Читать книгу "Рояль в кустах - Дмитрий Щеглов"

С крученым сыром сулугуни они выпили по три стакана вина. Эльзе стало хорошо и весело. Она в первый раз посмотрела в глаза Резо и утонула в них. На нее смотрел не грубый мужчина, а стеснительный мальчик.

– Как вы оказались в нашем городе? – спросила она его.

– Послал по почте фотографии и получил приглашение. Обещали деньги заплатить и обманули, – пожаловался он Эльзе. – У вас, у немцев, тоже кругом жулики.

После выпитого вина Эльзе не захотелось вставать грудью на защиту своей нации и она сказала:

– Каждый народ имеет и хороших людей и плохих.

– И еще великих имеет! – поправил ее Резо.

– Вот как ваша фамилия? – неожиданно спросил он Эльзу.

– Маркс.

– Тот самый? – Резо непроизвольно икнул.

– А что еще есть другой? – с выпитого вина Эльза решила пошутить. Другого Маркса, видимо, Резо не знал. Во взгляде появилась почтительность. Теперь она могла быть спокойна за свои коленки. В той стране, куда она ехала, эта фамилия одно время почиталась выше бога.

– А как ваша? – спросила его Эльза.

– Сталин, слыхали?

Пришла очередь удивляться ей. А может быть и он не обделен чувством юмора?

– Ну, как же, конечно слышала.

Резо гордо на нее посмотрел.

– Мы по соседству жили.

– В Кремле? – засомневалась Эльза.

– Нет, рядом с семинарией, где он учился! – и он тут же перевел разговор на другую тему. – Ваши немцы мне говорят, что у меня маленькая мышечная масса. Посмотри. – И он сжал перед нею руку, – попробуй.

Эльза дотронулась до его руки. Казалось, она прикоснулась к наковальне.

– Ты где так накачался? – незаметно для себя она перешла на ты.

– У нас в городе я один был такой. На любой этаж без отдыха могу запросто концертный рояль поднять. Я был самый крутой в городе амбал.

– Кто?

– Амбал.

– А чем в жизни занимаешься?

– Кому рояль отнесу, кому пианино, у меня музыкальная квалификация. Я люблю серьезную музыку. Все артисты и композиторы в Тбилиси только ко мне обращались. Вот, послушай мой голос.

Перекрывая шум ревущих двигателей, неожиданно Резо затянул песню «Сулико». И только тут Эльза увидела, что огромная бутыль стоит у его ног пустая. Когда же он успел ее выпить? А Резо тянул и тянул высоким баритоном, пока не довел песню до конца. Сидящие впереди пассажиры откровенно ему завидовали. Отхватить такую девицу, блондинку, устроиться с нею на заднем сиденье и еще от избытка чувств и молодости распевать песни во весь голос, такое мог сотворить только свободный и счастливый человек.

Стюардессы показались в начале салона с обеденными тележками. Раздали несколько подносов и вдруг неожиданно скрылись. Впереди сидящий седой мужчина повернул к ним испуганное лицо. Громко, на весь салон прозвучало страшное слово:

– Пожар!

Головы всех пассажиров были повернуты в одну сторону. Один из двигателей дымил, но еще не горел. Из микрофонов раздался властный приказ:

– Всем пассажирам пристегнуть ремни.

Стюардессы с бледными лицами торопливо обходили салон.

– Пристегнитесь, пристегнитесь, – проверяли они натяжку ремней, – сейчас будем садиться.

– Куда? – вдруг спросил одну из них Резо.

– Куда-нибудь сядем, – успокоила его стюардесса и убежала в первый салон. А в окошко было хорошо видно, как шлейф дыма разрастался.

– Я так и знал, что на гробах летаем, – зло выругался Резо, – за десять последних лет ни одного нового самолета не купили, а раньше при Сталине каждый год по шестьсот штук меняли. Вах, если сейчас к нему в гости попадем, жалко, что с собой больше вина нету. Хотя он кинзмараули любил, а у меня было только саперави.

У Эльзы моментально выветрился легкий хмель из головы. Она решила, что если благополучно выберется из этой передряги, никогда больше не сядет ни на какой российский самолет. А рядом чертыхался Резо.

– Представляешь, в России сейчас триста авиакампаний. Где столько механиков наберешь? Подойдет какой-нибудь пьяный дурак к самолету отверткой ковырнет и говорит: – Лети, разрешаю. Вот мы и летим.

– Мы разобьемся? – со страхом спросила его Эльза.

– Зачем разобьемся? – он удивленно посмотрел на нее, – в крайнем случае хвост оторвется, ну будет пара синяков. Сейчас на поле будем садиться. Я видел такое! А вон уже и солярка кончилась, видишь, мотор перестал дымить.

И правда, когда Эльза глянула в ту сторону, откуда только что несся густой слой дыма, там теперь стелилась тонкая черная струйка, а потом и она прервалась.

– Ветром задуло, – безапелляционно заявил Резо и нажал кнопку вызова бортпроводницы. Хоть самолет снизился достаточно низко, и уже были четко внизу видны маленькие коробочки автомобилей, на вынужденную посадку он не шел, а стал снова набирать высоту. К ним быстро приближалась стюардесса. Издалека она успокаивала всех пассажиров.

– Все в порядке, все в порядке, в Москве будем садиться.

Резо ее одернул.

– Я вижу, что все в порядке, почему обед не подаешь?

Стюардесса не поняла, что он от нее хочет, и посмотрела на Эльзу. У нее мелко дрожали руки.

– Не волнуйтесь, теперь все хорошо, через полчаса садимся. Потерпите, если можете!

Из двигателя вновь появилась тонкая струйка черного дыма. А Резо продолжал во весь голос возмущаться.

– Везде одни жулики. Самолет загорелся. А они и тут хотят украсть… Представляешь, нам так два обеда и не принесут. Мне питаться надо. Может быть самому сходить? – он встал с кресла и пошел по проходу вперед. Через минуту вернулся разочарованный.

– Ты как? – спросил он Эльзу.

– Нормально!

– Вот и хорошо, – сказал он, – обеда не будет! Там очередь в туалет. Никто, кроме нас есть не хочет.

Эльза откинулась в кресле и закрыла глаза. Поездка начиналась неудачно, как пройдет все остальное? И нужно ли ей это? Сумбурные мысли, как облака перед бурей накручивались друг на друга.

Через полчаса самолет чуть-чуть накренившись на правое крыло, сходу, без всяких маневров, пошел на посадку. Когда колеса коснулись земли, Эльза увидела как вдоль бетонной полосы выстроились пожарные и скорые машины. Как только самолет стал, тут же открылись все двери, в том числе и запасные, и были выброшены надувные желоба. Пожарные стали заливать левое крыло самолета. Стюардессы помогали пассажирам нырнуть в темное чрево надувного мешка. Визг стоял, как в аквапарке. Когда очередь дошла до Резо и Эльзы, он выговорил одной из стюардесс:

– Слушай, я так голодным и остался.

– Прыгай, чудак, и радуйся, что приземлился, голодный, но живой.