Читать книгу "В состоянии необходимой обороны - Фридрих Незнанский"

– Шишок, я тебя обожаю! Обедать приедешь?

– Ты нарочно издеваешься? Сама только что про Ковальского говорила… По-твоему, я на смене могу только личными делами заниматься?

– Бедненький, так ты что, будешь голодать? Давай я тебя закажу, ты приедешь, поешь, а потом обратно… Я тебе за вызов заплачу.

– Что такое – поешь, а потом обратно?

– Не болтай попусту по сотовому телефону. Жду, люблю! И неразборчивая подпись – твоя Наташка!

– Балаболка! Целую тебя, родная моя, – расчувствовался Шишков.

Много лет тому назад, вернувшись из армии, Виктор, как и положено настоящему мужчине, устроился на работу и вскоре женился на хорошей и доброй девушке, дочери одного отцовского товарища. Прожили они лет пять, кажется, или шесть. Квартиру двухкомнатную получили в пятиэтажке. Естественно, родители помогли. И на очередь поставили, и продвинули как молодых рабочих специалистов. Живи, как говорится, и радуйся. Но, увы, не сложилось. И причина вовсе не трагическая и не какая-нибудь редкая. А очень даже смешная. Когда другие про себя так говорят, обхохочешься. А вот у самого себя…

Не сошлись характерами!

Виктор старался изо всех сил. Жена, бедняжка, тоже старалась как могла. Молчали целыми днями и ночами, чтоб друг друга не обижать. Потому что любое слово – обида! Что она ни скажет, что ни приготовит – ну как серпом по яйцам! Вроде бы ничего особенного, а так всегда получается. Мучились, мучились… Да и развелись. А когда развелись, естественно, подружились. С удовольствием друг к другу в гости ходили. Сами смеялись, когда рассказывали друзьям о собственных бывших мучениях. Такая вот банальная история. А сердце до сих пор щемит… Жалко ее. Она так и осталась одинокой. Так и не смогла замуж выйти. Знакомые парни ее сторонились. Да и сейчас не очень-то к ней люди тянутся. Живет тоскливо. Сама себя боится. И стыдится.

А чем помочь?

– К доктору надо, – сквозь зубы процедил Шишков.

Сам он исправил свое семейное положение вовсе не у доктора. Пару лет походил в холостяках, изрядно утомился от свободы и неприкаянности. Родителей утомил. А тут как раз и…

Почти каждое лето во время таксистского затишья Виктор с отцом строили домик на дачном участке. Здорово так было! Сами все придумали, сами все сделали. По книжкам. Даже соседи учиться приходили! Ну и им помогали как могли. Тогда весь поселок был как одно дачное братство. Да и сейчас там так же. Все свои, таксисты. А тогда!.. Так радовались участкам!

Все обустраивались помаленьку. Кто во что горазд. По собственным возможностям, способностям и разумению. Многие тогда еще жили в палатках. И Наташкины родители тоже. Была у них пижонская такая желтая палатка с металлическими колышками и противокомариной сеткой. Ночью они в палатке зажигали фонарик – казалось очень уютно! Зачем еще какой-то домик громоздить?

Но крыша над головой – это не палатка. По вечерам соседи часто приходили к Шишковым. Поболтать, радио послушать, пивка попить. С ними приходила их дочка, Наташка. Такая была конопатая, неказистая девчонка. Сидит где-нибудь в сторонке и улыбается. Как какая-нибудь… Джоконда.

И вдруг как-то в самом начале лета… Ни с того ни с сего вдруг заявляет Виктору:

– А мне этой зимой исполнилось шестнадцать лет.

– Поздравляю, – говорит Виктор. – Извини, не знал, подарка не приготовил. А давай вечером устроим тебе праздник? Ты гостей пригласишь, мы на веранде стол накроем, костер во дворе заканителим!

Вот тут-то и пропал старый холостяк Виктор Шишков. С этого все и началось. Веселый получился вечерок, ничего не скажешь. Сначала Наташка хотела устроить праздник вдвоем – только она и Виктор!

Как-то удалось образумить девчонку, позвали родителей. Но Наташка не унималась. Ее смущенные родители сидели потупившись. Видать, догадывались, в чем дело. А Шишковы – ну прямо святая простота!

– Я с самого детства без памяти люблю вашего сына, – заявила девица. – Чуть от горя не умерла, когда он женился…

– Я тоже так переживала, – согласно кивает мама Виктора.

– Хорошо, что они расстались без обид, – говорит отец. – Плохо, конечно, что так получилось, но хорошо, что так…

Совсем запутался Иван Никитич и стушевался.

– Это я наколдовала, чтоб так получилось, – серьезно говорит Наташка. – Я добрая разлучница.

– Разве бывают добрые разлучницы? – удивляется мама.

– Да, тетя Валя! Еще как бывают! Вот она! Перед вами! Это я!

– Уймись, Тотошка. – Наташкин папа тянет ее к себе. – Перестань. Ну посмеялись, и хватит.

– Почему – хватит? Вот Татьяна Ларина своего не добилась, и от этого все оказались несчастными. Вы этого желаете собственным детям?

– Стоп, стоп, стоп! – вдруг спохватывается Виктор. – Мне кажется, тут кто-то обо мне что-то говорит?.. При чем тут дети? Это кто тут дети?

– Да, любимый. – Наташка так и тянется к нему. – Это мы! Родительские дети. Они хотят нас видеть счастливыми. И увидят. Обоих! Мы будем вместе!

– Ну это еще рановато, – отстранился Виктор. – Я, конечно, понимаю… Современные влияния… Эмансипация, как говорится, акселерация… Летом у Наташки ровесников на даче нету… Всякие там юношеские мечтания… Но чтобы так!.. Да ты что придумала?

– Сейчас доложу, любимый! Мы сделаем так!

– Чего? – взревел Виктор, поднимаясь из-за стола.

– Не волнуйся. – Наташка усадила его на место. – Это нужно знать всем. Значит, так! Наша помолвка прошла замечательно! Мы с Виктором объявляем себя женихом и невестой!

– Какая такая невеста? – поразилась будущая теща. – Тебе еще школу закончить надо!

– Успею! Я же не сегодня замуж выхожу. У вас будет время привыкнуть к этой мысли. Ровно год! Школу закончу – и замуж!

– К чему такая спешка? – Папа Шишков, видать, время мерил более крупными категориями. Или не догонял последних фраз. – Зачем торопиться? Ты такая красивая, такая молодая девушка! За этот год ты еще встретишь молодого человека, влюбишься…

Но не тут-то было.

Виктор в тот же вечер смылся от греха подальше. Полгода он прятался от своей самозваной невесты. Разговаривал с ее родителями… Ничто не помогало.

– Ее надо сексопсихиатру показать! – как-то вечером за ужином решил Шишков Иван Никитич. – У девушек в период созревания бывают всякие закидоны.

– Это у вас, у стариков, закидоны. – Мама Виктора, кажется, обиделась за весь женский пол. И мстительно отодвинула от мужа вазочку с зефиром.

– Да, Валечка, и по возрасту тоже, – нахмурился отец, – опять-таки выходит бяка…

– Какая тебе бяка? Сам на школьниц глаза пялит, а сыну… В самый раз! С ровесницей он никак не ужился. А я тебя, дурака, на десять лет моложе. И живу!

– Она, выходит, на сколько лет младше нашего оболтуса?