Читать книгу "Голая королева. Белая гвардия-3 - Александр Бушков"

И точно, Лаврик решительно отстранил девушку, сказал твердо:

— Посиди пока, как лицеистка в классе. Нам с Сирилом непременно нужно досмотреть до конца.

Она покладисто отстранилась, добросовестно уселась, сдвинув колени, и в самом деле, как лицеистка в классе — вот только за такую юбку ей в лицее святой Женевьевы дали бы хорошую взбучку…

Второе отделение тоже получилось на славу. Рядом с Жозефом сидел притащенный из-за границы пленник, чисто выбритый, при полном параде: черная майка с алым профилем Ленина и соответствующей надписью, красная повязка с золотыми серпом-молотом-пангой на лбу. На роже — ни малейших следов убеждений — Мтанга не так глуп, чтобы их оставлять, к тому же он говорил, трофей потек и сломался без особого рукоприкладства, как с такой публикой чаще всего и бывает: ну, нет у него в башке ни малейших идей, требовавших бы гордой несгибаемости, только ясное осознание того, что больше он денежек от прежних нанимателей не получит, а значит, следует в первую очередь здоровье поберечь…

За его креслом чуть картинно застыли в стойке «смирно» два здоровенных жандарма. Жозеф преспокойно, словно каждый день общался с подобной публикой, задавал вопросы. «Марксист» отвечал охотно и многословно: англичанин, Родину покинул давненько, пустился странствовать по свету по живости характера (а весьма вероятнее, из-за сложностей с полицией, мысленно уточнил Мазур), последние восемь лет провел в Африке, служил в нескольких странах тем, кто хорошо платил — а с месяц назад его отыскал в одной из соседних столиц старый кореш и сообщил, что есть несложная работенка с хорошей оплатой. Он, естественно, согласился.

И подробно, без всяких эмоций рассказал, какую именно работенку пришлось бы выполнять. Пожал плечами: он вообще-то вне политики, наплевать ему на любые идеи и теории, лишь бы хорошо платили. Да, бдительные здешние военные его сцапали по эту сторону границы, когда их с напарником пустили на разведку, напарник — молодой еще, глупый — начал стрелять и сам получил пулю, ну, а он, человек бывалый, видя, что окружен, бросил автомат и сдался. Нет, он представления не имеет, кто именно нанял группу, с нанимателем договаривался и видел его один командир, а впрочем, он согласно немалому жизненному опыту полагает, что с их командиром говорил посредник, быть может, звено в цепочке, такие дела сплошь и рядом делаются через целую цепочку посредников (вряд ли врет, подумал Мазур, именно так обычно и бывает, хватало примеров). Сам он вопросов, конечно же, не задавал никаких, у них так не принято, меньше знаешь — дольше живешь.

Но лично он по некоторым обмолвкам и ввиду того самого житейского опыта полагает, что заказчик — не из местных, что он для местных — иностранец (то ли и в самом деле так думает, то ли Мтанга не хочет никого вспугнуть раньше времени и потому писал сценарий с упором на внешнюю угрозу). Одним словом, неплохая получилась передача, убедительная, еще один упреждающий удар, и выгода не только в том, что они отправили всю группу к праотцам — теперь по всей стране будут знать, что подобные провокации-маскарады возможны, смотришь, и не попадутся на удочку, если, не дай Бог, противник вновь устроит схожую пакость…

— Два-два, — удовлетворенно потянулся Лаврик, когда передача закончилась. — Да нет, почему? Собственно говоря, четыре-ноль. Два покушения сорвали, продемонстрировали Николь, потом этого черта… Точно, четыре-ноль. Появление Мукузели я за гол в наши ворота не считаю, особенно после того, как веселые старушки его вынюхали…

— Его убьют, — убежденно сказала Жюльетт. — Я вчера была у папы, в лавке было полно народу, в открытую говорили, что колдуна, по-хорошему, надо бы пристукнуть. К папе в лавку народ ходит простой, вовсю идут разговорчики…

— И черт с ним, — хмыкнул Лаврик. — Плакать не буду… полагаю, ты тоже?

— Ну конечно, Констан, — она широко раскрыла глаза, словно в приливе озарения. — А этого, мнимого марксиста, тоже вы приволокли? Очень уж гладенько он чесал… Кто бы опытный послал их светлым днем в разведку через границу?

Лаврик легонько щелкнул ее в кончик носа:

— Много будешь знать, скоро состаришься…

— Отличный афоризм, — сказала Жюльетт, вновь прильнув к нему. — Это ты придумал?

— Это у нас поговорка такая, — пояснил Лаврик. — Народная.

— Ну, я пойду? — спросил он, решив не мешать им амурничать, благо Лаврик выглядит так, словно у него нет больше к Мазуру никаких дел.

— Как хочешь, — пожал плечами Лаврик. — Все с делами…

Жюльетт, в свою очередь, украдкой послала Мазуру многозначительный взгляд, явно означавший что-то вроде: «Полковник, ну ты же взрослый мужик, сделай ноги…» Он встал и потянулся за фуражкой, но тут в дверь деликатно постучали. В ответ на громкое разрешение Лаврика войти в комнату почти бесшумно просочился средних лет чернокожий в белом смокинге, на вид — сущий джентльмен, только бабочка черная, по которой понимающий человек вмиг отличит слугу от сахиба — сахибы носят исключительно белые. Один из трех слуг Мазура, ага — полковнику, да еще на таком посту, да еще обитающему в Лунном дворце, обходиться менее чем тремя слугами, по здешним понятиям, просто неприлично. Черт его знает, как там с остальными двумя, но этот — агент Мтанги, о чем сам Мтанга честно предупредил, добавив: он вовсе не собирается за Мазуром шпионить, все сделано ради их же собственного удобства, если он Мазуру вдруг понадобится, проще сразу обратиться к агенту, а не искать по телефонам. Вообще-то свой резон в этом был…

— Я вас ищу, господин полковник, — вид у лакея-агента был обрадованный. — Видите ли… — и он чуть-чуть скосил глаза в сторону Лаврика с Жюльетт, словно усматривал в них нежелательных свидетелей.

Лень было шушукаться с ним по углам. Мазур сказал:

— Если у вас нет противоречащего тому приказа, можете говорить здесь. Чужих и непосвященных нет.

Без особого промедления слуга сообщил:

— Вам только что звонил некий месье Юбер. Назвался дипломатом и настоятельно просил вас о встрече. В удобное для вас время, по важному для вас и для него делу.

— Не припоминаю такого, — Мазур переглянулся с Лавриком, и тот отрицательно качнул головой. Тоже не знал. — Что ему нужно?

— Он говорит одно: дело, важное для вас обоих. Он очень вежлив и не настаивает, но, если вы не заняты по службе, мог бы встретиться с вами через час в «Савое».

Ничего непонятно. Одно ясно: «Савой» — один из лучших ресторанов столицы, никак не то место, куда человека заманивают, чтобы дать кирпичом по башке…

Мазур вновь оглянулся на Лаврика, и тот легонько кивнул.

— А как у меня со служебными делами? — спросил Мазур, зная, что этот тип кое о чем узнает раньше его самого.

Тот сделал легкий поклон, как и подобает вышколенному слуге, сказал бесстрастно:

— Полагаю, господин полковник, вы сегодня свободны от службы. Госпожа Олонго выезжать не собирается… — он помедлил. — Этот господин Юбер… Он очень деликатно, но настойчиво просил, чтобы в ресторан вы приехали в штатском…