Читать книгу "Девочка моя, или Одна кровь на двоих - Татьяна Алюшина"

Маленькая Машка выросла у него на глазах. Дима помнил, как они приехали с родителями в Москву, когда Машке был год от роду, и она таскала его за волосы, когда этот «кулек» сунули ему в руки. Таскала и хохотала от счастья, ей казалось, что он с ней играет, пытаясь вырвать из цепких пальчиков пряди своих волос. А потом громко пукнула прямо Диме в нос, когда он передавал ее в руки любящего отца.

И взрослые смеялись, а ему воняло.

А теперь она вдруг придумала в него влюбиться!

Но замечать Машку и эту ее беспредельную любовь ему было некогда, он и дома-то практически не бывал, насыщенно проводя законные каникулы. Ходили с друзьями в походы по всему побережью или «зависали» на пляже, ночи проводя с подругами, словом: «Отдыхаем мы хорошо, только устаем очень!»

Но случился незапланированный перерыв в плотной каникулярной программе Дмитрия Победного. Кто-то из друзей был занят, кто-то ушел в поход в горы, его звали с ночевкой, но он поленился, не захотел идти в этот раз, свидание с девушкой, с которой он в данный момент встречался, было назначено после девяти вечера, и он решил сходить на море поплавать.

В подъезде он столкнулся с Машкой в прямом смысле: она влетела в подъездную дверь и, обнаружив, что нежданное препятствие оказалось любовью всей ее двенадцатилетней жизни, проорала на весь подъезд:

– Дима, ты куда идешь?! – Дожидаться ответа ей было некогда, поэтому Машка сразу, теми же децибелами выдала: – Возьми меня с собой!!! – и брызнула в него топленым серебром влюбленных глаз.

То ли от жары, то ли от скуки, то ли от разжижения мозгов Дима согласился и, не доверив Машке оповещения ее бабушки, сам поднялся наверх, толкнул не запираемую никогда летом соседскую дверь, потому что Машка носилась туда-сюда бесконечно, и крикнул в квартиру:

– Полина Андреевна, я Машку с собой возьму на пляж, на Херсонес!

– Хорошо, Димочка, я хоть спокойна буду, а то ее где только не носит целый день!

Конечно, тащиться на пляж с дитем было не по рангу «бывалому» хлопцу его возраста и авторитета, но и одному плавать и загорать не очень-то интересно.

Он помирал со смеху, наблюдая, как Машка плавает по-собачьи, но с такой активностью молотя руками-ногами в воде, что передвигается как маленькая торпедка.

На пляж подтянулись знакомые «мужики», кому-то он кивнул, с кем-то поздоровался за руку, потом подгребли друзья, как и он сбежавшие от жары на море, кто-то принес холодное «Жигулевское», которое надо было срочно пить, пока не согрелось.

Машка терлась все время рядом, не сводя с него глаз.

– Иди поплавай! – отсылал он небрежно.

– Я с тобой! – отказывалась она расставаться с предметом обожания.

– Сестра? – конечно же, поинтересовались мужики.

– Родственница из Москвы, – отмахнулся он и забыл о ее присутствии.

Ну, почти забыл, поглядывал краем глаза, что делает, а то это неугомонное дите влезет еще куда!

Они лениво поговорили о том о сем, кто-то предложил завтра на весь день пойти в Казачью бухту, обсуждали, что с собой брать и кого из девчонок пригласить.

Вообще-то Казачья была строго охраняемым объектом, но все охранения в этом городе были не про них. Они знали ходы-выходы на любой секретный объект, а уж в Балаклаву ходили как на собственную дачу – когда хотели и где хотели, невзирая на все наистрожайшие охранные режимы, проволоки, прожекторы, пропускные зоны и многочисленные патрули.

Они были местные пацаны. Местные, «крутые», все «знавшие» про жизнь, мироустройство и секс восемнадцатилетние пацаны.

– Я с тобой! – потребовала Машка приобщения к завтрашнему мероприятию.

– Со мной нельзя, там опасно, – предпринял попытку отделаться Дима.

– Ну и что! Тебе же не опасно, значит, и мне можно! – настаивала влюбленная Машка.

Она просила, требовала, уговаривала, обещала слушаться его во всем – во всем, если он возьмет ее с собой, мужики похохатывали, и он, чтобы отделаться от нее, предложил:

– Нырнешь вон с того камня, возьму с собой.

Машка посмотрела на указанный к освоению объект, прикинула что-то в уме и вздохнула.

«И слава богу!» – порадовался Дима. Девчонка оценила невозможность решения поставленной задачи! И тут же забыл про Машку, вернувшись к обсуждению более насущных дел.

Кто-то из парней присвистнул:

– Ты смотри, полезла все-таки!

Дима, сидевший спиной к морю, резко развернулся и замер.

Машка с упорством осьминожки карабкалась на камень, она почти залезла, оставалось с полметра, закинула ногу, как гуттаперчевая игрушка, подтянулась на руках и выскочила наверх. Повернула сияющую счастьем рожицу, нашла Диму глазами, подняла руки вверх и закричала:

– Смотри!!! Я ныряю!!!

Он испугался так, как не боялся никогда в своей жизни! До холодного пота, до ступора, парализовавшего мышцы и ударившего слабостью под колени!

Он не боялся, когда его, первокурсника, молотили в казарменном клозете четверо старшекурсников – так, для порядка. Он не испугался, отбивался до последнего, по-звериному, жестоко, наполучал, конечно, по полной программе и отлеживался пару часов на холодном, отдраенном до зеркальности кафельном полу туалета. Потом он их выловил по одному и отфигачил так, что мало никому не показалось. Мальчонка-то он был нехилый: рост под метр девяносто, широкий разворот плеч, обещающий стать косой саженью по мере возмужания, и годы тренировок запретного боевого карате и не запретного бокса.

За справедливое возмездие был бит еще одной группой старших товарищей, друзей и соратников первых участников соревнования, которые отлеживались по домам и в училищном госпитале.

Ерунда! Кадетские будни! Что пугаться-то – молоти себе, вовремя прикрывай пах, голову и береги зубы.

Но сейчас!!! Он даже не знал, что можно ТАК испугаться!

Машка постояла, посмотрела на воду, подняла руки повыше… и он с ужасом, сжавшим сердце, понял: «Сейчас прыгнет!»

И сорвался с места, обдирая кожу на ступнях об острые камни, влетел в воду, нырнул, вынырнул и понесся, как не плавал никогда, ни на скорость на зачет, ни на соревновательное «слабо».

Сердце бухало, холод внутри не могла смыть-растопить теплая, как парное молоко, морская вода.

Там мелкое дно, если войдет в воду неправильно – а она войдет неправильно, потому что не знает, не знает, как правильно, – убьется!!!

Он успел! Доплыл в тот момент, когда Машка с визгом сиганула с камня бомбочкой, он поднырнул, когда она входила в воду, и поймал ее у самого дна, и сильно вытолкнул наверх.

– Руки-ноги целы?! Не болят?! Ты нигде не ударилась?! – орал он на весь пляж и ощупывал перепуганную Машку.

– Не-ет, – непонимающе, собираясь заплакать, проблеяла Машка.