Читать книгу "Убийство в цветочной лодке - Роберт ван Гулик"

Хан подвел судью к борту красивой цветочной лодки, пришвартованной к пристани; ее широкая палуба находилась на одном уровне с пирсом. Лодка была богато украшена сотнями разноцветных фонариков, висящих вокруг навеса над главной каютой.

Когда Судья Ди и Хан ступили на порог каюты, музыканты, сидящие у дверей, заиграли веселую приветственную мелодию.

Хан провел судью по толстому ковру к почетному месту: высокому столику, расположенному в глубине помещения, и предложил присесть справа от себя. Другие гости заняли два стола, расположенные друг против друга под прямым углом к главному.

Судья Ди с интересом рассматривал окружающих. Он часто слышал о знаменитых цветочных лодках Хань-юаня, которые были чем-то вроде плавучих домов свиданий, где гости могли пировать в обществе местных красавиц и так проводить на воде целую ночь.

Богатство обстановки превзошло все его ожидания. Комната была длиною около двадцати пяти локтей; обе стены ее были завешаны бамбуковыми циновками.

С потолка, покрытого красным лаком, свешивались четыре больших фонаря, сработанных из шелка и искусно разрисованных; изящные деревянные колонны были украшены резьбою и позолотой.

Легкое покачивание указывало на то, что лодка отчалила. Когда музыка смолкла, послышались ритмичные всплески весел, которыми орудовали гребцы в трюме.

Хан Юнг-хан коротко представил судье остальных гостей. Стол справа от него возглавлял худой, слегка сутулящийся пожилой человек. Его звали Канг По, он был богатым торговцем шелком. Когда Канг поднялся и трижды поклонился Судье Ди, тот заметил, что его губы нервно подергиваются, а глаза бегают по сторонам.

Полный мужчина с лицом, выражающим полное благодушие, сидевший рядом с торговцем шелком, был Канг Чунг, его младший брат. Судья Ди лениво отметил про себя, насколько не похожи два брата по внешности и характеру.

Третьим гостем за этим столом был довольно рыхлый мужчина, обращающий на себя внимание своим напыщенным видом; он был представлен как Ванг, глава гильдии золотых дел мастеров.

Стол напротив возглавлял высокий широкоплечий человек в коричневом расшитом золотом халате и шапочке из легкого газа. Его тяжелое смуглое лицо производило внушительное впечатление. Все это, вместе с жесткой черной бородою и длинными бакенбардами, делало его похожим на чиновника, но Хан представил его как Лю Фей-по, богатого купца из столицы. Он построил прекрасный дом рядом с особняком Хана, где обычно и проводил лето.

Двух других гостей за столом Лю Фей-по звали Пенг и Су – первый из них возглавлял гильдию серебряных дел мастеров, а второй был главою резчиков по нефриту.

Судью поразил бросающийся в глаза контраст между двумя этими ремесленниками. Пенг был очень худой пожилой господин с узкими плечами и длинной седой бородой; Су, наоборот, был здоровый молодой парень с крепкими плечами и толстой шеей борца. Его грубое лицо производило весьма неприятное впечатление.

Хан Юнг-хан хлопнул в ладоши. Когда оркестр заиграл другую веселую мелодию, четверо слуг вошли в дверь справа от Судьи Ди; они несли подносы с холодными закусками и оловянные кувшины с подогретым вином. Хан произнес приветственный тост, и пир начался.

Закусывая вино маленькими кусочками холодной утки и цыпленка, Хан завел с Ди вежливый разговор. Судя по всему, он был человек образованный и со вкусом, но судья сразу почувствовал некоторую холодность, недостаток сердечности в его вежливом обращении.

После того, как Хан осушил одну за другой несколько больших чарок, он немного расслабился и с улыбкою молвил:

– Мне кажется, я выпиваю пять кубков против одного вашего, Ваша Честь.

– Я люблю выпить чарку хорошего вина, – ответил судья, – но я пью только по таким приятным случаям, как этот. А прием – действительно щедр и роскошен.

Хан поклонился и сказал:

– Мы надеемся, что Вашей Чести понравится пребывание здесь, в нашем маленьком уезде. Мы только сожалеем о том, что мы – всего лишь простые сельские жители, не вполне подходящие для высокого общества Вашей Чести. Я опасаюсь, что Ваша Честь посчитает здешнюю жизнь довольно однообразной, ведь здесь никогда ничего не случается.

– Да, судя по бумагам, имеющимся в суде, – отвечал Судья Ди, – жители Хань-юаня трудолюбивые и уважающие законы подданные, что, конечно, отрадный факт для любого судьи. Но когда вы говорите о недостатке в здешнем уезде выдающихся людей, я не могу с вами согласиться. Кроме тех, которых вы сами выделили, разве знаменитый Императорский Советник Лянг Мен-кванг не выбрал Хань-юань как место для своего отдыха по завершению служебной карьеры?

Хан выпил за здоровье судьи еще одну чарку и сказал:

– Пребывание советника в наших местах делает нам честь. Мы глубоко сожалеем, что последние полгода его плохое здоровье препятствует возможности пользоваться его благими советами.

Судья Ди заметил, что Хан Юнг-хан много пьет.

– Две недели назад, – сказал он, – я хотел нанести старику визит вежливости, но мне передали, что он болен. Надеюсь, это не слишком опасно?

Хан испытующе поглядел на судью.

– Ему где-то около девяноста лет, как вы знаете. Но если бы не приступы ревматизма и некоторые осложнения со зрением, состояние его здоровья можно было бы назвать необычайно хорошим. Однако с полгода или около того его память… Впрочем… пусть ваша милость спросит о нем Лю Фей-по, ведь их сады примыкают друг к другу, и он знаком с советником лучше, чем я.

– Я был весьма удивлен, – сказал Судья Ди, – узнав, что Лю Фей-по – обычный купец. У него, скорее, манеры государственного служащего…

– Он чуть не стал им, – сказал Хан, несколько понизив голос. – Лю происходит из древнего чиновничьего столичного рода и был воспитан так, чтобы стать чиновником. Но он провалился на втором литературном экзамене, и это настолько задело его за живое, что он бросил ученье и стал торговцем. Лю так преуспел в этом деле, что теперь он – один из богатейших людей в провинции, и его торговые предприятия разбросаны по всей стране. Вот почему он так много разъезжает. Но, пожалуйста, никогда не говорите ему о том, что я вам рассказал, – прежняя неудача до сих пор причиняет ему боль!

Судья Ди утвердительно кивнул. Пока Хан опустошал очередную чарку вина, судья ненароком подслушал разговор, который происходил за боковыми столами.

Поднимая чарку с вином и обращаясь к Лю Фей-по, развеселившийся Канг Чунг воскликнул:

– Тост за здоровье молодых! Пусть живут они долго и счастливо, пока их головы не убелят седины!

Все захлопали в ладоши, а Лю Фей-по молча поклонился. Хан Юнг-хан торопливо объяснил судье, что дочь Лю – Фея Луны – вышла вчера за единственного сына ученого Дянга, отставного Доктора Классической Литературы. Свадьба праздновалась в доме Доктора Дянга на другом конце города и стала довольно шумным событием.

– Нам не хватает сегодня нашего замечательного ученого! – воскликнул Канг. – Он обещал прийти, но в последний момент попросил извинить его. Я думаю, что его собственное вино оказалось для него слишком крепким!