Читать книгу "Расстрелять в ноябре - Николай Иванов"

Начинает накрапывать дождик. Подводят Бориса и Махмуда, их сковывают одними наручниками. Автоматчики стоят по кругу, один из них уже в моей рубашке. Непримиримый рассматривает мои книги, найденные в сумке. Вычитал в сведениях обо мне что-то неприятное для себя:

— Значит, воевал в Афганистане? Убивал мусульман? А ты знаешь, что они наши братья?

Сзади пинают ногой и прикладом, но сдерживаюсь, не оглядываюсь. Да и что это даст? Да, был в Афгане. На Курилах был, Памире, спускался в ракетные шахты, заходил к врачам в операционные, записывался в отряд космонавтов, прыгал с парашютом и форсировал в танках реки по дну. Неужели опять объяснять, что это доля любого журналиста, а тем более военного — быть всюду.

Военные и выручают: недалеко от лесополосы затарахтел вертолет. Может, уже нас ищут? Вдруг с трассы все-таки передали на блокпост о захвате инкассаторской машины и организованы ее поиски?

Появление «вертушки» неприятно и конвоирам. Они выставляют в ее сторону оружие и заметно оживляются, когда гул смолкает. В сумке отыскался, наконец, и фотоаппарат. Завтра проявится пленка, и мой чистосердечный в общем-то ответ про отсутствие оружия расценят как издевательство: на снимке меня обнимали, кажется, четверо пулеметчиков.

Глупо. Все глупо в этой командировке…

— Ну, а теперь колись, откуда ты, — нависает каменной глыбой Непримиримый.

— Из Москвы. Налоговая полиция России.

— Сказки рассказывай на ночь детям. Из ФСБ или ГРУ?

— Из полиции.

— Ты рискуешь вывести меня из терпения. Я ясно спросил.

— Мои документы у вас.

— «Крыша». Все это, — он потряс удостовсрением, журналистским билетом, книгами, — прикрытие. Ты фээсбэшник и выполнял какие-то сложные задания, потому что в сорок лет просто так полковниками не становятся.

Такой «аргумент» крыть нечем, остается пожать плечами и молчать. Хорошо, что не два года назад поймали, в тридцать восемь я уже был полковником.

В стороне подъезжают и отъезжают машины, около нас появляются и исчезают все новые люди. А лично мне становится все равно. Первый испуг прошел, и хотя безысходность осталась, определяю для себя главное — собраться, не паниковать. Что будет — то и приму. Как шутят в армии: «полковник ты или где?».

— Ты что такой спокойный? — видимо, я слишком явно посылаю судьбу по течению, и это замечается другими. Недовольны: — Ну-ну, посмотрим на тебя через пару часов.

Прячась от дождя, Непримиримый залезает в кабину и смотрит на нас, лежащих на земле, оттуда. Бориса и Махмуда дергают меньше: все же мусульмане, соседи-балкарцы. Их могли бы вообще-то и отпустить, это предписывает тот же закон гор. Одному оставаться, конечно, тяжко, но зато они бы хоть что-то сообщили обо мне на волю.

Постепенно темнеет, и вспоминаю сегодняшнюю дату — 21 июня. Самый длинный день в году. Самый несчастный. Наверное, самый несчастный…

Подъезжает еще одна машина. Боевики расстилают газету, выкладывают продукты — колбаса, хлеб, бананы, помидоры, сок. Приглашают к столу сначала нас, а когда мы, скромничая, отнекиваемся, настоятельно рекомендуют:

— На вашем месте мы бы кушали. Вами заинтересовались в горах, а там кормить не будут. Вообще-то, по правде, жалко вас.

Называется, пожелали приятного аппетита. Хорошо, что хоть честно и откровенно. Впрочем, им-то кого и чего стыдиться? Хозяин прав даже тем, что пьян…

Вот только бы наши поторопились с поисками. Сегодня пятница, считаем, что день прошел. В субботу Управление собственной безопасности налоговой полиции, конечно, на службе. До обеда всегда на рабочем месте директор. Значит, завтра уже что-то может быть предпринято. Если давать два-три дня на раскачку и переговоры, то через неделю можно ждать каких-то результатов. Если, конечно, в горах не расстреляют. Выдержать неделю. Как долго!

Из оперативного сообщения № 112:

«26.06.96 г. начальник дежурной части УФСНП по Чеченской республике по телефону сообщил, что находящийся в командировке по Северному Кавказу полковник налоговой полиции Иванов Н.Ф. 21.06.96 г. выехал из г. Грозный вместе с управляющим филиала Мосстройбанка по г. Нальчик Таукеновым Б.А. на бронированной автомашине „Нива“ гос. №… в Нальчик. На 12:00 сегодняшнего дня вышеуказанные лица к месту назначения не прибыли.

Отделом собственной безопасности налоговой полиции Чечни проводятся розыскные мероприятия.

Ответственный дежурный дежурнойчасти Федеральной службы налоговой полиции России».

На сообщении тут же появится распоряжение директора ФСНП генерал-лейтенанта налоговой полиции Сергея Николаевича Алмазова для начальника Управления собственной безопасности:

«Прошу принять срочные меры к розыску, а также разобраться с причиной задержки информации».

Второе выяснить оказалось не сложно: по ряду причин все это время с Чеченской Республикой отсутствовала даже космическая связь. С первым оказалось посложнее…

Глава 3

Сколько возвышенных слов посвятили люди самой короткой ночи в году! И бархатная она, и самая звездная, и тем не менее закат в ней с зорями целуется, и быстрокрылая, и светлая…

Пленная она!

Лежу прикованный цепью к батарее в какой-то комнатушке с затопленным, провонявшим все туалетом. Цепь короткая, и единственное, что удается, — это садиться на придвинутую к стене кровать. Борис и Махмуд тоже устроились на кровати. У них она одна на двоих, как на двоих и одни наручники. Бориса время от времени выводят на кухню покурить, и водитель тогда блаженно разминается, освободившись от сиамского наручникового близнеца.

В комнате постоянно два-три охранника, которые расположились в противоположном углу, постелив на пол одеяло. Не забывали подчеркнуть свое благородство:

— Мы у вас даже подушки не забрали.

Эту черту кавказцев знаю давно: сделать на копейку, а вообразить и расшуметься на рубль. Хотя прекрасно понимаю, что и копейки мог не поиметь. А вместо возлежания на кровати мог бы висеть на этой же цепи, но на дыбе. Так что в плену надо радоваться медякам и в самом деле считать их за рубли. И без иронии.

А вообще-то мы здесь не должны были находиться. Из лесополосы с первыми признаками темноты нас перевезли в горы, но сильный артобстрел, видимо, помешал добраться до цели, и мы вернулись. Начинаем привыкать к повязкам на глазах: куда возят и привозят — ничего не видим. Зато водят, ухватив под локоть, умело, практика чувствуется отменная. Да и цепь на батарее стесала уже всю краску — знать, не я первый лежу на этих простынях. Повторяю как заклинание — не паниковать. События вокруг станут происходить вне зависимости от моих желаний, и надо быть готовым принимать их.

— Ты что это все время спокоен? — тем не менее бесит Непримиримого мое состояние. Если я хоть чуть-чуть знаю кавказцев, то паникеров и трусов они вообще презирают. Но и не любят особо горделивых. Видимо, напоказ выставлять свои внутренние решения не следует, надо чуть подыгрывать, чтобы не оказалось себе дороже.