Читать книгу "Байки служивых людей - Александр Новиков"

Майор Плашечка замычал, как от зубной боли, и объяснил мне, что Надя – отнюдь не женщина нестрогого поведения, а секретарша командира части, то есть носительница всех возможных и невозможных секретов, поскольку основные служебные бумаги идут через ее руки. И что если немедленно не прекратить встречи Нади и Али, то у нас у обоих могут возникнуть серьезные неприятности. Потому что вскоре может приехать комиссия из Киева, которая, не дай Бог, действительно начнет разбираться в ситуации, и тогда увиденная ею картина будет просто кошмарной: у переводчика нет удостоверения, у майора Плашечки – агентурных денег, зато у секретарши командира части есть арабский любовник – подполковник, которого зовут Али. Нормальный расклад? Интересной жизнью вы тут живете, товарищи! Дело действительно пахло бертолетом.

Поэтому я отправился к Наде и сообщил ей, что обстановка резко изменилась, что Али, скорее всего, переодетый замаскированный враг, возможно, даже израильский шпион, и потому знакомство ей лучше всего прекратить. Однако Надя мне не поверила, Али за недолгое время знакомства успел ее не только полюбить, но и купил ей два золотых кольца, золотую цепочку, пианино из местного универмага и еще много других очень полезных в хозяйстве вещей, словом, помог выполнить план по продаже товаров населению этого универмага на четыре месяца вперед. Тогда я начал бить на то, что Али лысый, толстый и некрасивый. И даже по-русски говорить не умеет. Но Надя сказала: «Зато он очень добрый, а для настоящей любви знать язык друг друга совершенно не обязательно».

Я вернулся к майору Плашечке и рассказал об осложнениях в обстановке. Майор Плашечка достал из сейфа бутылку водки и сказал, что обстановка еще серьезнее, чем я думаю. Я с ним согласился.

На следующий день обстановка накалилась уже до невозможности, потому что на главпочтамт этого маленького городка на мое имя пришли две телеграммы-шифровки, выглядевшие следующим образом: телеграмма первая – «Книга нашлась недалеко от части. Находится в отделении. Целую. Коля», телеграмма вторая – «Ксива пришла без телеги, находится у шефа. Целую. Миша». Обе эти телеграммы показал мне майор Плашечка, а к нему они попали от местных комитетчиков, которым о странных посланиях сообщили телеграфистки, поскольку решили, что столкнулись с явно шпионскими шифровками. Между тем это всего лишь друзья сообщали мне, что мое потерянное из-за Клары Новиковой удостоверение личности благополучно нашлось, что я и пояснил начальнику особого отдела. Плашечка мне ответил, что лично он все понимает, но вот у ребят из местного райотдела КГБ есть вопросы, поскольку они не в курсе истории с удостоверением, и что формалист или недоброжелатель может усмотреть в этих телеграммах все-таки что-то нехорошее. Так что, если приедет комиссия из Киева, мало нам не покажется.

Мы с ним совсем было загрустили, но, видимо, Бог над нами сжалился, потому что утром следующего дня был разоблачен и пойман резидент из арабской группы. Этот идиот, не знаю, с какой целью, под видом утренней разминки бегал на местную железнодорожную станцию и записывал в книжечку номера и маркировки товарных вагонов и цистерн. А так случилось, что застукал его за этим занятием сержант из вокзального отделения милиции, завернувший за угол справить малую нужду. Увидев человека явно нерусской внешности с блокнотом и карандашом в руках, сержант, любивший, наверное, детективы, решил, что перед ним шпион, и, как это ни парадоксально, не ошибся. Вот так рождаются мифы о том, что ловить шпионов очень легко.

С сержантом была проведена впоследствии долгая и кропотливая работа продолжительностью в две бутылки водки и три бутылки портвейна плюс еще две бутылки коньяку с собой. В результате майор Плашечка смог составить красивый отчет о проведенной всеми нами совместно блестящей операции с минимальной затратой сил и средств. А победителей, как известно, не судят.

Таким образом, постепенно все уладилось. Даже Надю удалось уговорить временно уехать на Черное море по бесплатной путевке, которую где-то сумел раздобыть Плашечка, напрягший свои последние оперативные возможности...

Возвращаясь обратно в родную часть, я вез с собой блестящий отзыв о командировке, который и положил на стол своему шефу, начальнику отделения переводов. Шеф внимательно прочитал отзыв, вздохнул, открыл сейф (я в этот момент вздрогнул), но извлек он оттуда всего лишь мое офицерское удостоверение, которое было найдено недалеко от части какой-то милой и порядочной бабушкой. Сощурив глаз, шеф сказал, что мне за мои художества, конечно, полагается выговор, но, учитывая мои находчивость и лихость вкупе с положительным отзывом, особо наказывать он меня не станет. Потому что он никогда не слышал, чтобы офицер мог так успешно справиться с задачами командировки, причем на секретном объекте да еще в чужом городе и даже без удостоверения.

В результате вышел я из всей этой истории без потерь, если не считать, конечно, нервные затраты и то, что шеф в воспитательных целях задержал мне на два месяца представление на присвоение очередного офицерского звания старшего лейтенанта.

Считаю, что ответственность за все случившееся частично может разделить со мной известная артистка Клара Новикова.

О вреде доверчивости к гражданам вообще и в частности к военным переводчикам, имеющим острую потребность в деньгах и спиртных напитках

Психология – штука тонкая. Особенно четко я понял этот простой тезис в 86-м году, когда столкнулся с интересной особенностью человеческой натуры: поступая не очень честно и не очень красиво, многие почему-то считают, что в отношении них другие люди должны действовать исключительно порядочно. На этом и горят. А точнее горим, потому что все мы люди. Мысль не новая, но дошел я до нее путем, может быть, и не самым обычным.

Дело было так – я доучивался на восточном факультете после годичной практики в качестве переводчика арабского языка в составе парашютно-десантной бригады специального назначения Южного Йемена...

А надо сказать, что после той «практики» я сильно пил. Очень сильно... И спал плохо. И душа болела очень сильно. Сначала финансовых проблем не было, потому что я много внешпосылторговских чеков в Союз с собой привез, но – все хорошее однажды заканчивается... Как-то я заявился домой совсем пьяный, папа, воспользовавшись моим бесчувствием, деньги у меня изъял, положил в сейф у себя на работе и заявил, что не отдаст их мне, пока пить не брошу... Стало быть, деньги надо было где-то находить... И я их находить умудрялся – сначала форму свою десантскую пропил, потом другие вещи начал потихоньку продавать... А форму свою пятнистую загнал я одному уроду, который на филологическом факультете учился. Не знаю, откуда у него деньги водились, – родители в торговле работали, что ли...

Не важно... Он у меня и десантные ботинки купил, и куртку, и штаны – и в таком вот «мужественном прикиде» ходил в универ. Наверное, считал себя «Рембой»... С головой у парня, видать, не все в порядке было – совсем рехнулся на военной атрибутике... Я ему только берет свой зеленый не сдал и медаль, хотя он за них совсем бешеные деньги сулил – рублей сто, по-моему...

Но наступил и такой день, когда продавать мне стало уже нечего – пропился вчистую... Причем день этот я помню прекрасно – у нас на факультете как раз должно было предварительное распределение состояться... И вот заявляюсь я в альма-матер с абсолютно «чугуниевой» головой, весь мир напоминает один большой кусок дерьма и больше ничего, а денег на опохмелку нет совсем... Я туда-сюда, чувствую – в куски разваливаюсь, у ребят попытался занять – ни у кого башлей нема... Что делать? Ну не помирать же в самом деле лютой смертью без опохмеления? А в безвыходных ситуациях мозг начинает работать в усиленном режиме...