Читать книгу "Пациент мафии - Михаил Серегин"

Мне ничего не оставалось, как опять пожать плечами.

– Да, пожалуй, ничего. Я могу сказать что-то о его ранении, состоянии… а о нем самом? Жена его толковала о каких-то неприятностях. Спросите у нее…

Рыбин пронзительно посмотрел на меня и спокойно сказал:

– Я обязательно последовал бы вашему совету, но, к сожалению, Казарина Галина Николаевна сегодня утром исчезла.

…Галина Николаевна Казарина выслушала сообщение нейрохирурга без слез. Внутренне она уже была готова к такому исходу. Она потеряла способность четко мыслить, и все чувства ее притупились. Как сквозь сон, до нее доносились слова врача – он говорил что-то о костных осколках, о базиллярной артерии, о нарастающей гематоме – Казарина слушала и не слышала его.

А Тяжлов, недовольный собой, говорил нарочито строго, глядя прямо в глаза женщине, которая только что стала вдовой, в чем, наверное, была доля и его вины, говорил обстоятельно, обильно пересыпал речь медицинскими терминами, пока наконец не сообразил, что старается впустую.

Казарина еще некоторое время смотрела на хирурга, будто ожидая продолжения, а потом произнесла бесцветным голосом:

– Я хочу уйти. Кто-нибудь может проводить меня?

Тяжлов, спохватившись, сказал поспешно:

– Да-да, разумеется! Пойдемте со мной!

Он зашагал по коридору, высокий, громоздкий, точно борец-тяжеловес, сверкая по сторонам недовольным взглядом из-под насупленных бровей. Казарина послушно шла за ним, сунув руки в карманы домашнего халата. Тяжлов открыл дверь в кабинет старшей сестры и сказал:

– Наталья Ивановна, прошу вас – проводите женщину до проходной и вызовите такси!

Старшая сестра, некрасивая брюнетка с властным лицом и орлиным носом, почтительно поднявшись, заверила, что все будет выполнено. Тяжлов обернулся к Казариной и почти обрадованно сказал:

– Ну вот и отлично. Вам нужно непременно сейчас отдохнуть! – Он на секунду сжал ее плечо своей твердой, пахнущей йодом ладонью и, сделав значительное лицо, добавил: – Мужайтесь!

После чего повернулся и широким шагом устремился прочь по коридору. Возле Казариной тотчас выросла внушительная фигура старшей сестры, затянутая в хрустящий белый халат.

– Пойдемте, милочка! Меня зовут Наталья Ивановна, – представилась она. – Вы ведь супруга того мужчины – с огнестрельным ранением? Я так и поняла. Дети есть? Нет? Что ж, хоть в этом вам повезло… Недавно к нам привозили одного предпринимателя – с проникающим черепно-мозговым, – жена осталась одна с тремя детьми… Конечно, деньги, но ребенку нужен отец!

Развлекая Галину Николаевну подобными рассуждениями, старшая сестра довела ее до проходной и вызвала по телефону охраны такси.

– Эта женщина подождет у вас машину! – заявила Наталья Ивановна стриженым ребятам, которые снисходительно посматривали на нее с высоты своего почти двухметрового роста. – Поможете ей сесть. И будьте повежливее – уже поступали жалобы, что вы обращаетесь с посетителями, как с чеченскими террористами!

Ребята переглянулись, а потом один, лениво перекатив во рту жвачку, равнодушно бросил:

– Клевета! Это не про нас. У нас только благодарности и поощрения…

Наталья Ивановна неопределенно покачала головой, напоследок так же сказав Казариной: «Мужайтесь!» – и ушла в корпус. Охранники, бросив на Галину Николаевну несколько любопытствующих взглядов, вскоре отвернулись и погрузились в негромкую беседу.

Казарина чувствовала себя неуютно – больничный забор, стриженые затылки, запахи сирени, странным образом смешанные с невыветривающимся больничным запахом, раздражали ее. Хотелось спрятаться, убежать от людей. Она, поколебавшись, толкнула дверь пропускного пункта и вышла на улицу.

Утреннее солнце едва позолотило крыши домов и запалило края облаков, протянувшихся в восточной стороне небосвода. Кроны деревьев вдоль тротуаров казались темными и наполненными влагой. Зябкий ветерок пробегал время от времени по пустой улице, едва тревожа листву. Из-за домов доносился шум пробуждающегося города.

Галине Николаевне стало немного холодно и неловко от того, что она стоит посреди улицы в халате. Она беспомощно оглянулась и вдруг увидела неизвестно откуда взявшуюся «Волгу» грязно-серого цвета с тонированными стеклами. Водитель открыл правую дверцу и, перегнувшись через сиденье, любезно спросил:

– Вас куда-нибудь отвезти, женщина?

Казарина с облегчением шагнула к машине и опустилась на переднее сиденье.

– Только вам придется подождать у дома, – предупредила она. – У меня нет с собой денег.

– Ничего страшного, – успокоил ее водитель, запуская мотор. – Куда едем?

– Электрозаводская, – сказала Казарина устало.

Водитель кивнул. Он был довольно молод – на вид лет тридцать, – с круглым самоуверенным лицом и пухлыми чувственными губами. Одет он был в бежевую замшевую куртку и линялые джинсы. Круглую голову его покрывала видавшая виды кожаная кепка. В манере управлять автомобилем чувствовалась едва сдерживаемая, бьющая через край энергия.

На углу «Волга» внезапно затормозила.

– Подсадим товарища, – деловито сказал водитель.

В окне мелькнула долговязая фигура в темном костюме – Казарина не успела ее как следует рассмотреть. Мужчина открыл дверцу и быстро сел на заднее сиденье. «Волга» тронулась. Казарина безотчетно отметила, что новый пассажир почему-то не удосужился поинтересоваться, куда они едут, но тут же забыла об этом, занятая своими мыслями.

Однако, когда машина, проехав по Малой Бронной, проскочила Садовое кольцо и устремилась по улице Красина, все дальше увозя Галину Николаевну от ее дома, она встревожилась.

– Мы не туда едем! – раздраженно сказала она.

– Туда-туда! – почти ласково промурлыкал водитель, усмехаясь пухлыми губами.

Казарина оцепенела. Она с ужасом оглянулась. На заднем сиденье она увидела двоих! Кроме мужчины в темном костюме, там сидела невзрачная девушка в какой-то затрапезной студенческой куртке – видимо, она пряталась на заднем сиденье с самого начала. Галине Николаевне стало по-настоящему страшно. Не помня себя, она, как попавшая в западню птица, принялась биться в дверцу машины.

– Что же ты делаешь, дурашка! – с досадой пропел водитель и, быстро оглянувшись назад, прошипел: – Чего сидите, падлы?

В ту же секунду Казарина почувствовала, как сильные цепкие пальцы охватывают ее горло. В салоне вдруг появился резкий дурманящий запах, от которого перехватывало дыхание, и на лицо Галине Николаевне легла тряпка, пропитанная эфиром. Она задергалась, пытаясь сбросить удушающую маску, но чья-то беспощадная рука прижимала ее все сильнее и сильнее, пока Галина Николаевна не потеряла сознание.

«Волга» свернула в ближайший переулок и остановилась под аркой старого дома, из которой тянуло сыростью и сквозняком. Водитель сказал сквозь зубы: