Читать книгу "Любовь по завещанию - Кристина Брук"

Это его и очаровало, сообразил он. Она выглядела такой отстраненной, прелестно неосязаемой. Это вызвало в нем жгучее желание срывать с нее покровы и пробуждать ее нагое тело поцелуями, пока она не затрепещет от восторга.

Ах, но она ведь явно добродетельна. Из тех леди, что даже в огне не приподнимут юбку. А добродетельные леди хорошего происхождения с безукоризненной репутацией нынче для него табу. Со времен злополучного романа с Амандой.

Отдав перчатки и шляпу лакею, Константин поморщился. Сколько народу здесь сегодня повернется к нему спиной, притворяясь, будто его не существует?

— Константин! Джордж! — Пронзительный женский голос, раздавшийся над траурной толпой, заставил Джорджа остановиться.

Господи, у брата явно нет чувства самосохранения. Константин продолжал двигаться, будто ничего не слышал.

Он узнал голос, который принадлежал его тетушке, леди Эндикотт. Недовольство в ее голосе грозило выволочкой не за одно, так за другое, и Константин не стремился узнать, за что именно. Оставив Джорджа на растерзание, он поднялся по центральной лестнице и шагнул в галерею.

Знакомые лица родственников неодобрительно смотрели на него из золоченых рам. Здесь витали тени его предков.

В галерее ничего не изменилось, и это обескураживало. Ничего, если не считать добавившегося портрета: покойный Фредерик Блэк, лорд Роксдейл. На портрете он выглядел довольно бледным и болезненным, несмотря на усилия художника придать ему флер романтизма.

Константин смотрел на длинную узкую комнату и мысленно возвращался в прошлое. Вот они с Фредериком играют здесь в крикет в такой же ненастный день, как сегодня, когда площадка превратилась в болото и дождь, казалось, никогда не кончится. Фредерик сделал подачу, и Константин, забыв, где находится, отбил твердый шар.

Он до сих пор помнил треск и грохот, когда шар сбил с пьедестала мраморный бюст, отколов римский нос их прославленного предка. Константин слабо улыбнулся, припоминая их с Фредериком отчаянные попытки исправить повреждение, чтобы отец Фредерика не заметил и не выдрал их обоих.

Воспоминания о последнем разговоре с отцом Фредерика были болезненными. Константин отбросил их, стараясь не смотреть на портрет десятого барона.

Он повернулся к изображению Фредерика, его кузена, его друга. Выудив фляжку с бренди, он поднял ее, произнося тост:

— За тебя, старина. — Бренди согрело горло. — Я докажу, что ты ошибался на мой счет. Вот увидишь.

И хотя Константин принял это решение, леди в окне тревожила его сознание. Он зашипел сквозь зубы, потом снова отхлебнул бренди.

Что ж, он редко следовал своим добрым намерениям.

Глава 2

Когда они вошли в старый музыкальный салон, Джейн взглянула на Розамунд. Вопреки уверениям кузины здесь был только герцог Монфор. Где же остальные?

— Леди Роксдейл. — Герцог поклонился, Джейн присела в глубоком реверансе.

Хотя Монфор был ее опекуном с восьмилетнего возраста, он всегда обращался к Джейн в официальной манере. Чтобы соблюдать дистанцию? А может быть, он перекатывал на языке ее титул, словно дорогое вино, смакуя свою победу. В конце концов, стратегия герцога принесла его подопечной статус, могущество и владения Роксдейла.

Однако с внезапной смертью Фредерика эти богатства скользнули сквозь пальцы Монфора. Земли, родословная, политическое влияние — все перешло к Константину Блэку, не прямому наследнику.

«Ощущает ли Монфор это так остро?» — задумалась Джейн. По его виду никогда невозможно сказать, о чем он думает.

Герцогу за сорок. Одет он строго, как клерк, но аристократизм, самообладание и властные манеры говорят о его ранге красноречивее всяких внешних атрибутов. Темные глаза под тяжелыми веками светятся умом.

— Позвольте выразить соболезнования, дорогая, — сказал герцог. — Кончина Роксдейла стала ударом для всех нас. Он был добрым человеком. — Герцог помолчал. — Как вы?

— Спасибо, хорошо, ваша светлость, — ответила Джейн.

Его ни в малейшей степени не волновало ни ее здоровье, ни внутренний переворот в ней. Он учитывал ее мысли и чувства не больше, чем шахматист думает о чувствах своей пешки. Джейн не смогла удержаться и добавила:

— Смерть Фредерика не была таким уж ударом. Из-за его слабого сердца. Это могло случиться в любую минуту.

— Да, конечно, — наклонил голову Монфор. — И все-таки никогда не бываешь готовым к концу. Вы прекрасно держитесь.

Герцог пристально изучал ее. В детстве она всем сердцем верила, что он обладает способностью читать мысли. Повзрослев, Джейн поняла, что в его таланте нет ничего магического. Он отлично умел читать по лицам, расшифровывать мелкие красноречивые жесты, видеть за словами умышленно недосказанное. Она потрудилась сохранить на лице нейтральное выражение и свести комментарии к минимуму. Пусть истолковывает это как пожелает.

— Что теперь вы планируете делать, леди Роксдейл? — спросил Монфор.

Можно подумать, он предоставит ей выбор.

— Я останусь здесь, пока не удостоверюсь, что хозяйство спокойно перешло из одних рук в другие. Потом вернусь в Харкорт, если это приемлемо для вас, — добавила она.

Герцог кивнул, но не позволил так легко покончить с этим вопросом.

— Мы должны поговорить о будущем. Но сначала разберемся с завещанием.

Монфор сунул длинные пальцы в жилетный карман и вытащил великолепные золотые часы.

— Поверенный Фредерика уже должен быть здесь.

— Наверняка топчется снаружи, — вставила Розамунд. — Несколько родственников Фредерика еще не прибыли.

— Особенно его наследник, — сухо заметил Монфор.

Джейн заморгала. Джентльмен на белом коне не Константин Блэк?

От облегчения у нее чуть голова не закружилась. Какая же она глупая, что сделала столь сомнительные выводы! Он мог быть кем угодно, этот смелый, яркий всадник. Порой ее воображение бывает слишком живым и забегает вперед.

Голоса и шаги эхом отдавались в коридоре.

— Джейн! Ты здесь?

Влетев в комнату, Сесили так порывисто стиснула в объятиях Джейн, что у той едва дыхание не перехватило.

— Я говорила Бексу, что ты пошла вниз, но он заверил, что ты, наверное, безумно горюешь и не хочешь нас видеть, — тараторила Сесили, — а я сказала, что это глупость, что ты бы пальцем не пошевелила из-за Фре… Ох, тут Монфор, и он ужасно рассердится на меня!

С апломбом записной шалуньи Сесили отцепилась от Джейн и присела в заученном реверансе:

— Ваша светлость. — Поднимаясь, она лучезарно улыбнулась герцогу.

Не в первый раз Джейн восхищалась тем, как кузине при таком поведении всегда удавалось избегать неприятностей. Герцог посмотрел на Сесили сверху вниз, но она только бровью повела. Ее темные глаза светились умом и весельем.