Читать книгу "До встречи в Лондоне - Александр Звягинцев"

Ледников задумчиво повертел в руках бокал. Предложение было заманчивым, и, конечно, надо было ковать железо, пока горячо, но…

- На днях не получится, - сказал он. - К сожалению. Завтра я улетаю в Лондон.

- Как интересно! - воскликнул Алекс. - В жизни бывают странные совпадения - мне тоже надо в Лондон.

- Действительно, интересно! - раздался за его спиной знакомый голос.

Анетта! Ледников и не заметил, как она подошла. Она смотрела на него изумленно-строгими глазами. Вот ведь создание! Сама постоянно исчезает из Москвы, не ставя его в известность, только звонит потом и извещает, что она сейчас в Денвере или Буэнос-Айресе и будет через неделю. Или выскакивает прямо из постели с криком: «У меня самолет через два часа!» Куда самолет, зачем? До объяснений она не опускалась. А тут, узнав про Лондон, смотрит с таким выражением на лице, будто Ледников нарушил воинскую присягу. Правда, вполне вероятно, что Анетта напряглась именно потому, что речь идет о Лондоне, ведь там Гланька… Видимо, ревность такое ядовитое чувство, что способно разъесть и космических масштабов самоуверенность Разумовской.

- И какова же цель вашей поездки? - вежливо поинтересовался Алекс. - Может быть, я мог бы оказать вам некое содействие в Лондоне?

- Действительно, мальчуган, что ты забыл в этом Лондоне? - скривила губы Разумовская.

- Алекс, полоний я не везу, - вздохнул Ледников. - И таллий тоже. У меня совсем другие дела. Мне нужно найти и сфотографировать могилу Керенского…

- Того самого? Александра Федоровича? - уточнил Алекс. - А разве он похоронен в Лондоне?

- Представьте себе. Сейчас мы с отцом заканчиваем книгу о великих русских юристах, и в конце каждой главы решили дать фотографию надгробного памятника. Вот такой мы придумали визуальный ряд, - объяснил Ледников, насмешливо глядя прямо в глаза Разумовской.

Та ответила высокомерным взором, не сулящим ничего хорошего.

- Любопытно, - покачал головой Алекс. - Но, я надеюсь, мы вернемся к нашему разговору об издании книги сразу после вашего возвращения?

- Разумеется.

Алекс с улыбкой откланялся. И Ледников остался один на один с насупившейся Анеттой.

- Значит, летишь на могилку Александра Федоровича? - пошутила она. - И только? Не ври мне, мальчуган. Во-первых, я в курсе затруднений твоей лондонской знакомой. А во-вторых, я все равно все узнаю.

- Анетта, радость моя, чего мне врать? Могилу я действительно хочу попробовать отыскать. И про книгу о русских юристах - святая правда. А что касается моей знакомой… Да, она попросила помочь, но тебя это не должно волновать. Как тебе известно, у нее есть жених, богатый и знатный. Лорд! Простой английский лорд.

- А почему это должно быть мне известно?

- Мне так кажется…

- Ты не слишком возгордился, мальчуган?

- Нет, я просто очень высокого мнения о твоих возможностях.

- Раз так, позволь мне дать тебе один совет. Не лезь там на рожон. Они разберутся без тебя в этой темной истории. А ты, если будешь проявлять активность сверх меры, тут же окажешься шпионом и агентом КГБ. Со всеми вытекающими последствиями.

- Ясное дело. Как же иначе? Я сегодня читал с утра английскую прессу, это занятие не для слабонервных… Налицо все симптомы затмения мозгов.

- Ладно, ты о них не беспокойся. Нам свои бы мозги сохранить в ясности.

Прием шел своим заведенным чередом.

Собравшийся народ, известный и не очень, упивался своей причастностью к кругу избранных и одновременно решал какие-то бесконечные проблемы. Ледников невольно вспомнил взволнованный рассказ Пузыря. Что ж, на подобных тихих мероприятиях, закрытых раутах, обедах для своих и впрямь создается, формируется весьма влиятельный слой лиц, от которых зависит очень многое в стране. Как говорил его отец, все шпионские игры с их тайнами по нынешним временам - архаизм. Зачем вербовать агентов, тайно встречаться с ними, что-то там шифровать, скрывать, пересылать? Если ничего не стоит найти все технические секреты в открытой печати, а привлекать сторонников можно совершенно открыто, не таясь, рассылая приглашения перспективным людям?

Ледников наклонился к уху Анетты и прошептал виноватым голосом:

- Я поеду. Надо еще заехать к отцу. Не скучай.

Анетта равнодушно взглянула на него.

- Надо захватить веночек на могилу Александра Федоровича?

- Нет, пакетик с полонием.

- А-а… Ну-ну!

Анетта отвернулась и ослепительно улыбнулась какому-то знакомому.

Она что-то задумала, понял Ледников.

Глава 2

Many a good father has but a bad son
У многих хороших отцов плохие сыновья

Гланька заказала первый класс, так что в полупустом салоне Ледников устроился со всеми удобствами. Но спать он не собирался, надо было обстоятельно подумать, чтобы прибыть в Лондон хоть с каким-то планом действий.

Но сначала пришлось отбиваться от сверхзаботливой стюардессы, которая все время предлагала дорожный набор каких-то бессмысленных услуг и радостей. Ледников ограничился красным вином и горячим обедом. Чтобы не разлагаться в окружающем его комфорте, он напомнил себе, что недавно пассажирам именно первого класса British Airways пришлось несколько часов лететь вместе с трупом. Пожилого мужчину, умершего прямо в полете от сердечного приступа в переполненном эконом-классе, перенесли на свободное место в салон первого класса. Покойника привязали к одному из кресел, тело завернули в одеяло, оставив открытой голову. Рядом устроилась рыдающая жена. В такой ситуации, наверное, все предлагаемые удобства не доставили «первоклассникам» большой радости.

Так что, попробовав вполне достойное вино, Ледников вытянул ноги и принялся приводить в порядок всю информацию, которую ему удалось раздобыть до отлета. Разговор с отцом, который, как всегда, поразил своей способностью помнить мельчайшие детали давних дел и расследований, позволял выстроить стройную цепь из разрозненных фактов и деталей.

Итак, Павел Семенович Муромский. Родился в небольшом южном городе в год смерти Сталина, причем в том же самом месяце - марте. Всегда любил подчеркнуть это обстоятельство, находя в нем какой-то глубокий смысл. Его отец нелепо погиб по пьяному делу, когда Павел только пошел в школу. Муромского вырастила мать. Мальчик учился хорошо - был довольно способный, к тому же его, сироту, жалели и примечали учителя. Служил в армии в Москве, во внутренних войсках.

Демобилизовавшись, он решил не возвращаться в родной город, а поступать в столичный вуз. Выбрал исторический факультет университета, потому что для военнослужащих там были серьезные льготы. В университете по обнаружившейся предприимчивости натуры стал потихоньку заниматься фарцовкой. Благо жизнь в общежитии среди студентов-иностранцев со всего света этому способствовала. Потихоньку у него сложился круг поставщиков, а потом и постоянных покупателей. В делах он был цепок и предприимчив, если представлялась возможность, без колебаний кидал и партнеров, и клиентов. Один из обиженных навел на него оперотряд, действовавший в общежитии при комитете комсомола. Задержание закончилось суровым избиением в штабе оперативников-комсомольцев. Муромского вполне могли исключить из университета. Спасло лишь то, что он был уже на выпускном курсе. Но про аспирантуру пришлось забыть и отправиться по распределению учителем истории в родной город.