Читать книгу "Изгой - Лев Пучков"

И – гробовая тишина.

Ну и, чего греха таить, одолевали меня сомнения. Как все получится? Справимся мы, удастся выманить ворога из логова или нет?

Если оконфузимся и придется удирать с позором – ладно, это еще полбеды. Но ведь может сложиться и так, что мы отсюда вообще не уйдем живыми. Или, не дай бог, получится как в тот раз в парке. Знаю, что звучит это глупо и патетично, но «парковый» вариант – он хуже смерти. Второго такого позора я не вынесу: если не убьют, сам вскроюсь, как только смогу двигаться...

Оказалось, я был неправ. То ли парковый синдром сыграл со мной злую шутку, то ли богатое воображение, но на деле все было отнюдь не так печально, как расписывали Ленка с Лехой.

В сквере было по-субботнему многолюдно, публика гуляла: молодежь, туристы, коррумпированные милиционеры – пару нарядов я заметил. И вообще, было тут празднично, весело и совсем не страшно: музыка играла, люди болтали и смеялись, традиционно несло агрессивным ароматом нерусской етьбы – шаурмой и шашлыками, не хочешь, а слопаешь с голодухи.

Кавказдюки – да, были, группками по три-четыре человека, причем в зоне видимости друг друга – это я уже умею отличать, научился от Феди. То есть вроде бы и нет явной массовки, но если вдруг что – только свистни, моментом набегут табуном и затопчут. Насчет «раствориться в толпе» – это они правильно придумали, так что с первого взгляда и не заметно.

Но если присмотреться как следует – даже и безо всякого опыта наблюдения, – видно, что их тут хватает. И нетрудно сделать вывод, кто «держит» это место и как поведут себя наряды милиции, если мы своими неловкими телодвижениями спровоцируем конфронтацию.

Погуляв по скверу и присмотревшись к публике, мы по ходу дела заметили «пресс» и повседневную «работу»: кавказдюки жали в углы пацанов и отбирали деньгу. Тихо, грамотно, без скандалов и каких-либо мотивационных изысков, все тут было обставлено в соответствии с детской межрайонной логикой: хочешь гулять по нашей территории – плати дань. Много не просим, до нитки не обираем, но платить надо – так принято везде.

Короче, грабеж средь бела дня. Милицейские наряды, сами понимаете, – ноль внимания. Если кто-то не понял юмора насчет коррумпированной милиции, говорю прямым текстом – это отнюдь не юмор, а суровая реальность. Думаю, не надо напоминать, что без подобной спайки вот такой бизнес невозможен в принципе.

Хусейна мы отыскали довольно скоро, но узнали не сразу: таких, как он, там было сразу четверо – крепких, невысоких, коренастых и практически одинаково одетых. Они решали какие-то вопросы с иностранцами: то ли разводили на все подряд, то ли просто общались – нам понадобилось некоторое время, чтобы произвести идентификацию (до этого мы его видели только в роликах и на смазанных фото).

Мы подошли поближе, встали сбоку и стали демонстративно ждать. Ну и ничего там звероподобного, вблизи – вполне нормальный парень, приятное лицо, широко расставленные глаза, курчавый, по типажу – скорее итальянец, нежели кавказец. Одет в джинсы, темно-синюю футболку, бейсболку в тон. Другие трое джигитов, что были с ним, одеты так же – наверное, это у них униформа. Второстепенная экипировка тоже у всех однотипная: на шее цепь, на руке дорогие часы, на поясе борсетка.

Хусейн отметил наше присутствие, живо отреагировал:

– Вы ко мне?

– Вы Хусейн?

– Да.

– Тогда к вам.

– Погодите, я сейчас освобожусь...

Ух ты, начальник! Персона, тоже мне.

Свита – джигиты, что были с ним, наскоро просканировали нас взглядами и утратили интерес: я – дрищ (нет, я не склонен к самобичеванию – это в соответствии с гусячьей классификацией типов), а Ленка – отнюдь не секси.

Хусейн быстро свернул общение и распрощался с иностранцами.

– Итак, я вас слушаю. Кстати, откуда вы меня знаете?

– А кто вас здесь не знает?

– Тоже верно. Вы кто? Чего надо?

– Молодежный канал «Антихач 111», Лена Дэ, репортер, – Ленка завела привычную шарманку. – Мы хотим пригласить вас на передачу...

– Антифа? – перебил Хусейн и жестом велел мне опустить камеру. – Знаете, у меня к вам претензии! Ты погоди, пока не снимай – я скажу, когда можно будет.

Ленка кивнула мне – я послушно опустил камеру.

– Хорошо, – наша покладистость была принята одобрительно. – Нет, претензии не лично к вам двоим, а ко всему вашему движению. Вы как-то пассивно – со «скинами». Че-то они у вас распоясались, никакой работы не ведете! Вот смотрите – три дня назад в электричке... Кстати – теперь можешь снимать, я там скажу умные вещи...

Тут Хусейн поднатужился и выдал на-гора едва ли не месячную сводку известных происшествий, так или иначе связанных со скинхедами и прочими злыми славянами, которые неровно дышат в сторону кавказдючьего сословия.

Ленка – двуличная сволочь – не стала поправлять, как хлопкоробов давеча, кивала послушно, ждала, когда же оно изольется. Оно повелось, излилось и, похоже, привело само себя в прекрасное расположение духа. Как же – слушают, кивают, внимают всеми фибрами. Уважают, однако!

Меня эта нотация изрядно взбодрила: страх прошел, вернулась ирония и – злость, в первую очередь на себя, малахольного.

Тебя, дрищ ты наш впечатлительный, после Руслана никто из этой публики пугать уже не должен. Пора бы запомнить это, зарубить на носу и больше не впадать в панику по поводу и без. Руслан, да примет Аллах его шахаду (это я на одном вражьем сайте прочел – так они говорят про своих павших героев), так задрал планку, что никому из этих неандертальцев никогда не допрыгнуть, пусть хоть наизнанку вывернутся. Потому что тип, наделенный такой невероятной злобностью, харизмой и силой, встречается крайне редко, не всем и не в каждом столетии. Это, если хотите, анти-Федя. То есть тот же Федя – возможно, даже здоровее и круче, только с вражьей стороны.

Так вот, этого «анти» я собственноручно пристрелил на одной замечательной полянке, без сомнений и душевных содроганий – как бешеного пса. То есть, по идее, как трактуют некоторые сомнительные аспекты дзена, я убил вместе с ним свой страх. Надо бы это запомнить и внушить себе, потому что пока, в самом деле, только по идее...

Когда Хусейн наконец-то иссяк, Ленка приторно улыбнулась и сообщила:

– Здесь неподалеку монтируется передача «Проблемы кавказской молодежи в русской столице». Мы выбираем наиболее отличившихся представителей этой самой молодежи и даем им высказываться по существу вопроса. Не желаете ли поучаствовать?

– А это где? – живо заинтересовался Хусейн.

– В офисе. Десять минут пешком или две – на машине. Тут рядышком.

– Это надолго?

– Да как пожелаете. В принципе, хотелось бы обсудить одну основную проблему, но если захотите, можете высказаться по любому вопросу, который вас волнует или кажется вам жизненно важным.