Читать книгу "Альфа-самец. Мочи их, Президент! - Роман Антоновский"

— Спокойнее, Мовлади, не визжи так, ты же воин Аллаха, а не свинья, — по-русски обратился к нему мужчина.

— Кто ты, шайтан?! Кто послал тебя? — шумно выдохнул Мовлади.

— Иблис меня послал, забрать тебя в ад, — рассмеялся незнакомец. — А вот на кого ты сейчас работаешь, и кто финансирует твои операции? Говори, называй имена-явки!

— Пошел ты, свинья! Не знаю, кто ты, но мои люди найдут тебя, твоих детей, и все вы в течение недели будете подыхать у меня! Я испробую на вас все пытки, которые знаю, а знаю я их, поверь, немало. Иншалла!

— Закончил? Я, конечно, не такой изощренный садист, как ты, но тоже кое-что умею. Сейчас посмотрим, какой ты у нас мужчина. — Незнакомец в маске подошел к музыкальному центру и включил его на полную громкость. Из динамиков послышался голос Тимати, и даже под маской стало видно, как мужчина сморщился от отвращения. — Ну и дрянь же ты слушаешь, Мовлади. Впрочем, какая душа, такие и вкусы, — брезгливо проговорил он, подошел к скрученному скотчем чеченцу, расстегнул ему брюки, быстрым движением стянул их немного вниз, обнажив половые органы. — Какой маленький! Неудивительно, что ты только со шлюхами спал. Слышал, в детстве тебя называли Мовлади Малыш; из-за члена, да?

Мовлади попытался изогнуться и плюнуть в своего мучителя, но мощный удар в нос отбросил его назад, на подушку. Он сразу почувствовал резкую боль в носовой перегородке и соленый вкус крови во рту. Тем временем человек в маске наступил ему на пах тяжелым военным ботинком. Мовлади заревел от боли, а через пару мгновений его рев сменился визгом и плачем. Слезы нестерпимой боли и унижения потекли по щетинистым щекам.

Человек в маске убрал ногу.

— Ну-ну, не плачь, малыш, все уже закончилось. Скажи мне, где списки твоей агентуры в России и на Северном Кавказе? — Рука в перчатке для убедительности погрозила чеченцу зажженной зажигалкой.

— Там, около ДВД, лежит флешка, все на ней, — сквозь слезы и кровавые сопли пробормотал Мовлади.

— Ну, вот и ладушки, умничка, — сказал человек в маске.

Он подошел к домашнему кинотеатру, взял флэшку, извлек из ранца на спине КПК и быстро подключил к нему USB. Просмотрев его содержание, он удовлетворенно хмыкнул и спрятал карманный компьютер обратно.

— Что тебе еще надо, все, уходи! — простонал Мовлади.

— Нет, мы еще не закончили. — Незнакомец пружинистым шагом подошел к дивану, крепко ухватил чеченца под мышки и потащил его грузное тело в сторону санузла.

Обессиленный и обмякший Мовлади даже не сопротивлялся. Человек в маске кинул мешковатое тело в туалет и включил воду.

— Тебя же предупреждали, что вы не уйдете от правосудия, если будете продолжать воевать против России и ее народа, не так ли? Предупреждали ведь?

— Э-э, ты чего? — извивался на мокром кафеле чеченец.

— Сейчас, от имени русского народа и правительства России, я привожу в исполнение смертный приговор по статьям: терроризм, разжигание межнациональной и межконфессиональной розни, массовые убийства, измена Родине. Это, кстати, далеко не полный список. — Незнакомец ухватил Мовлади за короткую редеющую шевелюру и сунул его мордой в унитаз. На мгновение чеченец выскользнул.

— Не-е-ет! Не-е-ет! — завизжал он, но крик быстро захлебнулся в хрипе, так как руки человека в маске профессионально сдавили кадык короткой шеи, и, когда сопротивление чеченца ослабло, его каратель снова засунул голову Мовлади в унитаз. Рот и нос чеченца оказались под водой, некоторое время он булькал и слабо пытался вырваться, но вскоре затих совсем.

— Вот так и будем мочить в сортире! — задумчиво и бесстрастно глядя на неподвижное тело в ванной, проговорил человек в маске и по-кошачьи мягко покинул место расправы.

…Мощный военный самолет с российским триколором на борту стремительно набирал высоту. Далеко внизу осталась зеленая россыпь подмосковных лесов, перемежающаяся местами с небольшими индустриальными городками. Стальной взгляд серо-голубых глаз сквозь иллюминатор колюче пробегал по удаляющейся земле. Президент России устало откинулся на спинку кресла и ослабил узел галстука. Сильные руки с набитыми бугорками костяшек опустились на кожаные подлокотники кресла.

Как же он ненавидел все эти костюмы! Классический костюм — просто мавзолей для здорового человеческого тела. С какой почти детской радостью президент облачался в спортивный костюм на даче или в свободный камуфляж во время охоты. Униформа воина была намного привычнее его сухому атлетичному телу. Тем не менее уже в течение пары десятков лет приходилось демонстрировать обществу эти «шедевры» от ведущих мировых кутюрье. С тех самых пор, как потертый мундир верного солдата советской империи он сменил на унылый dress code российского госслужащего, пусть и высокопоставленного. Впрочем, даже став чиновником, в глубине души он остался воином, гибкое спортивное тело и офицерская выправка выгодно отличали его от большинства коллег, состоявших в основном из живота и подбородков.

Виктор Викторович Семенов был крепким, поджарым, всегда гладко выбритым мужчиной неопределенного возраста. Когда он встречался с молодежью в летних лагерях и задорно гонял мяч со студентами, ему вряд ли можно было дать больше тридцати, а в строгом костюме, отчитывая министров или разнося в пух и прах своих врагов на докладе в Совете Безопасности ООН, выглядел умудренным жизнью старейшиной влиятельного клана.

Продолговатое лицо с близко посаженными серо-голубыми глазами заканчивалось округлым подбородком, хотя по характеру Семенову больше подошла бы тяжелая бульдожья челюсть. Впрочем, он всегда помнил любимую пословицу своего армейского тренера по рукопашному бою: «Обладателей волевых подбородков легче послать в нокаут».

Виктор Викторович шумно втянул в себя воздух и тут же сделал пару коротких выдохов. Древняя практика цигун, которой он овладел еще в далекие времена службы в спецназе КГБ, всегда помогала ему привести себя в норму. Тот, кто умеет дышать, владеет жизнью.

Чем выше по вертикали власти карабкался Виктор Викторович, тем больше он ценил одиночество. Каждая последующая ступенька к вершине власти состояла из слизи и гнилых досок. И чем выше ты забирался наверх, тем ближе к тебе было дно.

Перелеты с одной встречи на другую были для Виктора как глоток воздуха. Если ему не нужно было обсуждать грядущее выступление или подписывать документы, он с удовольствием оставался наедине со своими мыслями и просил его не беспокоить.

Вот и сейчас Семенов улучил минутку, чтобы помедитировать. Привычку восстанавливать свои душевные силы и энергетические ресурсы с помощью медитации он приобрел в юные годы, когда взахлеб увлекался различными единоборствами, интересуясь любыми практиками — от физической закалки до духовного саморазвития. Однако на этот раз полностью сконцентрироваться на медитации ему не удалось.

Перед его взором пробегали события последних лет. А в голове каленым железом жгли мучительные вопросы. Ну, где же он мог ошибиться? Где надо было быть гибче, а где, наоборот, дал слабину? Восемь долгих лет Семенов боролся за свою великую страну и вдруг, после череды внушительных побед, оказался на грани краха.