Читать книгу "Мы - силы - Вадим Еловенко"

Саня, подтверждая, кивнул.

– Ну и хорошо. Может, все обойдется.

– А у тебя, Антон? Где родня?

– Нет у меня родни, – улыбнулся грустно Антон. – Была, да вся вышла.

– Это как?

– Что пристал, – осадил Саню Виктор. Он просто знал Антона дольше.

– Я что? Я ничего… – смутился Саша.

Антон поднялся и сказал:

– Давайте по местам. Сань, запроси снимки свежие. Нам надо смотреть в оба, а то и правда свалить не успеем.

– А мы и так не успеем, – печально сказал Виктор. – Мы ж на острове окажемся, случись что.

– Не хныкать. Если боишься, лучше езжай отсюда. Я за вертелом и сам посмотрю.

Антон, не слушая, что там залепетал Виктор, вошел в центр и плюхнулся в операторское кресло. Буквально сразу зазвенел междугородний.

– Пост наблюдения, старший на посту Рухлов, слушаю…

Звонил Батый – непосредственный начальник Антона. Он находился в центре сбора данных и звонил проверить, как у брошенных сотрудников дела.

– Все нормалек, – Антон говорил бодро и весело, стараясь не выдавать своего достаточно паршивого настроения. – Сашка вам снимки послал. Видели? Вот это штормец будет. Питеру хана. Из Финки ему в Неву столько забьют, что вода за леера перехлестнет. Сообщили флоту?

– Да. Только вот не все уйдут.

– Почему?

– Какая-то скотина взорвала на фарватере Невы баржу. Ну и утопила ее к чертям. А там застряло что-то около двадцати крупнотоннажек. Дали им приказ подниматься по Неве вверх. Но далеко они тоже не пройдут. До Ладоги и не мечтай… так что сейчас решаем, может, их закрепить по руслу как спассредства. МЧС идею толкнуло…

– А что военные?

– К батальону МЧС оставляют свой батальон. Тоже спасать собираются.

– Круто. А мне говорили, что все уже свалили, когда стрелку затопило.

– Так ее каждый год топит. Нет. Там еще много народу. Не верят, что крантец пришел. Многие по яхтам и лодкам разбежались. Многие в Кронштадт рванули. Там все-таки ВМФ торчит.

– Еще торчит? Я думал, что их на Северный флот перекидывают…

– Хотели, но Кольский залив всех не примет, да и оголять Балтику не хотят.

– Понятненько.

– Как там бойцы? Сашка и Виктор? – поинтересовался Батый озабоченным голосом.

– Нормально, – успокоил его Антон. – Виктор загорает на вертушке, Саня на приеме сидит.

– Хорошо. Не тереби их лишний раз. Кстати, не говори им пока… просто сам знай. Вы наш самый последний северо-западный пост остались. Всех остальных мы вывозим.

– А нас?

– Антон… Вы будете до последнего. На вас напрямую перекидываются флот и авиация. Оперативные сводки будете непосредственно в штабы закидывать. Есть вероятность того, что в связи с погодными условиями мы не сможем добивать до них ни через трансляторы, ни через спутники, а про телефоны я вообще молчу. А вы близко. Сможете помочь.

– То есть и шторм мы пробудем здесь… – задумчиво сказал Антон.

– И шторм, и после. Когда будут спасательные работы проводиться.

– Я понял.

– Сделаете?

– Постараемся. Сане позывные и пароли скиньте.

– Лично пошлю… Удачи, Антон. Держитесь. – Сочувствие в голосе Батыя было неподдельным. Он прекрасно представлял, в каких условиях придется работать подчиненным. Сравнить можно только с арктическими оторванными постами.

2

Алина, держа сумки под мышками, бросилась в подъезд.

– Девушка, остановитесь немедленно! – бегущий за ней солдат в оранжевом берете уже минут пять безуспешно преследовал ее. – Остановитесь! Город эвакуируется… Все должны покинуть его!

Алина еще слышала его голос на улице, когда заскочила в собственную квартиру и закрыла дверь на замок. Бросив сумки на пол, она прижалась ухом к двери и прислушалась к звукам в подъезде. Солдат бестолково тыкался и звонил в каждую дверь, пытаясь вдобавок докричаться до нее.

– Девушка! Откройте! Это не важно, что вы сделали там, в магазине. Я никому не скажу. Просто вам надо немедленно покинуть город. Там у нас транспорт. Вас вывезут. Девушка!

Естественно, ему никто не открыл. Во всем подъезде остались только Алина и Палыч – беспробудный пьяница. Они уже пятые сутки пересекаются на улице. Палыч, хитро подмигивая, тащит к себе в конуру украденные из магазинов бутылки и закуску, а Алина – сумки с провизией и вещами. Они не разговаривают. Вообще. В первые дни Палыч пытался пригласить Алину к себе и там напоить, но девушка, поняв намерения бомжеватого вида мужчины, даже не отозвалась из-за двери.

Солдатик, в сердцах ругаясь, стал спускаться по лестнице. Алина услышала хлопок парадной двери и расслабилась. Уже не торопясь взяла сумки и потащила их на кухню.

Сегодня у нее был праздник. Она попала в разграбленный ювелирный магазин и подобрала там много не захваченных грабителями симпатичных безделушек. Она выкладывала их на стол и любовалась сверканием дешевых камушков на сережках и кольцах. Цепочек получилось две горсти. Они были вперемешку – и золотые, и серебряные, и даже пара платиновых. Красиво. Десятка полтора крестиков и медальонов со знаками зодиака. Десятка два браслетов. Были и простые ниточки на запястья, а был и массивный золотой браслет, вульгарный, но не менее ста граммов весу. Ему Алина тоже была рада.

Оставив на столе, в беспорядке, драгоценности, она стала разбирать сумки с провизией. Целых две сумки с едой. Приходилось набирать много, потому что больше половины выкидывалось как испорченное. В городе, в котором стоит грозовая духота уже неделю и отключено электричество, продукты портились быстро. Очень быстро.

Если бы федералы захотели найти оставшихся в городе, они бы это легко сделали. По кучам противно воняющего мусора под стенами домов. Никто уже с месяц не заботился о чистоте и порядке. Все скидывали мусор прямо из окон. Уборочные машины куда-то пропали и не появлялись с самого начала официальной эвакуации. Вонь по городу стояла жуткая. Вода, с редкими перерывами льющая с неба, только усиливала разложение. Но этот удушающий запах, казалось, нисколько не мешал тем, кто все-таки остался в городе. Обвыклись, наверное.

Дождь шел почти непрерывно. Пелена его уже привычно застилала другие дома. И оттого они не казались такими брошенными и покинутыми.

Ночами Алина смотрела в окна и думала о том, что она одинока в этом брошенном городе. Но иногда раздавалось пение Палыча, и хоть она и не любила этого пьянчужку, все же благодарно улыбалась хриплому голосу соседа. Под его пение она и засыпала, чтобы утром опять выйти на прогулку и, может, найти что интересное среди разбитого и разграбленного в городе.