Читать книгу "Мятеж - Евгений Малинин"

Сутки — время обращения планеты вокруг своей оси — двадцать восемь часов шестнадцать минут стандартного времени;

Год первичный — время обращения планеты вокруг Фортуны — триста двадцать суток восемнадцать часов шесть минут стандартного времени;

Год вторичный — время полного прохождения Фортуной своей траектории в системе Кастора — четырнадцать лет двести восемьдесят суток шестнадцать часов тридцать две минуты стандартного времени;

Цикл планетной гравитационной волны — последовательно шестьдесят восемь часов сорок минут, сто двадцать часов шесть минут, семьдесят два часа тринадцать минут, сто восемьдесят часов двадцать восемь минут, двести шестьдесят часов тридцать одна минута.

Циклических закономерностей в изменении других геофизических показателей к моменту внесения информации не определено».

Игорь снова обратился к диалоговому окну:

«Объясни физическую суть гравитационной волны».

Экран монитора чуть мигнул, и на нем появилась новая информация.

«Как было сказано ранее, Гвендлана имеет переменное гравитационное поле. Его колебания составляют плюс-минус двенадцать процентов от среднего, которое равно 0,85 земного. Однако с указанной выше периодичностью напряженность гравитационного поля планеты возрастает до 8—12 g, причем это возрастание отмечается на довольно узком сегменте поверхности планеты. Полоса повышенной гравитации обегает поверхность планеты от одного до трех раз, после чего напряженность гравитационного поля вновь приходит в норму. Это явление получило название «гравитационная волна» или «перекат». Причины его возникновения до конца не изучены и не объясняются полностью взаимодействием составляющих систему звезд и несветящихся тел».

Вихров снова откинулся на спинку кресла. Давненько его так не удивляли. Звездолет, похоже, направлялся в закрытую область пространства, причем в этой закрытой области уже находилась двенадцатая эскадра Звездного патруля, а это ни много ни мало четырнадцать современных кораблей! Что же могло случиться в закрытой зоне такого, с чем не может справиться целая эскадра! И как связано это неизвестное происшествие с тем, что Гвендлана изолирована решением Президента Содружества? Неожиданно у него в голове всплыла последняя фраза командира: «…сразу после выхода в точку назначения десанту быть готовым к десантированию». Это могло означать только одно — десант должен будет пойти на Гвендлану. Но зачем?! Зачем необходимо десантироваться на планету, лишенную жизни?!

Поразмышляв над возникшими вопросами и ничего не придумав, Игорь снова склонился над клавиатурой и настучал следующий вопрос:

«Обзор основных событий четвертого века новейшей эры».

Текст на экране схлопнулся, и на его месте появилась прежняя девчачья рожица, на этот раз донельзя удивленная. Она похлопала глазами и исчезла, а по экрану поползли строчки, выполненные крупным шрифтом и разделенные большими пробелами.

«На Земле ликвидировано последнее хранилище оружия массового поражения».

«Выведено на постоянную орбиту искусственное солнце Южного полюса и начато освоение Антарктики».

«Открыт принцип Яумари-Швеца, позволивший построить модель межпространственного (гипер) перехода для физических тел планетарной массы».

«Обнаружена кислородная планета в системе двойной звезды α Близнецов».

«Получен четко модулированный сигнал из системы Идиаба. Расшифровкой занималась специально созданная группа под руководством Евгения Орлова и Отто Каппа. Результат работы доложен Высшему Совету Содружества».

«Получена сыворотка, останавливающая развитие болезни Кохтера и предотвращающая ее появление в здоровых организмах»…

Всего в списке наличествовало двадцать три пункта, но ни один из них, кроме сообщения об открытии Гвендланы, похоже, не имел к этому событию никакого отношения. Во всяком случае, именно так решил для себя Игорь после достаточно долгих размышлений.

В этот момент прозвучал резкий короткий перезвон и комп объявил десятиминутную готовность к выходу корабля в обычное пространство.

Вихрову сразу стало не до посторонних изысканий. Выход из гиперпространства по-прежнему оставался самой сложной операцией пилотирования звездолетов, которую не мог произвести ни один из существующих компьютеров, а потому должен был выполнять пилот-человек. Недаром среди космонавигаторов издревле ходила пословица «Посадка — не взлет, выход — не вход». Любознательный Вихров выяснил, что в этом довольно странном выражении вход в гиперпространство и выход из него сравниваются со взлетом и посадкой старинных, оснащенных крыльями летательных аппаратов. Для тех машин посадка была одним из самых сложных элементов пилотирования.

С двух сторон от вихровского монитора развернулось еще шесть малых экранов, на которые главный компьютер принялся выводить постоянно изменяющиеся параметры полета, меняя цвет этих показателей в зависимости от их приближения к оптимуму. Игорь напряженно ловил эти изменения, а его пальцы бегали по развернутой вчетверо панели, мгновенно вводя поправки в работу всех корабельных систем, и в то же время он постоянно держал в поле зрения еще один из дополнительных экранов, на котором зеленым цифирным вихрем истаивало время нахождения «Одиссея» в гиперпространстве. Вывести корабль в обычное пространство надо было как можно ближе к нулевой отметке, но до того, как показатели на этом экране сменят окраску на красную!

Эта напряженнейшая работа продолжалась не более трех минут, когда Вихров каким-то шестым чувством понял, что корабль полностью готов к выходу. Его правый указательный палец замер над оранжевой продолговатой клавишей, и в этот момент все шесть вспомогательных экранов вспыхнули зеленым цветом, сигнализируя о полной сбалансированности параметров.

В следующее мгновение два из экранов потеряли свой изумрудный окрас, но клавиша выхода уже была утоплена и происшедшая разбалансировка потеряла свое значение. Опять накатила тошнота, но на этот раз Вихров не мог расслабиться и закрыть глаза. Он, не отрывая взгляда от главных обзорных экранов, напряженно ожидал момента, когда гипергенераторы корабля окончательно стихнут. Наконец оба больших обзорных экрана центра снова почернели и на них вспыхнули звезды. Правда, очертания созвездий имели совершенно другой вид, но это никого не удивило и не смутило. Главное — «Одиссей» снова находился в обычном пространстве, правда, уже в пяти парсеках от Земли.

Игорь оторвал пальцы от панели управления и с облегчением откинулся на спинку своего кресла, не отрывая взгляда от экрана главного монитора. По его шее за ворот комбинезона скатилась холодная капля пота.

Вспомогательные экраны выхода из гиперпространства погасли и свернулись, а по главному монитору побежали торопливые строки расчетов точного местонахождения корабля.

«Ближайшая звездная масса — 2,214 парсека. Ближайшая планетная масса — не обнаруживается. Правая полусфера пространства — чисто, левая полусфера пространства — чисто. Степень прозрачности окружающего пространства — 7 в минус двадцать четвертой степени. Излучение — обычный звездный фон…»