Читать книгу "Любовь на краю света - Стефани Лоуренс"

В отличие от сестер Хизер всегда сомневалась, что сумеет узнать при встрече своего героя, и оказалась права. Она много лет была знакома с Брекенриджем, хотя и поверхностно. До похищения она не подозревала, что этот человек предназначен ей в мужья самой судьбой. Кузина Катриона, жена Ричарда Кинстера, сказала на это, что Хизер следовало внимательнее вглядеться в своего суженого. Катриона, земное воплощение древнего божества, известного в Шотландии как Богиня Владычица, обладала даром предвидения, и к словам ее стоило прислушаться.

Катриона дала Хизер цепочку с кулоном, магический талисман, который помогает найти истинную любовь. Украшение должно было перейти от Хизер к Элизе, затем к Анджелике, Генриетте и Мэри, чтобы потом вернуться в Шотландию, к дочери Катрионы, Лусилле.

Элиза задумчиво коснулась рукой изящной, украшенной аметистами цепочки, обвивавшей ее шею. Кулон из розового кварца прятался под корсажем. Цепочку скрывали высокий ворот и тонкое кружево модного фишю, дополнявшего золотистое шелковое платье с низким овальным вырезом.

Элиза удрученно вздохнула. Теперь украшение принадлежало ей, но где же долгожданный герой, которого поможет распознать талисман?

Уж точно не в этом зале. Чуда не произошло: ни один джентльмен, хотя бы отдаленно похожий на героя, так и не появился на балу. Не то чтобы Элиза надеялась увидеть его здесь, на великосветском приеме в самом сердце Лондона. И все же ее охватило разочарование.

Встретив мужчину своей мечты, Хизер хотя и непредумышленно, но бесповоротно преградила путь сестре. Герой Элизы не принадлежал к ее кругу, но отныне она не могла улизнуть из дома, чтобы пуститься на поиски своего суженого.

«И что мне теперь делать, черт побери?»

Лакей, скользивший вдоль стены с серебряным подносом на вытянутой руке, услышал ее бормотание и, повернувшись, всмотрелся в тень за пальмой. Элиза едва взглянула на слугу, он же, едва увидев ее, выступил вперед и произнес, протягивая поднос:

— Мисс Элиза! — В голосе его слышалось облегчение. — Какой-то джентльмен просил доставить вам это. Должно быть, прошло добрых полчаса. Мы не могли разыскать вас среди гостей.

Элиза недоуменно нахмурилась. Какому еще нудному поклоннику вздумалось посылать ей записки? Она взяла с подноса сложенный листок бумаги.

— Спасибо, Камерон. — Этот лакей служил в доме родителей Элизы, его прислали в Сент-Айвз-Хаус помочь местной прислуге в день бала. — Кто это был? Вы не знаете?

— Нет, мисс. Письмо вручили не мне, а кому-то из слуг. Оно перешло ко мне из третьих рук.

— Спасибо.

Элиза кивнула, отпуская лакея.

С коротким поклоном Камерон отступил.

Элиза развернула записку, не ожидая увидеть ничего особенно интересного. Почерк выглядел четким и уверенным, цепочка резких черных штрихов и росчерков на белой бумаге — определенно писал мужчина.

Повернув листок к свету, Элиза прочитала:

«Приходите в заднюю гостиную, если осмелитесь. Нет, мы с вами не знакомы. Я не подписываю это послание, поскольку мое имя ни о чем вам не скажет. Нас не представили друг другу, и здесь не будет почтенной матроны, которая оказала бы мне любезность, взяв на себя этот труд. Однако сам факт, что я здесь, на балу у герцога, весьма красноречиво говорит о моем происхождении и положении в обществе. Вдобавок мне известно, где находится задняя гостиная.

Думаю, настало время нам встретиться лицом к лицу. По крайней мере, так мы сможем выяснить, захочется ли нам продолжить столь многообещающее знакомство.

Я заканчиваю письмо также, как начал: приходите в заднюю гостиную, если осмелитесь. Я буду ждать».

Элиза не смогла удержаться от улыбки. Какая… дерзость! Какая отвага! Прислать ей подобную записку в доме кузена Девила под носом у достопочтенных гранд-дам и всего семейства Кинстеров.

Но кем бы ни был незнакомец, он проник в дом Сент-Айвза, а если ему известно, где расположена задняя гостиная…

Элиза вновь пробежала глазами записку и задумчиво пожала плечами. Почему бы не прошмыгнуть незаметно в заднюю гостиную и не взглянуть, кто осмелился написать подобное послание?

Выскользнув из укрытия, она поспешно устремилась к дверям все еще многолюдного зала, стараясь не попадаться на глаза родне. Элиза не сомневалась, что автор письма не солгал: они действительно никогда не встречались. Ни один джентльмен из числа ее знакомых не посмел бы бросить возмутительный вызов, назначив мисс Кинстер тайное свидание в Сент-Айвз-Хаусе.

Ее переполняло волнение и радостное предвкушение. Возможно, именно сейчас все и случится? Перед ней предстанет, наконец, мужчина ее мечты…

Выпорхнув через небольшую дверь в дальнем конце зала, она быстро зашагала по коридору, затем свернула в боковой проход и, пройдя еще немного, снова повернула. Чем дальше она шла, тем темнее становилось вокруг. В задней части огромного особняка царил полумрак. Здесь, вдали от шумных парадных залов, располагались личные покои хозяев дома. Малая гостиная выходила окнами в сад. Днем Гонория часто сидела здесь, наблюдая, как дети играют на лужайке возле террасы.

Элиза пересекла наконец последний коридор и подошла к двери в заднюю гостиную. Не колеблясь ни минуты, мисс Кинстер повернула ручку, открыла дверь и вошла.

Лампы не горели, однако в широкие окна и застекленные двери, выходившие на террасу, потоками вливался лунный свет. Элиза огляделась, но никого не заметила. Закрыв дверь, она направилась в глубину комнаты. Быть может, незнакомец ждал ее в одном из кресел, обращенных к окнам?

Подойдя ближе, она увидела, что кресла пусты. Элиза нерешительно замерла, нахмурилась. Неужели незнакомец не дождался ее и ушел?

— Эй! — позвала она. — Есть здесь кто-нибудь?..

За спиной у нее послышался тихий шорох. Элиза обернулась, но было слишком поздно. Чья-то крепкая рука обвила ее талию. В следующее мгновение Элиза оказалась притиснута к рослому мужчине, стоявшему позади нее. Она открыла рот… И тотчас огромная ладонь прижала к ее лицу белую тряпицу, закрыв губы и нос.

Элиза попыталась вырваться, вдохнула… Сладковатый тошнотворный запах наполнил ноздри… и тело ее обмякло.

Оседая на пол, Элиза силилась стряхнуть руку незнакомца, но тяжелая ладонь не отнимала ужасную тряпицу от ее лица… Наконец свет померк, и ее поглотила звенящая чернота.

Очнувшись, Элиза не смогла открыть глаза. Тошнота наплывала волнами, а тряска лишь усиливала дурноту.

Ее подбрасывало, качало из стороны в сторону; казалось, этому не будет конца. Когда в голове немного прояснилось, Элиза узнала стук колес о булыжную мостовую и догадалась, что едет в экипаже. Ее везли куда-то в карете…

«О Господи… меня похитили!»

Изумление сменилось ужасом. К ней внезапно вернулась способность соображать. Элиза еще не пыталась открыть глаза. Ее веки налились тяжестью, так же как руки и ноги. Без усилия невозможно было даже пошевелить пальцем. Похитители не потрудились ее связать, рассудила Элиза, но поскольку у нее еле хватало сил даже на то, чтобы додумать эту мысль до конца, едва ли это имело сейчас значение.