Читать книгу "Самый желанный мужчина - Беверли Бартон"

За ужином, состоящим из цыпленка с жареной картошкой и кукурузного хлеба, Терон обсуждал с матерью свои планы когда-нибудь баллотироваться на должность окружного прокурора округа Десмонд, а возможно, в один прекрасный день и на должность губернатора. Ивонн очень гордилась своим единственным сыном, который даже в детстве далеко превосходил самые смелые ее ожидания. Будь ее муж жив, он бы тоже гордился Тероном. Но Осей умер, когда мальчику было всего десять лет. Ивонн до сих пор тосковала по Осей, но могла видеть продолжение мужчины, которого любила, в сыне. Высокий, широкоплечий, красивый, с ослепительной улыбкой, он согревал ее сердце.

Для того чтобы послать сына в колледж, Ивонн ограничивала себя во всем, копила деньги и приняла помощь Кларис. Но и Терон тоже усердно трудился, помимо учебы, он каждый день работал. В конечном счете все жертвы оказались не напрасными: Терон окончил колледж с отличием и сразу после выпуска поступил на работу в престижную фирму в Атланте. Проработав там несколько лет, он перешел на другую работу, еще лучшую — в Мемфисе. Потому когда три месяца назад он вернулся в Саммервиль и открыл свою собственную юридическую практику, Ивонн была удивлена.

— Я понимаю, что для того чтобы реализовать мои планы, мне сначала нужно прожить здесь с год или около того. — Терон поднял кувшин чаю со льдом и снова наполнил свой пустой стакан. — Но у меня есть финансирование, я могу баллотироваться в любой момент, достаточно только высказать желание. Как только у меня будет собственная практика в Саммервиле и местные жители заново меня узнают, для того чтобы победить на выборах, мне хватит поддержки одного лишь афроамериканского населения.

— Сынок, у тебя прекрасные цели. — Ивонн положила Терону руку на плечо. — Но если ты откроешь эту старую банку с червями, начнешь ворошить историю с убийством Десмондов, ты ничего не добьешься, только вызовешь раздражение многих белых.

Мышцы Терона под рукой матери напряглись, он увернулся от ее прикосновения.

— Черт возьми, мама, когда ты наконец усвоишь, что мне плевать, оскорблю ли я кого-то из этих чванливых белых?! Если я смогу совершенно твердо доказать, что дядя Лемар не убивал Одри Ройял и Лизетт Десмонди не покончил после этого самоубийством, весь наш народ, — Терон ударил себя кулаком в грудь, — и порядочные, справедливые люди из белых будут меня уважать за то, что я раскрыл дело об убийстве двадцатилетней давности.

Все, кто знал Лемара, считали, что он не способен на убийство, и Ивонн была с ними полностью согласна. Ее брат был добрым, мягким человеком. И всех трех сестер Десмонд всю жизнь любил. Они вместе росли в Белль-Роуз и в детстве вместе играли. Двадцать лет назад, когда Лемара заклеймили как убийцу, Ивонн как могла пыталась убедить местные власти, что они совершают ошибку, что убийцу надо искать в другом месте. Но по городу, как пожар по степи, распространилась отвратительная сплетня, что Лемар был влюблен вЛизстт, и когда она обручилась с Перри Клифтоном, обезумел от ревности. Даже робкого предположения о межрасовой любовной связи было достаточно, чтобы снова оживить страхи, ненависть и подозрения, давно существовавшие в отношениях между двумя расами.

— Я знаю, ты не желаешь прислушиваться к моим словам, — сказала Ивонн, — но я твоя мать, и просто из вежливости ты обязан меня выслушать.

— Мама, ты уже изложила мне свои доводы против того, чтобы я попытался возобновить расследование того убийства. Я понимаю твои страхи, но, поверь, я способен сам о себе позаботиться. — Терон взял руку матери и нежно сжал.

Я знаю, что в этих краях еще сохранились остатки клана, но те времена, когда они могли безнаказанно убить чернокожего, давно прошли.

— Я больше беспокоюсь не из-за клана, — сказала Ивонн, глядя в карие глаза сына. — Мы оба знаем, что Лемар не был убийцей, а это означает, что настоящий убийца вполне может быть до сих пор жив и даже может жить в Саммервиле. Ты не подумал, что он увидит в тебе угрозу? Если он подумает, что ты сможешь докопаться до правды, то он попытается тебя остановить.

— Вот и хорошо. — Терон ударил кулаком по столу, так что посуда и столовые приборы зазвенели. — Если мое расследование вспугнет настоящего убийцу, я буду рад.

— Это еще почему? — спросила Ивонн. — Прошло двадцать лет, и…

— Ты же знаешь, я давно хотел доказать, что дядя Лемар невиновен. Но мне нужно было время, чтобы достичь такого положения в жизни, при котором я смогу быть уверен, что местные власти не помешают моему расследованию. И вот теперь я — богатый уважаемый адвокат, у меня много связей во влиятельных кругах. Теперь наконец настало подходящее время. Вот почему я вернулся домой. Время пришло.

Джоли Ройял заперла дверь своей квартиры, бросила ключи и сумочку на столик в маленькой прихожей и неторопливо пошла в гостиную. По пути она сбросила красные туфли на трехдюймовых каблуках и босиком прошлепала по большому бежевому ковру. Свидание с Джином Нотоном закончилось на неприятной ноте. С ним Джоли встречалась уже больше месяца, и Джин ожидал, что их отношения перейдут в следующую стадию, под этим он имел в виду секс. Джоли было приятно с ним общаться, да и сам он в общем-то ей нравился, но она воспринимала его скорее как друга, чем как любовника. В свои сорок пять он был привлекательным и мужественным, но бурных страстей в Джоли не пробуждал. Возможно, она слишком много ожидала, и не только в этот раз, возможно, она всегда ожидала от отношений гораздо большего, чем находила. Она, конечно, не была девственницей, но к тридцати четырем годам список ее любовников был не таким уж длинным, скорее, наоборот. Если не считать подростковых увлечений, она была влюблена только два раза. Или думала, что была. Первый роман случился, когда она занималась в Институте Марангони в Милане. Ей был двадцать один год, когда потрясающий молодой итальянец по имени Артуро лишил ее невинности. Она была влюблена в него так, как только может быть влюблена молоденькая и глупенькая девушка. Разумеется, когда она застала его в постели с другой женщиной, ее сердце было разбито. Пять лет спустя, живя в Нью-Йорке, она убедила себя, что влюбилась в блестящего начинающего актера, который вскружил ей голову. Пол Джадд зажег в ее глазах искры, и ей потребовался почти год, чтобы понять, что она влюбилась не в него, а в мужчину, которого она в нем видела.

Джоли прошла в кухню и достала из холодильника банку диетической колы. Открыла ее и немного отпила, потом вернулась в гостиную. Села на мягкий диван, обитый белым дамастом, нащупала между подушками пульт и включила телевизор. Шел вечерний выпуск новостей. Джоли выключила звук и положила ноги на кофейный столик из кованого железа и стекла.

Она не могла понять, что с ней творится, почему она не пригласила Джина домой. Что такого ужасного в том, чтобы лечь в постель с обаятельным мужчиной, который хочет перевести их отношения на интимный уровень?

Черил ее наставляла: «Ты собираешься заняться с ним сексом, а не выходить за него замуж». Но проблема в том, что она не Черил Рэндалл.

Черил работала ее личной помощницей с тех самых пор, как Джоли шесть лет назад переехала в Атланту и открыла собственную компанию по дизайну одежды. Это была вольнолюбивая натура, а с мужчинами она обращалась примерно так же, как некоторые женщины с бумажными косметическими салфетками. Джоли была далеко не такой, она относилась ко всему серьезно, как в личной жизни, так и в профессиональной. Не один лишь талант позволил ей стать одним из ведущих дизайнеров детской одежды в США. Добиться успеха ей помогли упорный труд, решимость и очень серьезный, сосредоточенный склад характера. Но разве успех в бизнесе — это все, чего она хотела от жизни? Разве она не хотела большего? Разве ей не нужно было больше? В тридцать четыре года биологические часы стали тикать немного быстрее, поэтому если она хочет иметь мужа и детей… Но хочет ли она иметь мужа? Хочет ли она детей? Возможно. Если она встретит подходящего мужчину. Такого, с которым она могла бы представить совместную жизнь, представить, как они старятся вместе, и которого она бы беззаветно любила, как еще никогда в жизни. Неужели она слишком много хочет? Наверное. Большинство людей просто успокаиваются тем, что они могут получить, принимают в качестве единственной и неповторимой любви то, что им попадется на пути.