Читать книгу "Хадават - Вячеслав Ковалев"

Одинокая струйка пота выбралась из-под шлема, замерла, словно оценивая обстановку, и устремилась вниз к подбородку, прокладывая путь по пыльной щеке. Макс не обратил на нее внимания. Он чувствовал, как растворяется, перестает ощущать себя и все больше сливается с теми, кто рядом. Он уже не он, а часть большого железного зверя, замершего, завидев противника, и приготовившегося к схватке. Сейчас. Уже сейчас. Все будет как всегда. Противник прыгнет, пытаясь разорвать «черепаху», ударится и отпрянет назад, полизывая ушибленную лапу, и, конечно, прозевает тот момент, когда «черепаха» двинется в атаку – медленно и неотвратимо. Так накатывает волна на побережье. Кажется, она далеко, кажется, она катится еле-еле, и ты в любой момент успеешь отойти, но вот она у твоих ног, а вот уже захлестнула с головой, и спасти может только чудо.

Макс прозевал момент, когда конница двинулась вперед. Но вот они уже несутся навстречу ему и тем, что рядом.

Удар конников был страшен. Такого еще не было никогда. «Черепаха» дала трещину, и мир вокруг перестал существовать. Его место занял адский круговорот, в котором все подчинялось только одному – рвать, рвать чужую плоть, чтобы сохранить свою. Макс колол, бил, рвал, кусал, прыгал, падал, вставал. Если бы потом кто-нибудь попросил его рассказать, как все было, он бы не смог. Потому что это делал не он, а его тело. Оно хотело жить, это тело, очень хотело, и все было подчинено только этому – рвать другие тела, чтобы сохранить свое. А потом что-то тяжелое опустилось на голову, и Макс провалился в небытие.

Он очнулся от боли, лежа на спине в очень неудобной позе, нога затекла, правый бок ныл, в голове пульсировала боль. Звуки и ощущение реальности вернулись. Макс приподнялся на локте, затем медленно, с трудом встал. Его качало. Шлема не было, на виске запеклась кровь (интересно чья?), в руке зажат обломок меча. Откуда меч? Он медленно огляделся. Вокруг двигались люди, что-то делали, кого-то поднимали, куда-то несли, что-то собирали. А еще были трупы. Много. Очень много. В паре десятков шагов блестела река.

– А река осталась, – пробормотал Макс. Будто она могла куда-то деться. Он поплелся к воде. Дойдя, упал на колени, зачерпнул горстью воды, плеснул в лицо. Вода была грязная.

– Такой водичкой особо не отмоешься. – К Максу подошел старик.

Он был в рваном цветастом тряпье, хотя на ногах красовались добротные сапоги; в левой руке держал кость с остатками мяса. Он присел на камень, торчавший у самой воды, тщательно осмотрел кость, хмыкнул и откусил кусок.

– Ты кто? – удивился Макс.

– Вопрос не в том, кто я, вопрос в том, кто ты? Вот кто они, – старикашка махнул рукой с зажатой в ней костью в сторону трупов, – понятно, а с тобой как быть?

Макс собирался было ответить, но резкая боль, взорвавшаяся в голове, не дала. Он зажмурился, прижав руки к вискам, и застонал.

– Что, болит? Ну это поправимо. – Нахальный старикашка соскочил с камня и раньше, чем Макс успел как-то отреагировать, сжал его голову руками. Боль отступила. – Вот и все, и не болит головушка, а с остальным ты уж сам. А мне пора, знаешь ли, у меня дел полно. Но ты, если что, захаживай, поболтаем о том о сем. – Он снова осмотрел кость, убедился, что полакомиться больше нечем, отшвырнул ее в сторону и, развернувшись, быстро пошел вдоль берега.

– И куда это я должен захаживать, если что? – пробормотал Макс, глядя вслед старикашке. Тот остановился, обернулся, махнул Максу рукой и исчез, растворившись в воздухе. Не веря своим глазам, Макс осмотрелся, потом сильно зажмурился, помотал головой и открыл глаза снова – перед ним спокойно колыхалась сирень, он стоял на веранде Ленькиной дачи.

«Или я схожу с ума, или сплю наяву, одно из двух». Он сел в плетеное кресло. Что же это, черт побери, происходит? Заглянул в чашку, кофе не осталось. Спокойствие, главное, спокойствие, как говаривал безобразник Карлсон. Меня просто сморило, и я не заметил, как заснул, вот и все. Хотя стоя не спят, люди во всяком случае».

Макс поднялся и тут же схватился за бок, чуть не завыв от боли. Осторожно задрал майку, боясь, что догадка подтвердится. Подтвердилась. Во весь правый бок растянулся приличных размеров синячище, хотя ребра вроде целы. Он ощупал голову и уже не особо удивился, обнаружив огромную шишку и запекшуюся кровь в волосах. Еще старик этот нелепый. Где я его видел? Словно во сне, он вошел в дом, прошелся по комнатам, заглянул в холодильник, постоял, разглядывая колбасу, достал бутылку пива, подержал, поставил на место, осторожно прикрыл дверцу и снова вышел на веранду. Вдруг что-то вспомнил и быстро пошел по дорожке к калитке, вышел на улицу. Дед-сосед был на месте, на своей лавочке со своей трубочкой.

– Здравствуйте. – Макс улыбнулся старичку.

– Здорово, – улыбнулся тот.

– Я Макс.

– Это хорошо, шо Макс, а я вот Дед.

– Так просто – Дед?

– Так и просто. – Густая сеточка морщинок разбежалась вокруг Дедовых глаз. Он улыбался. Дед стал набивать трубку табаком, закончив, аккуратно раскурил и довольно затянулся.

Макс молча наблюдал.

– Странный ты, подойдешь и молчишь, че молчишь-та? – бросил Дед.

– Да задумался, извините. Ленька говорил, что напротив его дома дед живет, он такие места для рыбалки знает, просто обалдеть, уж не тот ли вы самый дед?

– А шо, если и тот самый?

– Так, может, на рыбалку сходим, вы меня проводите, я-то здешних мест не знаю.

– Хе! Вроде есть места, которые ты знаешь, – буркнул тот.

– Я заплачу, все по-честному, как проводнику, ну так что?

– А почему не сходить, сходить можно, завтра в шесть и пойдем.

– В шесть? А что так рано?

– А че тянуть?

– Ну в шесть так в шесть, до завтра.

– Ага.

Ближе к вечеру он вспомнил, где видел того нелепого старика с костью в руке. Это был грибник с болота. Только старше и грязнее.

Глава 3

В эту ночь Максу снилось море. Наверное, таким оно было в те времена, когда еще не существовало материков, а был один громадный кусок суши, называемый современными географами Пангея. Макс думал об этом, проснувшись и глядя в потолок, на улице уже светлело, он глянул на часы – 5.45. Почти шесть, рань-то какая. Стоп, Дед говорил, в шесть выходит. Макс вскочил и начал одеваться. Натянул майку, влез одной ногой в штанину и застыл.

– А пошел он! – Бросил джинсы, стянул майку и упал на кровать. Через минуту снова вскочил.

Деда он догнал уже на окраине деревушки.

– Утро доброе.

– Доброе, – прокряхтел Дед. – Проспал?

– Нет, думал идти или послать это все куда подальше.

– Так и надо было послать, – совершенно серьезно сказал Дед, глядя себе под ноги, – а теперь оно и поздно будет.