. Серьезные проблемы. Слышали когда-нибудь об акротомофилии? Это когда возбуждаются при виде человека с ампутированной конечностью. Какой извращенной психикой, должно быть, обладал акротомофил! Но Молли же считала, что у нее нет проблем. Если не принимать за проблему избыток энтузиазма. Когда ей нравился мужчина, Молли с радостью отдавала ему не только душу, но и тело. На самом деле, она зачастую на этом настаивала. Она, так сказать, была влюбчивой. В среднем, она влюблялась раза два в неделю, и с полной самоотдачей. Это преступление? Едва ли. Так какой резон ей, тридцатилетней безработной, сидеть здесь и слушать, как Джулио из третьего ряда рассказывает, почему его так сильно возбуждают пончики?

Проблемы Молли начались две недели назад, когда ее уволили с работы. Как ни старалась она стереть из памяти эту картину, она все еще довольно отчетливо помнила ухмылку босса охранников, которые стояли слишком близко к ней, пока она укладывала свои вещи в картонную коробку, секретаршу с глазами круглыми, как мячи для гольфа, и всех ее бывших коллег, которые за своими стеклянными перегородками все разом углубились в работу. Но самое, конечно, запоминающееся — это выражение лица продавца в винном отделе, когда она выложила стодолларовую купюру за бутылку шампанского «Дом Периньон» и предложила ему распить ее на двоих.