Читать книгу "Опер печального образа - Дмитрий Вересов"

Но не только из кухни веяло на свадьбе испанским духом. Точнее сказать, испанский дух шел не только из кухни. Ни с того ни с сего плотная женщина в зеленом платье вдруг выскочила в центр зала с красным платком в руке. И, конечно, тут же перед ней вырос «бык», царапая паркет модельным копытцем, приставив к голове две не совсем чистые вилки. «Тореадор» игриво махнул мулетой, но «бык» был настроен серьезно, вернее, хорошо разогрет многочисленными бандерильос. Атака его была настолько стремительной и целенаправленной, что «тореро» завизжал пронзительно:

— Харитонов! Ты где?! Убивают!..

«Быка» обезоружили и оттащили. Тамада Витя Желудев узнал в красной мулете свою бандану, купленную, между прочим, в фирменном магазине. Он тоже смело участвовал в пленении «быка», но спасал он не женщину в зеленом платье, а свой реквизит. На этой свадьбе вообще Вите не везло. Вот и сейчас он обнаружил, что в его красной бандане зияют две рваные раны. Если повязать ее на голову, может показаться, что эти отверстия проделали рога с Витиной головы. Досадная случайность, но Витя вдруг некстати задумался о том, почему его девушка последнее время часто ночует у подруги. Впрочем, приступы ревности и страсти — это тоже в испанском стиле.

Обиженный за пробитую вилками бандану тамада организовал группу «конкистадоров», то есть школьных и университетских товарищей невесты для ее же похищения и получения от жениха богатого выкупа. Но жених и его друзья в очередной раз доказали, что наша милиция не напрасно ест свою паэлью. Просто сработали профессиональные навыки, которые, говорят, от водки только усиливаются. «Конкистадоры» были положены лицом в пол, и кое-кто из них успел получить, так сказать, уже на затухании условного рефлекса ногой под ребра.

Апофеозом свадьбы был, конечно, испанский танец невесты. В белом платье с красной розой в зубах она танцевала под известную песню Мадонны «La Isla Bonita». В ее танце было столько андалузской грации и кастильской страсти, что Мигель де Сервантес Сааведра, увидь он ее танец через века, вскричал бы подобно графу Толстому: «Откуда всосала она, эта герла, эта чувиха, все эти приемы?! Где подсмотрела она эти прогибы и выверты? Однако, это были те же прогибы и те же выверты, что когда-то на площадях Севильи исполняли испанские цыганки, не боясь святой инквизиции…»

Среди танца невеста вдруг остановилась, будто сломала каблук:

— А где Люда Синявина? Что-то давно ее не видела. Где моя свидетельница?

— Я ее украл! — раздался нетрезвый, но уверенный голос. — Давайте мне за нее выкуп. Три бутылки водки и шампанского… с собой…

На голос бросилось зеленое платье.

— Харитонов, тебе и так уже хватит. Уже поллитра назад было «хватит». Говори, гад, где свидетельница?

— Какая свидетельница? — не понял капитан Харитонов. — Свидетельница Ие… Иеговы?

— Не слушайте его, — вперед вышел тамада, которого без банданы не все узнали. — Свидетельница пошла за дождевой водой.

— Зачем?

— Ну, обряд такой старинный, народная традиция. Дождь на молодых — к счастью. Она пошла дождь собирать… Все в порядке. Скоро будет… Всего-то полбокала…

— На Людмилу это, вообще-то, похоже, — сказала невеста жениху. — На дипломном банкете она тоже чуть не ушла куда-то в ночь. Еле тогда ее уговорила. Теперь вот ушла куда-то в дождь…

— Никакой дисциплины у вас, женщин, — ответил ей жених. — То ли дело у нас. Где мой свидетель? Старший лейтенант Санчук!.. Во! Санчо всегда здесь…

Глава 2

Я видел одну комедию, так там первое действие происходило в Европе, второе в Азии, третье в Африке, а будь в ней четыре действия, то четвертое, уж верно, происходило бы в Америке, и таким образом ни одна из четырех частей света не была бы забыта…

— Проснитесь, генерал Корнилов! Керенский сместил вас с поста главнокомандующего, ва-ши части разагитированы большевиками, все под контролем солдатских комитетов! Вставайте, генерал! Ну же, вставайте…

— Сейчас, сейчас… Декабристы, не будите Герцена… Пусть солдаты немножко поспят… Я еще пять минуток… чуть-чуть здорового сна и…

— Опять впал в спячку… Мишка, дурень, мы же в Японии! У нас туристическая программа… Вставай, идиот, сбылась твоя мечта! Надо же так дрыхнуть во время свадебного путешествия. Вот медведь! Медвежонок, просыпайся. Медовый месяц…

Побежали постельные волны, начались какие-то геологические процессы под одеялом. Прямо на глазах стала расти пуховая Фудзияма. Скоро из кратера вулкана показалась лохматая голова с оттопыренной губой и закрытыми наглухо глазами.

— Мне показалось, что кто-то сказал слово «мед»? — спросила голова и, не дожидаясь ответа, попыталась опять скрыться в геологических слоях одеяла. Но не тут-то было — она была поймана, как мячик, двумя маленькими, но сильными женскими руками. — Болевой захват за голову? Хорошо. Я сдаюсь и падаю в партер. Еще пять минуток…

Вместо болевого захвата голова получила волейбольный шлепок по лбу, «саечку», «сливку» и нежный поцелуй в оттопыренную губу. Все издевательства она выдержала стоически, но последнее действие заставило ее открыть один глаз.

— Сразу видно, что ты не гейша, — вздохнул Михаил.

— Ну, знаешь! — всерьез обиделась Аня. — Меня сзади и в профиль все принимают за японскую школьницу. Дай мне кимоно, грим и десять минут времени, и ты увидишь такую гейшу!

— Запомни, может пригодиться когда-нибудь, — из-под одеяла вынырнула рука и подняла вверх указательный палец. — Гейши не целуются.

— Не целуются в губы?

— Вообще не целуются. Точнее говоря, японцы не целуются. Это у них не принято.

Аня стояла у кровати, скрестив руки на груди, и с улыбкой слушала, как ее сонный супруг начинает очередную лекцию об обожаемой им Японии.

— Японцы всегда смотрели на целующихся европейцев, как на дикарей. Один японский литератор переводил на родной язык известный европейский роман. Там была фраза типа: «Я сорвал поцелуй с ее коралловых губ». Переводчик долго думал, и в конце концов у него получилось: «Я один раз лизнул ее алые губы». Хитоманэ. «Разок лизнуть»… Потому что для японца лизнуть — еще куда ни шло. По крайней мере, не такое безобразие, как поцелуй…

— Значит, это из Японии пришло к нам выражение «лизаться»? Как ты сказал? Хитоманэ?.. А я слышала, что чукчи трутся носами…

— А я слышал, что русские женщины вообще любят ушами, — донеслось уже из ванной комнаты. — Это высший пилотаж! А Марина Цветаева — «соприкоснувшись рукавами»…

Хотя эта токийская гостиница была построена в старинном стиле и напоминала снаружи синтоистский монастырь, внутри она была по-европейски современна, даже ультрасовременна. Ане их гостиничный номер напомнил любимую детскую книжку «Незнайка в Солнечном городе». Здесь было такое же огромное количество разнообразных кнопок, на которые ее так и подмывало нажать одновременно, а потом лечь на кровать в ожидании результата.