Читать книгу "Кладбище бывших жен - Наталья Александрова"

А когда открыла глаза, то увидела, что они сидят за столом только вдвоем с обиженной женой.

– Ты не сердись, – спокойно сказала та, допивая кофе по-турецки, – это он так в отпуске расслабляется. Работа у него тяжелая и нервная, сама понимаешь, когда от умения твоего зависит, будет человек жить или помрет, все силы в работу вкладывать надо. Вот он и развлекается в отпуске. Хочет, чтобы я приревновала, скандал ему устроила, разводом пригрозила…

– Все ясно, – сказала Лола, – стало быть, у вас вроде как ролевые игры получаются…

– Выходит, так, – натянуто улыбнулась ее собеседница, – так что ты уж подыграй ему, что тебе, жалко, что ли… Это все так, понарошку, ничего серьезного…

Сейчас парочка тоже болталась по зданию аэропорта в ожидании рейса. Муж, увидев Лолу, просиял.

– Что же, дорогая, вы нас со своей симпатичной подругой не познакомите? – спросил он, придвигаясь к Лоле гораздо ближе, чем позволяли приличия.

Лола переглянулась с его женой, и та сразу поняла, что в данный момент подруги не расположены к шуткам и флирту.

– Это ужасно, – вздохнула она, – совсем молодая женщина и вдруг – мгновенная смерть.

– Да-да, – подхватила Лола, краем глаза отмечая, что Людмила позеленела и начала медленно сползать со стула, – я видела ее совсем близко, на меня все это так повлияло, до сих пор не отойду… Вы не знаете, отчего она умерла?

– Ну, я, конечно, не осматривал тело, – муж вспомнил о своей профессии и немного отодвинулся от Лолы, – однако симптомы напоминают инфаркт.

– Такое бывает? – напряженным голосом спросила Люда. – Вот так вдруг, она же молодая…

– Все бывает, – вздохнул доктор, – провела две недели на южном солнце, да еще вы вечно на диетах сидите… вот сердце и не выдержало. Впрочем, это мое личное мнение, возможно, здешний врач вынесет другой вердикт.

Договаривал он уже на ходу – жена настойчиво подталкивала его прочь от подруг.

После коньяка Людку и вправду развезло, она положила голову на стойку бара и все порывалась зарыдать по своей неудавшейся жизни. Пришлось отпаивать ее крепким кофе, потом впихнуть еще бутерброд с ветчиной и булочку с вареньем.

И наконец объявили посадку. Лола попросила стюардессу найти им два свободных места рядом. Людмила выглядела получше, но все же оставлять ее надолго одну Лоле не хотелось.

– Ну, – требовательно заговорила она, когда внизу, быстро уменьшаясь, бежали поля и нарядные домики райского острова, – рассказывай, что у тебя стряслось.

– С чего ты взяла? – фальшиво улыбнулась Люда. – Все у меня хорошо, домой вот лечу после отдыха…

– Угу, и хорошо отдохнула? – ехидно осведомилась Лола. – Море, солнце, спа-процедуры, коктейли на берегу, романтические прогулки при луне…

– А что тебя не устраивает? – Людмила хотела задать вопрос самым агрессивным тоном, а получился жалкий.

– Твой внешний вид меня не устраивает! – Заметив, что мужчина, сидевший через проход, усиленно прислушивается к разговору, Лола немного понизила голос. – Ты не забыла, подруга, что мы с тобой сто лет знакомы? И между прочим, в школе до седьмого класса сидели за одной партой!

– А потом ты влюбилась в Альку Солодовникова и пересела к нему! – В Людкином голосе прозвучала застарелая обида.

– Да ты что? Я – влюбилась? – завопила Лола, перекрывая шум моторов. – Да меня классная, Марья Павловна, к нему пересадила, чтобы я на него положительно влияла!

– Ой, не могу! – Людка зло рассмеялась. – Кого ты пытаешься обмануть? Да все в классе знали, что ты в него втрескалась по уши, Алька сам говорил!

– Ах он паразит! Вот приеду к тетке, разберусь с ним, он рестораном на берегу владеет, так я на него налоговую и санэпидстанцию напущу, будет знать, как врать!

– Девочки, нельзя ли потише, – повернулась к ним с переднего сиденья старушка в бифокальных очках, – от вашего крика самолет в резонанс войдет и в воздухе развалится.

– Извините. – Лола наклонилась к подруге и зашептала: – Ты не заговаривай мне зубы. Альку оставим в покое, сказала же, что с ним разберусь. Ты давай про себя рассказывай! Я же вижу, что ты чего-то боишься. И за той несчастной девицей ты следила, да еще так бездарно, шляпу дурацкую напялила. Людка, у тебя совсем крыша съехала! Говори давай!

– Ой, права ты, Лелька, как мне страшно – не представить! – Люда всхлипнула. – Только если рассказывать, то долго получится, иначе ты не поймешь…

– Ничего, у нас время есть, больше трех часов лететь! – обрадовалась Лола. – Слушаю тебя внимательно!

По проходу стюардесса толкала тележку с напитками. Людмила попросила воды и начала рассказ:

– Мы с тобой сколько не виделись?

– Да уж давненько… – пробормотала Лола, с некоторых пор она взяла за правило не называть вслух никаких цифр. В самом деле, сболтнешь так сдуру, что с бывшей одноклассницей не виделась лет десять, и люди сразу прибавят в уме к семнадцати десять и вычислят твой возраст. А кому охота, чтобы посторонние люди знали о тебе такие, можно сказать, интимные подробности? Это когда тебе и вправду семнадцать, можно честно и безбоязненно называть свой возраст, а после двадцати пяти все гораздо сложнее.

– А вот я тебе точно скажу, – оживилась Людмила, – в последний раз мы с тобой виделись, когда Танька Саломатина замуж вышла. И было это десять лет назад, потому что Танька уже с пузом ходила, елееле восемнадцати лет дождалась, а раньше ей родители официального согласия не давали.

– Ты давай про себя, – посоветовала Лола, отхлебнув томатного сока, – а то уж больно издалека начинаешь.

– Ладно, значит, ты уехала, в институт театральный поступила, ты у нас всегда артисткой была, плакать умела по заказу и рожи дурацкие корчить…

«Сама ты рожа дурацкая…» – обиделась Лола, но промолчала на первый раз.

– В общем, поболталась я год, родители все твердят про высшее образование, заели совсем, деньгами попрекают. Хотела тоже в Москву или в Питер уехать – куда там, такого наслушалась! И девицы все поголовно в больших городах легкого поведения, а парни – как один наркоманы. И ни в какой институт я не поступлю, а буду болтаться без дела и из родителей деньги тянуть. И толку с меня никогда не будет, и за что только им досталось такое наказание… Ну, ты моего отца помнишь, он в словах не стесняется.

– Угу. – Лола выразительно посмотрела на часы, давая понять, что время полета уходит.

– Школу я стороной обходила, за десять лет обрыдло там все, сама знаешь. А тут вдруг у директора юбилей, ну и поперлись мы от скуки поглядеть. Ну и встретила я там Германа…

– Это какого же, практиканта, что нам литературу преподавал? – оживилась Лола. – Такой… в очочках круглых, как Гарри Поттер? Вот, Людка, точно у тебя с ним в последнем классе что-то было! А ты еще на меня ругалась, когда я у тебя спрашивала!