Читать книгу "Бездомный мрак - Михаил Март"

– А что лечат психиатры?

– Состояние души. Вам придется адаптироваться к новому для вас миру. Это не просто. Особенно, когда вы окажетесь на свободе, один на один с волчьей стаей.

– С кем?

Дверь открылась, и в палату вошел Розин. Он пересек комнату, пододвинул к кровати стул и сел. Я приподнялся на подушках и увидел собственное тело. Забинтованные руки лежали поверх одеяла, словно чужие, так как я их не чувствовал. Врач понимающе кивнул головой.

– Не пытайтесь узнать все сразу. Всему свое время. Лишние стрессы мешают восстановлению общего состояния. Лекарства и покой могут быть приоритетами, а отрицательная информация мешает стабилизации психики.

– Слишком сложно для моего понимания. Лекарств вы не жалеете, а информацию прячете за спину.

– Мне виднее. Попробуем сосчитать до пяти. Переключитесь на работу и сосредоточьтесь. Итак?

– Один, два, три, четыре, пять…

– Прекрасно. А теперь в обратном порядке.

– Это как?

– От пяти к единице.

Я понял, что он от меня хочет, но не мог выполнить его просьбу. На лбу выступили капельки пота, и он аккуратно промокнул мое лицо салфеткой.

– Пять, три, два…

– Мы где-то потеряли четверку. Вот видите, не стоит торопить события и загружать мозг лишним мусором. Сейчас ваши ячейки памяти пусты. Вы счастливый человек. Мы будем заполнять их заново и только тем, что приносит пользу.

– Так уж и пусты?

– Какая у вас была машина?

– Нет.

– Что значит «нет»? Я не знаю таких автомобилей. Каких домашних птиц вы знаете?

– Кошка, собака, заяц…

– Ну-ну, не преувеличивайте. Птиц среди них нет, а заяц вовсе ни при чем. Не перегибайте палку. В вашем сознании что-то сохранилось. Это радует. Но если бы вы начали с курицы или гуся, мне бы это понравилось больше.

– Вам не надоело издеваться надо мной? Кто я?

– Максим Круглов. Это вам о чем-нибудь говорит?

– Ни о чем.

– Так и должно быть. Имя и ваша прошлая биография не имеют никакого значения. Можно назвать другое, и от этого ничего не изменится. Пустые звуки. Надо развивать мышление не с пустых имен и названий, а с таких задач, которые требуют реальных решений, аналитики, расчета, логики. То, что принесет пользу и облегчит вам дальнейшее существование.

– Почему я не помню своего имени?

Он поерзал на стуле. Ему явно не хотелось разговаривать на эту тему.

– Произошло несчастье. Вы попали в автомобильную катастрофу. Погибли три человека. Вас выбросило из машины, что сохранило вам жизнь, но при этом вы получили серьезную травму головы и сильно обгорели.

– Как же это случилось?

– Не все сразу. С вас хватит полученной дозы отрицательных зарядов. Потом я почитаю вам газеты, где описаны подробности, но не теперь. Содержание статей вас порадует так же, как зеркало, которое вас напугало. Психика травмирована, и нам надо ее выправлять, а не нагружать.

– Когда это произошло?

– Девятого июля.

– А сегодня какое число?

– Четырнадцатое сентября.

Я попытался произвести какие-то вычисления, но ничего не получилось. Июль. А что потом? Месяц – мне понятно, но сколько дней в месяце я не мог вспомнить.

– Уже хорошо. Я вижу вашу работу. Но задачка не из легких, правда?

– Июль, август, сентябрь, – начал я подсчет.

– Согласен. Ну а дальше?

– Сколько дней в месяце?

– Возьмем ровное число. Тридцать, – он улыбнулся.

– Двадцать один до конца июля, тридцать в августе и четырнадцать в сентябре. Шестьдесят пять дней моего пребывания в больнице.

– Великолепно. Ну просто Лобачевский. Точнее, шестьдесят семь дней. Но это мелочи.

– Где находится больница?

– В сорока километрах от Москвы. Когда-то здесь располагалась усадьба князей Долгоруких. Тут чудные места и хорошая природа.

– Психиатрическая больница.

– Когда речь идет о мозге и нарушении его функций, то к лечению привлекают психиатров. Доктор Фаин предполагал, что с такой травмой, как у вас, неизбежна амнезия. Он оказался прав. Хотя и они, и я предполагали худший исход.

– Амнезия? Что это за болезнь?

– Потеря памяти. Причин может быть много. В данном случае речь касается черепно-мозговой травмы. Нередко дело кончается потерей речи и полной деградацией пациента. Но, слава Всевышнему, в вашем случае обошлось. У вас не самая тяжелая стадия.

– Я вылечусь?

– Сейчас трудно прогнозировать. Важно другое. Вы полноценный человек, лишенный прошлого. Вернется оно к вам или нет, не столь важно. Очень многие люди готовы отдать все, чтобы избавиться от прошлого и начать жизнь заново. Вам такая возможность представилась. Стоит ли сожалеть? Ну хватит об этом. Продолжим урок. Один, два, три, четыре, пять. Теперь назад.

– Пять, четыре, три, два, один.

– Как вас зовут?

– Максим Круглов.

– Сколько месяцев в году?

– Двенадцать.

– Отменно! До вечера.

Он встал и вышел из палаты.

Я взглянул на Риту. Она улыбалась.

Уснуть я не мог, и все думал о нашем разговоре. Мне так и не удалось переварить всю полученную информацию. Мозг постоянно спотыкался, пробуксовывал, и приходилось начинать все снова. Мое имя – абсолютно чужой для меня набор букв, слитых в ритмичный звук. Такой же чужой, как имя медсестры. Я не имел ничего против Максима Круглова, мне даже нравилось это имя, жаль только, что оно принадлежит такому уроду. Я бесконечно повторял его, шепча губами, и в конце концов заснул.

Мне снилась природа, солнце и цветы. Впервые за мое осознанное существование сон меня порадовал. Я проснулся, когда за окнами стемнело и, можно сказать, с хорошим настроением. Состояние доселе мне незнакомое и непонятное.

Вскоре появился доктор Розин.

В руках он держал несколько свернутых газет. Его лицо выражало некоторую озабоченность, над переносицей между кустистых рыжих бровей образовалась глубокая вертикальная складка. Устроившись рядом, он молча развернул одну из газет, и, надев очки, глянул на меня из-под узкой черной оправы. Мне показалось, он ждет какого-то сигнала с моей стороны. Готов ли я слушать?

– Здесь написано о катастрофе?

– Именно. Запомнили наш утренний разговор?

– Я только о нем и думал.

– Напрасно. Голова должна отдыхать. Постарайтесь расслабиться и слушайте, как это делают дети, когда им читают сказки.