Читать книгу "Ты - лучший - Сандра Мэй"

– Вау! Если он остался доволен, то вы – волшебница. Билли страшный привереда.

И еще бабник каких мало, мрачно поддакнул ни с того ни с сего внутренний голос. Лондонский бомонд шутил, что для того, чтобы заснуть, можно считать овец – или любовниц Билли Магуайра.

– Ну, до волшебницы мне далеко, но… стараюсь помаленьку. Мерседес мне здорово помогает. Жаль, что так все вышло с Лоном. Он выглядел очень усталым.

Ого! Медовый Голосок допущен в ближний круг?

– Вы все-таки волшебница. Не могу представить, чтобы Мерседес кому-то покровительствовала.

– Она добра ко мне, и я ей за это очень признательна.

– Что ж, и я тоже. Во всяком случае, теперь у меня камень с души свалился. Ближе к делу. Вы знаете, куда вам предстоит отправиться?

– В общих чертах. Амазонка. Сельва. Дом На Сваях.

– Довольно исчерпывающе. Добавлю, что до ближайшего очага цивилизации можно добраться за четыре часа на моторке, а машины здесь не ездят. Сельва начинается прямо за оградой, Амазонка плещется под самыми окнами, а сваи достаточно крепки и прочны.

– Мерседес мне рассказала.

– Вас ждет…

– Нечто вроде большого сбора всей семьи плюс именитые гости со всех концов света. Обед, барбекю на свежем воздухе, чай и танцы до упаду.

– И еще мой день рождения.

– Вот об этом Мерседес не упомянула. Это правда?

– Нет. Я родился в августе. Просто мне всегда хотелось закатить шикарную вечеринку на свой день рождения, но слет семьи всегда проходит на три месяца раньше.

– Звучит немного грустно.

Джон не верил самому себе. Он с ней флиртует! Флиртует с незнакомкой, о которой знает только то, что у нее потрясающий голос!

– Я привык. Не грущу. Немного о себе. Мне тридцать четыре, я бизнесмен восемь месяцев в году и проводник по сельве в остальное время.

– Это я знаю. Хотите, устроим вам и день рождения?

Джон в смятении запустил пальцы в густую шевелюру.

– Пожалуй, для начала разделаемся с родственниками.

– Конечно. Итак, вы согласны, мистер Карлайл?

– Да. Сколько же будут стоить ваши услуги?

Она назвала сумму, и Джон с уважением воззрился на трубку. Почувствовав паузу, его собеседница не занервничала, не смутилась, но сказала очень просто и прямо:

– Я отвечаю за то, что делаю. Ваши гости останутся довольны, вы тоже. К тому же я отчитаюсь за каждый цент. Все лучшее всегда стоит дорого, вы согласны?

– Конечно. Я же бизнесмен. Кстати, придется нанять для вашего гонорара инкассаторскую машину.

– Обычно мне хватает сопровождающего до машины. Расскажите поподробнее, чего бы вам хотелось увидеть на праздничном столе?

– А… вы успеете?

– Мистер Карлайл, я же не с потолка беру суммы гонораров. О’Лири отвечают за свои слова.

Они проговорили еще минут пятнадцать и распрощались, договорившись практически обо всем.

Джон повесил трубку и несколько минут смотрел в темноту. Отлично. Просто отлично. Мерседес знает свое дело. Если эта девица хоть наполовину так хороша в деле, как утверждает, если у нее темные волосы и серые глаза и если ее фигурка напоминает статуэтку, то в августе он на ней женится. Шутка. Шутки шутками, а вообще-то он слишком давно пребывает в гордом одиночестве.

Решено: если Морин О’Лири окажется под стать своему голосу, он с радостью падет в ее объятия.

Не мешало бы, конечно, поинтересоваться и ее мнением на сей счет…

Морин не спала всю ночь, а с пяти утра носилась словно заведенная по всему городу, последовательно вычеркивая пункты из списка, надиктованного Джоном Карлайлом. Потом Мерседес отвезла девушку на небольшой частный аэродром и усадила в самолет, куда уже было погружено все необходимое: скатерти и салфетки в вакуумных упаковках, горы ножей и вилок, фужеры для шампанского и бокалы для виски, ящики с самим шампанским, виски и вином, соусы, приправы, несколько громадных тортов, выпеченных этой ночью на заказ…

Непосвященному человеку могло показаться, что перед Морин О’Лири поставлена абсолютно невыполнимая задача, но девушка была весела, словно птичка. Адреналин бродил в крови, спать не хотелось ни капельки.

Она всегда любила невыполнимые задания. Трудности заставляли ее расцветать. Дайте Морин О’Лири полгода времени и тысячу помощников – она провалит все дело. Но вот если к завтрашнему утру вам надо приготовиться к приему английской королевы, Морин О’Лири будет на коне.

Она рассмеялась своим мыслям и приникла к иллюминатору.

Под ней расстилалось бесконечное и бескрайнее зеленое море сельвы. Ничего, кроме зелени. И неба. Лишь изредка ослепительно сверкала широкая серо-желтая лента – Великая Река, Амазонка.

Морин отбросила назад непокорные рыжие пряди. Удивительный край. Как же он непохож на ее родные места!

Там, где родилась Морин О’Лири, не было ярких красок. Серые валуны, желтый песок, коричневый торф, лиловый вереск… все тона приглушены, сглажены, и ветер разносит негромкое пение невидимых птиц, превращая его в эхо настоящих песен…

Будто в отместку природе все О’Лири были яркими и праздничными, словно фейерверк. Рыжие волосы всех оттенков солнца, сине-зеленые глазищи, осененные темными ресницами, алые губы, белоснежная улыбка – вот вам портрет династии О’Лири! Женщины, мужчины, дети, старики – все были одинаково рыжие, высокие, веселые, шумные и немного сумасшедшие.

В школе ее дразнили Коротышкой – за рост под два метра, разумеется. Морин обладала острым язычком и могла отбрить кого угодно, но по ночам иногда плакала. А потом привыкла. Что с того, что девяносто процентов мужчин смотрят на нее снизу вверх? Зато оставшиеся десять процентов…

Внезапное воспоминание обожгло, словно плетью по лицу.

Это было три года назад. Отец впервые доверил ей самостоятельно провести прием, и Морин расстаралась. Хозяин вечера показался ей не слишком приятным толстяком, его жена – довольно невыразительной и плохо прокрашенной блондинкой, но в целом праздник удался. Морин чувствовала себя настоящей королевой бала. Высоченные шпильки добавляли ей росту, вечернее платье мягко струилось по фигуре, рыжие волосы искрились под хрустальными люстрами…

Фу, нет, не будет она вспоминать, что было дальше. Слишком противно. Особенно тот парень в дверях… Господи, как же он на нее смотрел! Так смотрят на кусок дерьма, прилипший к каблуку. На портовых шлюх, вышедших в тираж. На мокриц, пауков, тараканов так смотрят… Нет, она не будет вспоминать. Это ни к чему. Что было, то быльем поросло.

Тот недомерок считал, что толстый кошелек может все себе позволить, а чтобы его разубедить, пришлось отправить к нему братишку, Брайана, лучшего регбиста колледжа, малыша ростом два метра десять сантиметров. О подробностях Брайан так и не рассказал, но ухмылялся на редкость противно. Впрочем, у него был богатый опыт по отваживанию нахалов от старшей сестры.