Читать книгу "Солнце мертвых - Алексей Атеев"

– Отче наш, иже еси на небеси… – читала она по складам и вспомнила, что это молитва. Дальше она читать не стала, а повернулась к окну, белеющему на темной стене. За окном шел ливень. Сквозь струи были видны ближние надгробья, дальше же все терялось в белесом тумане.

Быстро темнело. Дождь не прекращался, но стал слабее.

«Надо идти», – решила Валентина Сергеевна. Она храбро вышла из дверей часовни, но тут же чуть не упала. Ноги разъезжались на скользкой глинистой почве. Струйки воды стекали по ее расстроенному лицу. Она неуверенно двинулась вперед, но, пройдя несколько метров, остановилась.

Куда идти, в какую сторону? Одежда промокла, на легкие теннисные тапочки налипли комья глины. Растерянность сменилась страхом. Она обернулась назад, поглядела на распахнутые двери. Рассудок подсказывал, что надо вернуться в часовню. Там было хотя бы сухо. Страшно, конечно, но ведь Валентина Сергеевна не верила во всякую чертовщину. Переждет дождь и двинется в путь.

Внутри стало еще сумрачней. Впотьмах, натыкаясь на острые кирпичные обломки, Валентина Сергеевна подобрала несколько трухлявых досок и соорудила из них подобие табурета. Села, привалившись мокрой спиной к кирпичной стене, и задумалась.

Конечно, неприятно. Видимо, придется ночевать в этой часовне. Сейчас бы развести костер, но спичек не было. Может быть, перекусить? Она пошарила в корзине, нашла мокрый газетный сверток с бутербродами. Пожевала без аппетита.

Стало совсем темно. Мерный гул дождя усыплял, и она задремала. Нет, это был не настоящий крепкий сон, а полудрема. Она слышала стук капель по крыше, завывание ветра. Но одновременно видела сон, даже не сон, а какие-то странные, ни на что не похожие образы клубились, казалось, вокруг. Ее обступали бесплотные тени. Люди ли это, призраки? Она не знала.

Внезапно она проснулась. Дождь кончился. Стояла абсолютная тишина, только иногда одинокая капля срывалась с крыши, и звук ее падения казался громом. Было тепло, даже душно. Голова Валентины Сергеевны была свежей и ясной, как будто не дремала она, привалившись к холодной, шершавой стене, а долго и крепко спала в теплой и мягкой постели.

«Надо идти отсюда», – подумала она, но мысль эта показалась настолько нелепой, что была тут же отброшена.

«Куда идти? Не проще ли дождаться утра?»

Все бы хорошо, но было очень страшно. Вдруг где-то далеко заухал, захохотал филин. Мороз прошел по коже Валентины Сергеевны. Птица успокоилась, снова наступила тишина. Однако она была недолгой. Послышались новые звуки. Вначале ей показалось, что где-то бьют в рельс. Но звук был не резкий и гулкий, а напротив, глухой и унылый. Валентина Сергеевна поняла, что это колокол. Погребальный звон внезапно прекратился и сменился нестройным жалобным пением, вернее, воем. Пели несколько человек, и нельзя было разобрать, мужчины или женщины. Голоса приближались. Валентина Сергеевна сидела ни жива ни мертва. Ноги стали как ватные. Сквозь хаос мыслей огненной нитью билась одна: бежать! Бежать! Но сил не было.

И вдруг страх отступил, и на смену ему пришло жгучее любопытство. Хоть одним глазком взглянуть, что там происходит!

Стараясь не шуметь, она поднялась с пола и выглянула в окно.

Вначале она ничего не увидела. Тьма, казалось, была абсолютной. Однако во тьме происходило какое-то движение. Внезапно зажегся огонек, за ним – второй, третий…

«Свечи», – поняла Валентина Сергеевна.

Тусклый свет вырвал из мрака какие-то силуэты в белом. Силуэты приближались. По огонькам свечей стало ясно, что их трое. Было так интересно, что она перестала бояться. Внезапно силуэты остановились. Находились они всего в десяти метрах от часовни, в которой притаилась Валентина Сергеевна. Глаза ее привыкли к темноте и теперь и без света свечей различили три фигуры в белом. Они стояли у могилы с некогда вертикальным, а теперь сильно покосившимся надгробным камнем. Именно на этот камень и были поставлены свечи. Они разгорелись, и теперь стало видно, что это короткие толстые огарки зеленого цвета.

Тем временем таинственные силуэты стали что-то делать поодаль от могилы. Сначала Валентина Сергеевна не поняла, что, но потом догадалась – разводят костер. Видимо, дрова были принесены с собой, так как костерок заполыхал в считаные секунды. В его свете Валентина Сергеевна как следует рассмотрела тех, кто пришел в это странное место в столь странный час.

Это были женщины в длинных белых рубахах до пят, босые, с распущенными волосами и, как ей показалось, необычайно бледные. Сначала Валентина Сергеевна не могла определить их возраст. Ей казалось, что это старухи, и, хотя стояли они совсем недалеко, в неровном свете костра невозможно было разглядеть их лица. Внезапно они сбросили свои рубахи и стали в кружок вокруг костра. Действительно, две из них были наверняка не молоды. Их грузные тела с обвисшими грудями и животами рельефно вырисовывались на фоне огненных языков. Третья была молодая женщина со стройным белым телом. Они в молчании постояли несколько минут у костра, затем одна из них что-то бросила в огонь. Костер полыхнул зеленым цветом. Женщины вновь запели тихими голосами какую-то заунывную песню. Слов Валентина Сергеевна не разобрала, да если бы и разобрала, вряд ли бы их поняла. Время от времени то одна, то другая бросали что-то в костер.

Валентина Сергеевна замерла у своего окна. Смотрела во все глаза. Никогда она не сталкивалась ни с чем подобным. В голове мелькали обрывки мыслей: что это за странный обряд? Шабаш ведьм? Какой-нибудь древний языческий культ?

Всю жизнь мечтала Петухова о чем-нибудь подобном. Ведь даже самый закоренелый скептик в глубине души надеется встретиться с неведомым.

Страх перед сверхъестественным отошел на задний план. Любопытство оказалось сильнее чувства самосохранения. Валентина Сергеевна забыла про осторожность.

Внезапно костер загорелся чистым зеленым светом. Столб его подымался высоко вверх и осветил не только кладбище, но и опушку леса. Обнаженные фигуры у огня медленно изгибались, как будто исполняли какой-то неведомый танец. Заунывное пение не прекращалось. И тут Валентина Сергеевна с ужасом заметила, что земля на могиле шевелится. Вот тут-то бедная библиотекарша и узнала, что такое настоящий страх. Она часто читала, что от ужаса на голове у людей шевелятся волосы. Теперь она отчетливо почувствовала, как волосы шевелятся у нее самой. От страха она вся оцепенела. Только сердце гулко стучало в груди, и стук этот отдавался в мозгу.

Между тем пение усилилось и стало походить на истерические вопли. Столб зеленого света потемнел и как бы загустел. Петухову начало трясти, когда она увидела, что из земли сначала показались кончики пальцев, а потом вылезла и вся рука отвратительного черного цвета. Пальцы беспрестанно двигались, как будто хотели что-то схватить, раздавить, изорвать в клочья.

Женщины упали на колени. Пение их прекратилось, и в тишине был слышен только звук осыпающейся земли. Столб зеленого огня внезапно исчез, а на его месте нестерпимым малиновым светом полыхали уголья. В их свете было видно, как из могилы пытается выбраться нечто огромное, невероятно страшное.