Читать книгу "Игра магий - Николай Басов"

Скорее всего, решила Сара, вглядываясь в неясные переживания мальчика, придется его отдать в гладиаторскую школу, ни на что другое он не годен. С таким — жди беды, ведь как бывает, годы проходят, а потом… такой вот, казалось бы, уже смирившийся со своим положением раб вдруг протянет кубок с отравленным вином или вовсе, чтобы самому почувствовать сладость мести, пырнет кухонным ножом под лопатку…

Загорелась первая хижина, Удод подавал знак, чтобы корабль подходил ближе. Бой, а еще вернее — убийство, уже заканчивался, дрались еще только на площади в центре деревушки, перед самыми большими и высокими хижинами. Рядом с ними на кольях, воткнутых в утоптанную десятками босых ног глину, торчали для славы племени какие-то истлевшие и вонючие, выбеленные солнцем и обгрызенные птицами головы. Может, это были головы врагов с соседних островов, а может, они принадлежали когда-то заплывшим в эти места купчишкам или охотникам за жемчугом.

Сара еще разок осмотрелась. То тут, то там среди убитых или раненых нунов лежали и ее солдаты, их было немного, не больше дюжины, но ведь это только здесь… Наверняка за хижинами или на подходах к деревне полегло столько же, итого с четверть сотни. Допустим, что краснокожие не подготовились к бою, не успели напитать свое смешное деревянное оружие ядом, значит, оставалась вероятность, что половина солдат выживут. Придется, конечно, кому-то, если раны не будут заживать, ампутировать руку или ногу, сделать из нормального солдата калеку, без этого не обойтись… Да ведь на корабле всегда найдется работенка и для таких. Даже еще лучше может получиться, если таких прибавится, они окажутся как бы живым свидетельством, что и таких вот неудачников сразу не приканчивают, не сбрасывают в море, не хоронят на этом берегу в холодном и сыром песке… Или все же проще будет их сразу же тут и кончить? Зачем кормить тех, кто не сумел справиться с противником даже в таком вот почти игрушечном набеге?

Загорелись и самые большие постройки деревушки, теперь дым поднимался сплошным грязным столбом в безоблачное небо, залитое солнцем. Его можно было увидеть, пожалуй, на расстоянии в два десятка лиг, если бы хоть кто-то тут находился, кроме других таких же островитян, которые, очень может быть, к вечеру прибудут сюда, чтобы поживиться в разгромленной деревне тем, что после ее людей останется, решила Сара.

Она наклонилась, не выпуская из рук повод Таби, которая рвалась вперед, хотя уже не так решительно и сильно, как вначале, когда они только увидели эту деревню и кипящий бой. Подняла странный и длинный для местных недоросликов, чуть не в локоть, деревянный меч. Он был искусно вырезан из тяжелого черного дерева, крепкого настолько, что на нем почти не было зазубрин от ударов о мечи солдат. Вероятно, это и есть знаменитое железное дерево. Нужно будет взять эту штуковину, этот дикарский меч с собой, тем более что он как-то легко лег ей в ладонь. Меч был изумительным, по режущему своему краю он был усилен еще и мелкими осколочками камня, искусно вставленными в дерево, будто сросшимися с ним. Вот только краснокожему, которому он принадлежал, этот меч не помог.

Детишек на том месте, которое случайно выбрал здоровенный орк в калигах, становилось все больше. Теперь их насчитывалось, пожалуй, около трех десятков. Среди них каким-то образом оказались две женщины. У одной под плотными черными волосами расплывалось кровавое пятно, но она все утешала детей, жавшихся к ней, не обращая внимания на рану, а ведь у самой чуть глаза не закатывались от боли и слабости… Да и знала она, чем окончится эта ее попытка утешить ребятню — это Сара видела очень хорошо. Солдаты и матросы, месяцами не видевшие женщин, сделают с ней такое, по сравнению с чем даже пытки, которым, возможно, Удод подвергнет мужчин, покажутся милостивой смертью… Но она все же пробовала утешать детей, не думая ни о чем, кроме как о них, их слезах и их безрадостном будущем.

Другая женщина тоже Сару заинтересовала, но меньше. С ней все было понятно, это была семейственная и тихая наседка, способная лишь производить потомство и ничего больше… Ее тоже можно было взять с собой на корабль, а значит, трогать не следовало, она позаботится о детях самым лучшим образом.

Сара подозвала стоящего рядом солдата, тот подбежал, глаза у парня еще были бешеные, а физиономия говорила о том, что он был туповат и вряд ли способен понять все быстро и сразу, но архимагичка решила не церемониться.

— Ты вот что, служивый, ты передай Удоду… Разыщи его и передай, чтобы он этих вот двух женщин, что с детьми остались, не трогал, ни сейчас, ни потом, на корабле уже… Мне нужно, чтобы детей побольше до моих владений доставили, их и так не слишком много… Понял?

Она еще посмотрела на бугая, которому отдавала приказ. Нет, решила, он ничегошеньки не понял, у него соображения хватает только на то, чтобы жрать и драться.

— Ладно, сделаем иначе, позови мне капитана, — приказала она.

Это распоряжение служивый понял, бросился исполнять. Когда Удод, еще больше запыхавшийся и заляпанный кровью, снова появился перед ней, Сара повторила ему приказ. И даже немного усилила, добавила, что неплохо бы еще пару женщин, молодых, сильных, умеющих обращаться с детьми, переправить на корабль.

— Трудненько это будет, госпожа… — почесал щеку Удод.

— Что? — удивилась Сара Хохот. — Ты осмеливаешься спорить, капитан? — Она чуть не разозлилась от такого его нахальства. — А вот если тебя вздернуть на рее, чтобы не спорил?… Полагаю, у тебя найдутся на судне помощнички, которые давно уже считают, что ты зажирел на капитанских харчах?

— Нет, нет, мем-сахиб, не то я сказал… Ты не подумай, что это невыполнимо… Будет исполнено как ты хочешь. — Он склонился в поклоне. Не разгибаясь, еще проговорил: — Я имел в виду, что все тебе преданы, но хотели бы получить и этих женщин, раз уж ничего другого в деревне не нашлось.

— Выполняй приказ, Удод, а с женщинами… Твои охламоны получат всех, кто еще уцелел. А этих и двух, которых ты выберешь, может, сам получишь, когда детей сдашь на материке моим управляющим. А может, и нет, я еще подумаю. — Она хмыкнула, но тут же переспросила: — Все понял?

Не разгибаясь, Удод попятился от Сары, смешно и глупо зачерпывая песок ногами. Неужто он получил еще одну рану, вот олух, рассердилась Сара.

— Ты вторично ранен? — Несмотря на то что умела прочитать это в его сознании и сама, она решила получить подтверждение.

— Нисколько, госпожа, я просто запыхался больше обычного… От жары это у меня, мем-сахиб, и пить хочется.

— Где мясо для Таби-Скум?

— Мы рубим, мем-сахиб, скоро ребята понесут его к берегу, как ты велела… — Он, по-прежнему не выпрямляясь, попробовал оглянуться. — Сейчас прикажу, чтобы поторапливались. И чтобы в сумки набили, сколько поместится, я помню твой приказ, госпожа.

Пока мантикора наедалась человечины перед дальним полетом, а в седельные сумки набивали кормежку для нее на обратный перелет, Сара немного прикорнула в тени местных низкорослых пальм. Когда-то, в юности, она могла во время походов не спать сутками или спать в седле, не отставая от самых сильных и выносливых своих солдат. Но сейчас, особенно в начале перелета, ей следовало быть сильной и очень, очень умной… Поэтому она и решила отдохнуть.