Читать книгу "Республика Ночь - Георгий Зотов"

– Может, передумаешь? – без особой надежды спросил ушастый.

– О, мученик Сигишоары…[1]– прохрипела пленница. – Великий Дракула, почему ты оставил твою рабыню в ее последний час? Подари мне свое зло… искуси меня на черной мессе, позволь вкусить сладость из твоих жил…

Слушая отходную молитву, ушастый обреченно понял: флэшки не будет. Похоже, содержимое файла свело несчастную с ума. Их с Амелиным взгляды пересеклись. Опустив голову, носферату кивнул – кончики ушей дрогнули.

…Пуля из «кольта» ударила девушку в левую сторону груди: в воздух взвились клочья черной блузки. Пробив тело, кусочек белого металла сплющился о кирпичную стену. Кровь отсутствовала – из раны показались обрывки сухожилий и кусочек сломанной кости. Каблук левой туфли подвернулся: пленница рухнула на асфальт, вытянувшись во весь рост. Амелин, надев на три пальца кожаные колпачки вроде наперстков, достал из нагрудного кармана новую пулю, аккуратно поместил в барабан револьвера. Ушастый присел у трупа: протянув руку, он снял с мертвого лица очки. Глаза покойной были закрыты, в уголках розового рта виднелись два клыка – острые, как иголки, обработанные косметической пилочкой. Он еле успел отстраниться: из груди, живота и губ фонтанчиками удалили струйки синеватого пламени. Труп девушки горел недолго: уже через минуту на асфальте лежал обугленный скелет. Дымясь, угольки костей раскатились поверх неряшливой груды из крупных хлопьев пепла.

Амелин повернулся к ушастому, щелкнув пальцами в «наперстках».

– Работаем по привычной схеме, – перешел тот на официально-технический тон. – Дробишь косточки в пыль. Собираешь в целлофановый пакетик, вяжешь узлом. Идешь на Кровь-реку, выбрасываешь с моста. Никаких следов не останется. Заводишь почту на гугле,[2]посылаешь на рабочий e-mail романтическое приглашение от любовника: с недельку потусоваться в Париже. Это на всякий случай: вряд ли девку хватятся, я смотрел ее досье в отделе кадров – родни считай, что нет. На ее должность возьмем другую дамочку: подмены коллеги не заметят, такие девицы на одно лицо. Теперь – задание, совместное для тебя и Итиро. Очень ответственное. Для полной уверенности обыщите «ниссан». Если ничего не найдете, то вам придется заглянуть в один офис… запишу адрес в твой блокнот.

…Прозвучал сухой треск: стрелок раскрыл целлофановый пакет. Свернув лист бумаги, как лопаточку, он начал сноровисто собирать пепел. Ушастый, втиснувшись в салон машины, достал из-под сиденья розовый чемоданчик-косметичку: внутри обнаружились три тюбика Lancome с актерскими белилами для лица – мечта всех московских модниц. Сгорбившись, как и положено носферату, существо подозвало упитанного водителя-японца. Тот подошел в компании двух амбалов из второго «мерседеса».

– Приведите себя в порядок, – приказал ушастый. – Мы возвращаемся на Арбат.

Японец и амбалы послушно намазали белилами лицо и руки, сделавшись бледными, словно смерть. Начальник также последовал примеру подчиненных – особое внимание уделив ушам и жилистой шее. Спустя четверть часа к ним присоединился и Амелин, поставив у ног пакетик с пеплом. На асфальте осталась тень: силуэт, крестом раскинувший руки.

Ушастый вернул тюбики в чемодачик, тот щелкнул пастью, как крокодил.

– Великолепно, – усмехнулся он, глядя в четыре покрытых гримом лица. – Теперь мы мало чем отличаемся от обитателей их мира.

…Причины для волнения исчезли. И в самом деле, убийц нельзя было отличить от населения спящего города – обычных московских вампиров…

Глава. II. Рабочая ночь (Офис, улица Казней в Тырговиште[3])

…От нее никуда не денешься. Вслух произносить не стану, но я бы и охотнику за вампирами не пожелал такого – еженощно работать в одном кабинете с Верой. Но что поделаешь? Я скучный офисный клерк, мы – существа подневольные. С кем посадят – с тем и сидим. Любой вампир не вынес бы болтовню Веры даже пять минут, а мне приходится терпеть ее десятки лет. Бубнит по поводу и без. На любые темы. С недавних пор главным коньком Веры стал кризис: девица не замолкает круглые сутки.

– Это жопа, – меланхолично говорит Вера. – Ты читал новости, Кирилл? Доллар сейночью достиг ста рублей. Нью-йоркскую биржу ждет кошмар: закупочные цены на кровь свалились до десяти долларов за баррель. Вот влипли, да?

Я ничего не отвечаю. Я изображаю вампира, поглощенного работой. Слава демонам, что она у меня вообще есть. Пиарщиков и рекламистов в условиях краха экономики увольняют в первую очередь… а я пока что пребываю на службе – тесный, узкий кабинет с древним компьютером, черные стены, хромой стол, заваленный пожелтевшими бумагами, и календарь с портретом Влада Цепеша. Нашу контору не так сильно тряхануло: есть вещи, которые покупают даже в кризис. Все девушки-вампирши хотят иметь мертвенно-бледную кожу и белоснежные клыки… есть надежда, что мы останемся на плаву. Зарплату, между прочим, и так урезали наполовину. Придешь вечером на кровеносную станцию за гемоглобином от «Сиб-крови» – клыки лязгают: ценники приводят в такой ужас, словно серебром обсыпали. Хочешь не хочешь, пришлось считать копейки.

Вера не отрывает от меня красные белки глаз. Настырная, как стадо ангелов, если прилипнет – уже не отвяжешься. Делать нечего – придется (семь колов ей в сердце!) уделять дамочке внимание. Крутанувшись в раздолбанном офисном кресле, встречаюсь с Верой взглядом. О, какая красота. Моя коллега по работе выглядит как почти любая вампирша – просто чудовищно. Кроваво-малиновый рот неровно распухает в обе стороны, пародируя китайскую куклу. Румяна ползут от щек к подбородку, одна бровь подведена ощутимо толще другой. Спутанные пепельные волосы, похоже, не знали расчески со времен упыря Гороха. Еще бы. Как накрасишься вечером, собираясь на работу, если вампиры не отражаются в зеркале? Впрочем, Верочка еще относительно молодой вампир – моя ровесница, ей всего-то сотня лет от роду. Поэтому иногда, в болтовне за чашкой теплой крови, мы находим общий язык – вспоминая Москву начала XX века. Другое дело, что и в остальное время Верин рот не закрывается.

– Да, – деревянным голосом соглашаюсь я. – Влипли капитально. Знаешь, получил вчера аванс и выпал в аут. Кастрюля свежей крови максимум.

Тема для разговора тухнет. Видимо, она ожидала от меня артериального оптимизма, а не гробовой печали. Деградация. Даже великий отец вампиров, грозно скалящий клыки на календаре, – кажется, и тот презирает нашу бедность.

– Может, обедать пойдем? – с грустью предлагает Вера.

Передергиваюсь. Ага, так я и пошел. Наша Верочка – вампир-вегетарианец. Из тех новомодных девиц, что тучами заседают в «органик-кафе» и пьют кровь, искусственно выращенную из каких-то лабораторных бактерий, с аминокислотами из красного вина. Я такую гламурную гадость даже под угрозой святой воды не возьму в рот. Мама говорила, от нее клыки темнеют.