Читать книгу "Суровые времена - Глен Кук"

Над лагерем Тенекрута кружат вороны. Постоянно кружат… Их там самое меньшее чертова дюжина. А прочие день и ночь преследуют нас, но только не в помещениях. Туда они не забираются: мы не пускаем. Если какая и попробует, быстро окажется в чьем-нибудь котелке.

У Костоправа имелся пунктик насчет ворон. Похоже, теперь я его понимаю. Но мне куда больше досаждают летучие мыши.

Их не так часто увидишь. Вороны им проходу не дают. (Эти вороны и по ночам летать не стесняются). А тех, что уцелеют после ворон, чаще всего добиваем мы. Конечно, некоторые ускользают, не без этого. Что мне не нравится.

Они – соглядатаи Хозяев Теней. Дальнозоркие глаза коварства, заглядывающие туда, где враг не в силах свободно управлять живою тьмой.

Из Хозяев Теней осталось только двое. Они более не властны, как прежде, управлять Тенями в самом сердце таглиосских земель.

Они развеиваются.

Словно сон.

Сны слишком легко становятся кошмарами…

6

Глядя с вершины башни, поневоле удивишься, как же все эти джайкури ухитряются помещаться в стенах Деджагора.

Некогда холмы, окружающие равнину, были густо усеяны фермами, садами и виноградниками. После прихода Теней крестьянские семейства бросили свои земли. Затем явились враги Теней, Черный Отряд, здорово проголодавшиеся после победы при Годжийском броде и длинного марш-броска. Ну а затем и армии тенеземцев, потрепавшие нас впоследствии, не заставили себя ждать.

Теперь холмы хранят лишь воспоминания о былом великолепии.

Самые мудрые крестьяне бежали первыми. Их-то дети и заселят эту землю вновь.

Затем те, кто поглупей, ринулись сюда, под призрачную защиту деджагорских стен. Могаба, когда особенно разъярится, выгоняет за ворота по нескольку сотен. Это ведь только глотки, вопящие: «Жрать давай!» А еда только для тех, кто готов умереть, защищая стены…

Местные, не способные вносить вклад в дело обороны либо выказывающие слабость – больные там, или тяжелораненые, – отправляются за ворота вслед за крестьянами.

Тенекрут не принимает к себе никого, кроме согласных участвовать в земляных работах либо рыть траншеи под мертвецов. Первое подразумевает тяжелый труд под жестоким обстрелом бывших друзей из города, второе же – подготовку ложа, которое тебе же и пригодится, как только перестанешь приносить пользу.

Небогатый выбор.

А Могаба никак не постигнет, отчего его военный гений не прославляется всем миром…

С нюень бао он не связывается. Пока. Они почти бесполезны для обороны Деджагора, однако и ресурсов не потребляют. И детишки их – вон как упитаны, а ведь всем остальным приходится подтягивать пояса…

Сейчас на улицах редко встретишь собаку или кошку. Лошади целы только потому, что находятся под защитой армии, да и то их всего горстка. Кончится фураж для них – наедимся от души.

Мелочь вроде крыс или голубей стала пуглива. Порой можно услыхать яростный, протестующий крик застигнутой врасплох вороны…

Нюень бао… Эти – выживут.

Народ с одним-единственным бесстрастным лицом на всех…

Могаба не докучает им – большей частью оттого, что нюень бао поднимутся на обидчика немедля и всем скопом. К драке они относятся серьезно, это для них – святое.

Они не встревают ни во что, если только могут, однако – отнюдь не пацифисты. Пару раз тенеземцам пришлось раскаяться в своих попытках пробиться в город через их кварталы: нюень бао устроили им изумительную резню.

Джайкури поговаривают, что они поедают своих врагов.

Верно, находили люди человечьи кости, явно прошедшие кулинарную обработку.

Я не верю, что кости эти – со столов нюень бао, но Кы Дам отказался опровергать даже самые пакостные обвинения в адрес своего народа.

Возможно, он признает правдой любую небылицу об ужасных обычаях нюень бао. Может, разговоры, нагнетающие страх перед ними, ему только выгодны.

Хочешь жить – хватайся за любую соломинку.

Если бы они заговорили!.. Наверняка порассказали бы такого, что – волосы дыбом…

О, Деджагор! Безмятежные дни прогулок по аду с улыбкой на губах…

Интересно, сколько времени пройдет, прежде чем смех вовсе покинет этот город?

7

Усталый донельзя – как и всякую ночь, насколько себя помню, – я отправился на стену, заступать на очередное дежурство. Устроившись в амбразуре, я проклял всех предков наших приятелей-тенеземцев. Они там, снаружи, что-то замышляли. Слышались возня и разговоры, по равнине двигались огни факелов. Вот же полуночники неугомонные; не могут они в нормальное время делами заниматься?

Судя по всему, энтузиазма в них было не более, чем во мне. Один раз я разобрал даже нелестное замечание обо мне и моих предках. Словно это я всю эту кутерьму затеял! Пожалуй, противник наш был движим одним-единственным побуждением: никто не вернется домой, пока Штормгард не будет взят. Быть может, в этот раз не уцелеет никто, ни с той ни с другой стороны.

Закаркала, насмехаясь над всеми нами, ворона. Я поленился швырнуть в нее камнем.

Над стенами стоял туман. Прошел мелкий, моросящий дождик. Затем на юге над холмами засверкали молнии. Весь день было жарко и влажно, и вот к вечеру разразилась жесточайшая гроза.

Не слишком хороша такая ночь для штурма высоких стен. Для обороны оных, впрочем, тоже.

Однако, мне было почти жаль этих придурков внизу.

Шандал с Рыжим наконец одолели подъем с улицы. Оба, кряхтя, тащили тяжелые кожаные мешки.

– Стар я уже для такой работы, – пробурчал Шандал.

– Зато, если подействует, у всех нас появится шанс состариться.

Оба привалились к зубцам, переводя дух, а затем швырнули свои мешки в темноту. Там принялись ругаться по-тенеземски.

– Будете знать, идиоты, – огрызнулся Рыжий. – Валите домой, дайте поспать.

Землю на стены таскала вся Старая Команда.

– Да я знаю, знаю, – отвечал мне Шандал. – Но – что толку от жизни, если и жить-то устал?

Если вы читали Анналы, то знаете, что наша братия с самого начала не перестает это говорить. Я только пожал плечами. А что я такого вдохновляющего мог сказать? Обычно и не пытаешься искать объяснений, что да почему, а просто берешь – и делаешь.

– Гоблин тебя ищет, – буркнул Шандал. – Но мы тебя тут спрячем.

Рыжий заорал вниз на ломаном тенеземском:

– Эй, я понимаю, чего вы там бормочете!

Я кашлянул. Хоть и была моя вахта, я мог уйти, если бы захотел. Могаба больше и не пытался контролировать Старую Команду. Мы свое дело делали – удерживали плацдарм. Мы просто не разделяли его представлений о том, каким положено быть Черному Отряду. Но если этот Хозяин Теней со своими клоунами когда-нибудь решит свалить восвояси, предстоит крепкая проба сил.