Читать книгу "Повторный брак - Олег Рой"

— Береги себя, Семочка! — напомнила мама, поправляя на шее сына толстый исландский шарф. Для этого ему пришлось пригнуться, а ей встать на цыпочки.

Получив прощальный поцелуй, Семен направился к лифту.

«Что же у меня в активе?..» — думал Семен, шагая по улице и рассеянно скользя взглядом по лицам пешеходов. Ну, допустим, у него в активе появилась история про китайца, который будил какие-то смутные воспоминания своими припухлыми веками и скуластым лицом. И куда бы его прилепить? Пока совершенно некуда. Во всяком случае, созданный и заброшенный им образ женщины по-прежнему оставался в тоскливом одиночестве на грани жизни и смерти. Семен все больше убеждался в том, что его новый роман прочно застрял на голубом поле компьютера. А издательские сроки? А читатели, которые неблагодарно забудут имя своего любимца? Что-то надо немедленно предпринять. Но что?

Жизнь на улице кипела вовсю, сновал народ, женщины разного возраста гордо несли свою красоту. «И никому нет дела до погруженного в невеселые мысли известного писателя», — с горечью думал Семен о себе в третьем лице. Правда, не такого известного, чтобы его уже узнавали на улице, но все же пять его книг имели определенный успех, а последние три к тому же выпустили дополнительным тиражом. Что только подтверждало его состоятельность как писателя. Семен решил потолкаться в толпе, вдруг подслушает случайно что-то интересное, что даст толчок какой-нибудь новой идее, поможет сдвинуть роман с мертвой точки?

Как всякий писатель, он был наблюдателен и хватался за каждую интересную деталь в окружающем мире, точно скупой рыцарь, — пускай богатство накапливается. Только, в отличие от скупого рыцаря, свое богатство он не держал под замком в потайных подвалах, а в нужный момент извлекал для сюжета нечто, похожее сначала на тусклое стеклышко — кусочек чьей-то жизни. И это тусклое стеклышко он умел довести до огранки алмаза, снова и снова шлифуя деталь-заготовку.

Народ возвращался домой после трудового дня, штурмом брал городской транспорт, владельцы машин лихо выруливали от тротуаров на оживленный проспект, чудом не сталкиваясь и не сшибая пешеходов. Рабочая неделя подошла к концу, и многие граждане прогулочным шагом, не спеша, дефилировали мимо магазинов. Вот к таким группам и пристраивался Семен, прислушиваясь к разговорам. Две юные девушки громко планировали ночную вылазку в модный клуб. В женских нарядах, так живо обсуждаемых девчонками, он разбирался плохо. А их потенциальные кавалеры, достоинства которых они вслух оценивали, и вовсе вызвали у него тоску. Ночью Семен предпочитал спать. В общем, он не почерпнул ничего интересного из оживленного разговора подружек.

Муж с женой советовались, кому сплавить на ночь детей, чтобы оторваться в компании бывших одноклассников. Семен понял, что обе бабушки молодой четы совсем не спешат обвешивать себя драгоценными внуками. Родители тем временем переключились на соседей, вспоминая, кому в последний раз доверяли своих чад. Сошлись на том, что баба Нина давненько их не выручала, да и берет она за пригляд недорого. Повеселевшие супруги, взявшись за руки, ускорили шаг и понеслись почти вприпрыжку, лихо обгоняя прохожих.

Двое солидных мужчин в одинаковых меховых шапках средней заношенности остановились у привлекшей их внимание машины и начали обсуждать ее технические достоинства. Наконец пришли к общему выводу, что на обслуживание иномарки денег не напасешься. Лучше копить на культиватор. Если сброситься обеими семьями, можно запросто скопить на столь необходимую на дачном участке технику. К тому же до дачного сезона времени навалом, скоро выдадут долг по зарплате, нужно сразу отложить пару сотен в фонд будущей покупки. К лету и наберется само собой. Пройдя несколько шагов, они остановились у витрины магазина спорттоваров и стали советоваться, какой лучше выбрать велосипед. Хорошо бы на десяти скоростях, но если хорошенько подумать, то на кой они нужны? По грунтовой дороге любой велик сгодится. У соседа Петьки велосипед хоть и старый, и колеса восьмерки выписывают, но в поселковый магазин можно и на нем смотаться. Мужики вспомнили, что на дворе январь, велосипед сейчас вроде бы и вовсе ни к чему. Тем более, его и хранить-то негде. С облегчением отвернулись от витрины и, не сговариваясь, завернули в пивбар.

Семену не хотелось и пива. Почему-то заминка в работе резко сузила его интересы и желания. Немного разочарованный скудными впечатлениями, он решил подъехать к дому на троллейбусе. Втиснулся с трудом в салон, зато оказался лицом к окну. Впереди трюхал желтый пикап, на пыльном заду которого кто-то пальцем написал большими буквами сообщение всем следующим за ним автолюбителям: «Угадай маневр. Очумевший. Путаю педали».

У Семена поднялось настроение. Народ у нас веселый, готов ради культиватора от иномарки отказаться, легко меняет десятискоростной велосипед на ржавую рухлядь, а главное — проявляет заботу о ближнем. Не каждый станет предупреждать, что у него не все в порядке с головой. И с ногами тоже.

Дома, чтобы не портить себе настроение, Семен даже не стал включать компьютер. Но и сидеть в полной праздности тоже не хотелось, за людьми интересно понаблюдать и в окно. Благо жил он на втором этаже и иногда даже находил интересные типажи, не вставая из-за письменного стола. А народ за окнами с каждым годом становился все интереснее и чуднее. То неведомо откуда к ним во двор занесло индусов — у кого-то они снимали квартиру, и Семен уже знал всех их в лицо. Одного — толстого и в летах, второго — молодого и стройного, и совсем худенького подростка. Вон как раз поскакал толстый, причем на костыле. Надо же, а неделю назад еще вроде целый ходил, без костыля, очень важный, пузом вперед. Где-то оступился на русских просторах. А вон и молодой мексиканец прошел, тоже очень важный.

Что этот человек — мексиканец, Семен узнал случайно от соседки Райки, Колькиной жены, которая однажды поведала ему о происхождении смуглого красавца. Она явно завидовала русской супруге этого мексиканского мачо. «Ты глянь, Семен, баба — совсем как бледная моль, смотреть не на что, а мужа-мексиканца себе отхватила!..» — обратила она внимание соседа, когда он входил в подъезд. Было это лет шесть назад. А цепкая память Семена эту информацию задержала и отправила в копилку к прочим наблюдениям. Год назад во дворе появилось негритянское семейство. Метиска-мать — русскоговорящая, с армянским акцентом, волосы густые, черные, завязывает в длинный лошадиный хвост, глаза косят в разные стороны. Поэтому она ни с кем не здоровается. Не может сфокусировать взгляд и никого не узнает. А муж и дети — натуральные негры. Лица шоколадные, глянцевые, глаза озорные, одеты всегда в яркие одежки с Черкизовского рынка. Поселились в подвале. Каким-то чудом заморскому папаше удалось выкупить подвальное помещение, отремонтировать его и раскинуть там свой семейный шатер. По вечерам они не задвигали шторы, и все желающие могли через окно смотреть телесериалы на огромном экране их домашнего кинотеатра.

Прошел сумасшедший из второй квартиры, его путь пересекся с сумасшедшей из соседнего подъезда. Мужик топал в растянутых, обвисших трениках и в зеленой военной рубашке. И это по морозу! В руках он бережно нес что-то маленькое и невидимое. Наверное, на помойке нашел. Он с помойки и одевался, и кормился. А сумасшедшая просеменила с почтовой сумкой на плече. Семен ее как-то встретил на почте. Выходит, не зря эту сумку таскает. Не для понта. Он сам видел, как она опускала газету в почтовый ящик. Она жила у него за стеной и часто ночью сквозь сон он слышал глухие удары у себя над головой. Наверное, соседка била тараканов или клопов. Так Райка ему сказала. По-соседски предупредила, чтобы знал, чего опасаться, если вдруг неприятельская армия попрется через отдушину занимать его квартиру.