Читать книгу "Человек, который знал все - Игорь Сахновский"

— Я бы осенью сходил куда-нибудь в Эгейское море… — Нахимов погрустнел, видимо, вспомнив о непроданных комбинатах.

Александр Платонович глотал компот фармацевтическими дозами и прикидывал, на какое количество нахимовских блюд сможет растянуть свой кисло-сладкий 200 граммовый стакан.

Между тем Нахимов, опустив голос до туманных низин, начал излагать условия как бы тайного заговора, согласно которым Безукладникову надлежало сочинить блистательное резюме на самого себя, красиво напечатать его на компьютере и передать Нахимову лично в руки…

Путь к яхтам и королевским лобстерам, в принципе, не мог быть простым, поэтому Александр Платонович сию секунду вообразил все мыслимые и немыслимые усложнения. План действий выглядел впечатляюще: сначала скопить денег на компьютер, для чего потребуется лет восемь. Или двенадцать. Потом освоить купленную технику — еще год-полтора… К тому моменту, когда уже постаревший Безукладников наконец приступил к сочинению ослепительно прекрасного резюме, Нахимов успел завершить многолетний обед, они вернулись на восьмой этаж, дошли до его сувенирного кабинета и адмирал начал официальную церемонию прощания.

— Сделаю все, что в моих силах, — строго пообещал Нахимов. — Но и ты. Должен пройти свою часть пути. Дорогу, сам знаешь, осилит идущий.

Заговор скрепили рукопожатием, и затуманенный Александр Платонович поплелся назад, сквозь ремонтную разруху.

Рабочих не было видно, словно ремонт совершался как-то сам собой. Единственный ходячий лифт закрылся прямо перед носом и уплыл. Рядом три пустые шахты светились так ярко, что вызывали желание заглянуть в них и обнаружить на донышке подпольное земное солнце. Безукладников заглянул, но был застигнут легкой мутью головокружения и оцарапал плечо об острые электрические кишки, торчащие из-за растерзанного косяка.

Ему вдруг на ум пришла мысль о том, что смерть, которую принято со страхом и почтением рядить в загадочные мрачные покрывала, в сущности, тривиальна и доступна — как старушка-лифтерша или тот зевающий охранник с потертой кобурой. Что гибель караулит не где-то в умозрительном будущем, а буквально всюду, куда ни плюнь. Ничто не мешает ему сейчас шагнуть за порог этой шахты и тем самым пересечь таинственный Порог. Хотя нет. Грохнуться с восьмиэтажной высоты в строительный мусор — исход несуразный, даже анекдотичный. Куда проще и опрятней, например, воспользоваться электричеством.

Вот в таком, почти гамлетовском, настроении он взялся левой ладонью за острый конец косо обрубленного провода, любуясь его свежим блеском. И, разумеется, не случилось ничего.

Здоровый скепсис экспериментатора — вот что ощущал Александр Платонович Безукладников, когда придирчиво высматривал в пучке одинаковых обрубков еще один провод — для правой ладони. Невозможно поверить, что ЭТО так легко…

Удар был настолько мощным и жестким, что самоубийца расстался с самим собой навсегда — на долю секунды раньше того, как 380 вольт, принявшие стройную форму дуги, равнодушно швырнули его прошибленное тело на мраморный пол.

Лифт, вызванный Александром Платоновичем еще при жизни, осклабился дверями у его раскинутых ног, и транзитная дама со свежеокрашенной малиновой прической, везущая свое ледяное достоинство на обеденный перерыв, прострелила весь восьмой этаж навылет кумулятивным воплем, от которого несчастный Безукладников, будь он жив, немедленно умер бы снова…

Коридор наполнился административным персоналом. На фоне общей чинной контузии выгодно выделялся — молниеносной решимостью и хищной сноровкой — второй заместитель министра Геннадий Валерианович Нахимов. Он успевал одновременно, в одну суматошную минуту, раздавать ценные указания, нашаривать пульс на еще теплом безукладниковском запястье и выкрикивать в мобильный телефон вызов, похожий на угрозу всей мировой медицине. Так что, пока тело заносили в лифт и спускали на первый этаж, к Дому правительства уже подлетала с мерзким воем карета «скорой помощи», отряженная Областной спецбольницей № 3, чей фасад на Пролетарской набережной белел, как халат сестры-сиделки, в заботливой близости к цитадели власти.

Документ, который я собираюсь процитировать, никогда не публиковался на русском языке. Он так и лежал бы среди заурядных медицинских бумажек, если бы некто Лексунский, независимый журналист, зависимый лишь от ежедневных алкогольных вливаний, не продал однажды мятый исчерканный бланк на рыхлой бумаге, явно выдранный из истории болезни, московскому корреспонденту «Saturday Revue» Джеймсу Риордану за пятьсот американских долларов, хотя вначале запрашивал пять тысяч. Позднее сам Риордан без смущения признавался, что перепродал оригинал за шестьдесят две тысячи долларов, впрочем, не называя покупателя. Впервые документ был опубликован в «Saturday Revue» на английском языке.

Эпикриз.

Пострадавший Безукладников А.П., 36 лет, доставлен машиной «скорой помощи» в приемный покой больницы без сознания. На обеих ладонях — продолговатые ожоги II степени (предположительно, метки электротока). Диффузный акроцианоз. Зрачки широкие, на свет не реагируют. Пульс на сонной артерии не определяется, начаты реанимационные мероприятия: наружный массаж сердца, произведена катетеризация подключичной вены. Начата инфузия раствора преднизолона, 120 мг. Сделана попытка провести искусственную вентиляцию легких с помощью мешка Амбу — не эффективно. Произведена интубация трахеи, начата ИВЛ аппаратом РО-6 в режиме гипервентиляции, до 10 литров.

Ввиду асистолии решено провести дефибрилляцию.

Предварительно внутрисердечно введен адреналин, 1,0 мл.

Единичный разряд в 2000 вольт и продолжающаяся вентиляция легких дали положительный эффект. Электрокардиограф показал появление сердечных импульсов. Возникла слабая, затем более сильная пульсация на сонной артерии. Цианоз уменьшился. Зрачки сузились.

Состояние позволяет надеяться на восстановление функций организма.

Старший врач отделения реанимации Е.

Глава третья ТОНКОСТИ ЧАЕПИТИЯ

В 1947 году на территории штата Нью-Мексико, США, произошло событие, едва ли не самое таинственное в мировой истории, которое не успело стать сенсацией только потому, что сразу было старательно засекречено американскими военными. Позднее различные источники (увы, не самые компетентные) отстаивали версию гибели инопланетного корабля и даже публиковали снимки мертвых пришельцев — запомнилась плоскогрудая женщина с головой наподобие мятой луковицы и четырехпалыми куриными лапками вместо рук, распластанная навзничь на столе армейского морга…

В остатке мы имеем лишь засекреченный миф. Хотя здесь уместно спросить: какой резон в засекречивании выдумки? Миф — он и есть миф.

Я вспомнил горемычных инопланетян в связи с тем, что через пятьдесят с лишним лет после их малоудачной посадки в общественном сознании мы стали свидетелями возникновения еще одной сверхсекретной легенды. На этот раз она имела заурядную земную внешность, паспорт, прописку и сыроватую русскую фамилию Безукладников, труднопроизносимую для большинства международных специалистов, чья нелегальная карьера целиком зависела, в частности, от того, чего захочет или не захочет безукладниковская левая нога… Допускаю, что их осведомленность выше всяких догадок.