Читать книгу "Два сердца Дио - Наталья Болдырева"

Осмотр не занял много времени: датчики, надетые на пальцы Тесака, словно наперстки, и соединенные тонкими проводками с механизмами на его запястьях, почти мгновенно, за одно прикосновение, снимали основные медицинские показания: температуру, частоту пульса и дыхания и Новые Боги знают что еще. Очки-консервы в широкой кожаной оправе, закрывавшие пол-лица, тоже были механизмом, созданным мастером Слова. Инструмент, подобный стеклянным глазам лекана, но более грубый, не способный заменить собой живую плоть. Эти очки Тесак носил почти не снимая, и мало кто мог бы сказать, какого цвета глаза скрываются за ними. Иногда Дио думал, что там уже вовсе нет никаких глаз… Когда осмотр был окончен, Тесак выбрал шприц из миски на передвижном медицинском столике рядом и вколол умирающей твари лошадиную дозу какого-то едко-желтого раствора.

– Твой товар плох, – сказал Тесак, выходя из операционной и вытирая руки отрезом сероватого после многочисленных стирок полотна. Бросил его на заставленный металлическими мисками и стеклянной тарой стол. Скрестил руки на груди, уставившись куда-то в стену. Очки-консервы, закрывавшие пол-лица, не позволяли понять, о чем тот задумался.

Дио хмыкнул, ожидая, что еще ему скажет лучший Мясник Города, какова будет окончательная цена за добытого с таким трудом лекана.

– Эта тварь… мое горло… – Слова и так все еще давались Жженому с трудом, а поднявшееся возмущение снова сделало его речь совсем неразборчивой.

– Заткнись, Жженый, – бросил Дио.

Привыкший беспрекословно подчиняться приказам, Жженый закашлялся на полуслове. Кашлял долго, надсадно, прижимая ладони к груди, пока Тесак не смешал ему какое-то пойло.

– Он очень плох, – продолжил Тесак, осматривая шею Жженого, на которой синими пятнами уже проступили следы пальцев лекана. – Может быть, не переживет этой ночи.

Дио глубоко втянул ноздрями пахнущий лекарствами воздух. Стало ясно: он ничего не получит за эту, стоившую им кучу времени и нервов, тварь. Но Тесак пожевал губами и спросил вдруг:

– Скажи-ка, Дио, не попадались ли тебе такие твари раньше?

– Ты б знал, – ответил Дио, подобравшись невольно. Меж лопаток пробежал неприятный холодок. Лишь раз он продал свою добычу другому Мяснику и надеялся, что эта сделка не выйдет ему однажды боком. Но Тесак явно думал о чем-то другом.

– А, да, – он рассеянно похлопал себя по карманам, – слушай, Дио, я дам тебе за этого двойную цену и еще столько же, если найдешь второго такого.

Жженый, шумно сглатывавший питье и морщившийся при каждом глотке как от зубной боли, замер.

– Зачем? – не смог удержаться от вопроса Дио. И тут же пожалел, что не прикусил язык вовремя. Но Тесаку явно хотелось поболтать с кем-нибудь, и деньги его сегодня совершенно очевидно не интересовали.

– Понимаешь, Дио, – ответил Тесак, вынимая из заднего кармана до дыр протертых джинсов металлический портсигар и щедро протягивая открытую жестянку собеседнику, – эта тварь, она другая, не похожая на те, что Лек создавал раньше… Ты говоришь, она оттолкнула тебя с нечеловеческой силой?

– Да, – ответил Дио, беря одну из двух оставшихся в портсигаре сигарет. – Не ожидал от нее такой прыти… Лоб разбил в кровь.

Тесак вскинул заинтересованный взгляд, и Дио ладонью приподнял падавшие на глаза русые волосы, позволив тому рассмотреть затянутую свежей корочкой ссадину.

– Жить будешь. – Вынув вторую сигарету, Тесак постучал ею о крышку портсигара. Дио увидел затертую, но еще различимую картинку: два стройных дерева с разлапистыми листьями на макушке и красный полукруг заходящего солнца за ними. – Но то, что она сотворила с шеей твоего приятеля… Понимаешь, Дио, – промычал Тесак невнятно, раскуривая сигарету от стоявшей на столе спиртовки, – я учился у Лека, я знаю, как он работает. Я знаю, на что способны его твари. Они неуязвимы, да, но не превосходят по силе обычного человека. – С видимым наслаждением Тесак сделал первую затяжку, а Дио заправил свою сигарету за ухо. – Идеальные бойцы: бесстрашные, исполнительные и преданные…

– Тупые, безмозглые твари, – резюмировал Дио, заполнив повисшую паузу, подтолкнув Мясника к дальнейшим разглагольствованиям.

– Да, – спокойно согласился Тесак. – Ничто так не подстегивает мышление, как страх за свою жизнь.

На этот раз Дио благоразумно промолчал. Не хотелось лишний раз обижать Жженого. День у того и так не задался.

– Негибкие, не учитывающие меняющихся обстоятельств, они вечно прут напролом и попадают в ловушку собственной предсказуемости. Скажи-ка, Дио, как быстро ты научился ловить этих тварей?

Усмехнувшись, Дио сунул руки глубоко в карманы.

– Я оставлю при себе свои профессиональные тайны, – ответил он, не желая признаваться, что первая пойманная им тварь едва не отправила его на тот свет и лишь необъяснимая случайность, то, о чем Дио не рассказывал никогда и никому, спасла ему жизнь, превратив из жертвы в охотника.

Кивнув понимающе, Тесак стряхнул пепел в стеклянное блюдце, которое он почему-то всегда называл чашкой Петри.

– Бесспорно, Лек сумасшедший. Но он гениален, и с этим тоже нельзя поспорить. Сначала начали появляться дикие, вышедшие из повиновения твари, теперь ты поймал лекана, не обладающего и сотой долей той способности к регенерации, какой обладают его собратья, зато наделенного нечеловеческой силой… Лек экспериментирует, и я хочу знать, что он задумал.

Стало ясно, почему Тесак оценил эту тварь так дорого. Отвергнутый ученик лучшего из мастеров Слова, признанный негодным к дальнейшему обучению, неспособный собрать простейшего меха, обреченный вечно пользоваться тем материалом, который удавалось увести из-под носа бывшего учителя, Тесак был по-своему амбициозен. Потерпев неудачу в одном, он не отчаялся, но начал искать обходных путей. Он изучал живую плоть – по книгам, за которые всегда готов был платить, и по живым образцам, за которые платил еще больше. В Городе не было врача лучше. Ему первому удалось, не владея мастерством Слова, пересадить созданные Леком искусственные органы от одного носителя другому. Именно он стоял у истоков стремительно развившегося бизнеса, одну из цепочек которого вот уже несколько лет обслуживал Дио.

Тесак оставил их у себя на ночь. Добираться домой по улицам ночного города было слишком опасно. Привыкший моментально засыпать в любых условиях и при любых обстоятельствах, Дио до утра не мог сомкнуть глаз. Он слушал сдавленные стоны умирающей твари, тихое бормотание Тесака, запершегося в операционной, и хрип, вырывающийся из поврежденного горла Жженого. Его приятель спал. Слишком простой, чтобы задумываться о том, как стремительно меняется мир вокруг, он радовался нежданно привалившему богатству и младенчески улыбался во сне.

Глава 2

Город жил своей жизнью. Мертворожденное дитя странного мира. Смотрел вокруг пустыми глазницами выбитых окон, щерился щербатыми провалами сорванных с петель дверей. Рушились, рассыпаясь под натиском пробивающейся сквозь асфальт травы, дома, но на их месте скоро появлялись новые – такие же пустые, заброшенные, находящиеся на грани разрушения. Никогда нельзя было ручаться, куда выведет тебя хорошо знакомая улица, а покинув место ночлега, можно было не найти его на следующий день. Новые районы появлялись из ниоткуда всего за одну ночь, старые точно так же исчезали в никуда прежде, чем солнце успевало разогреть асфальт под ногами. Дио сам не раз видел, как начинали дрожать, словно в густом раскаленном мареве летнего зноя, целые городские кварталы, и всего за пару часов на месте домов повисала непроглядная тьма. Через день-два, когда морок рассеивался, часть города преображалась до неузнаваемости. Но чаще все происходило гораздо быстрей – практически моментально. Вздымалось огромное облако пыли, глухой, протяжный стон просевшей земли разносился на многие километры вокруг, и новый квартал занимал место старого, в прах растаптывая и его, и всех, кому не повезло очутиться в точке смещения.