Читать книгу "Черная сделка - Сергей Зверев"

– Я еще чаю не успела попить, – Вероника не то что недолюбливала своего дядю Антона, она его боялась. Девушка чувствовала животную дикость в его взгляде, движениях, запахе.

– Бери чайник, чашку – и наверх! – рявкнул дядя Антон.

Николай Прокопьевич также старался не перечить своему младшему брату. Все-таки на его товаре в основном и держался семейный бизнес.

Когда Вероника удалилась, Антон снял куртку и швырнул ее в угол.

– Скоро нам не нужны будут эти чертовы пауки и мухи... Мы тут такое дело заварили!

Он положил на стол овальный диск из тонкой пластины алюминия, весьма потускневший от времени. На нем были выбиты какие-то цифры.

– Колян, знаешь, что это такое? – спросил брата Антон.

Николай Прокопьевич внимательно посмотрел на железяку.

– Знаю, слышал. Видеть не видывал, но слышал. Это «бляха собаки».

– Точно. Медальон-идентификатор личности солдат вермахта. Устав обязывал ношение медальона на шее солдатами и офицерами в полевых условиях. Видишь – целый, овальный, – Антон был крайне возбужден. – Если фашиста убивали, одну часть медальона отламывали и направляли в канцелярию, а другую оставляли на трупе. Эти цифры и буквы: группа крови, должность, военная часть...

– А он настоящий? – с сомнением перебил его Николай Прокопьевич.

– Это не твои зажигалки из гильз. Настоящий и целый...

– И за сколько такой можно толкнуть? – не унимался янтарных дел мастер.

– За тридцать евриков.

– Покажи-ка, – Николай Прокопьевич с интересом глянул на «бляху собаки», настроил окуляр, посмотрел сквозь него на ряд выбитых цифр... – Я тебе таких знаешь сколько наклепаю...

– Да погоди ты.... Подделку немцы сразу определят.... Я не про это. Если медальон целый, то это значит, что сведений про фашиста, на котором его нашли, в Германии нет. Это значит, что он пропал без вести!

– Ну и что? – интерес к железяке у Николая Прокопьевича почти пропал.

– А я его нашел!

– Кого?

– Того фрица, – Антон радостно гудел, как разогретый чайник. – И знаешь, кто он такой?

– Ну, кто?

Антон склонился к самому уху Николая Прокопьевича, прошептал гортанное немецкое имя и выделил интонацией главное – должность.

Услышанное Николая Прокопьевича очень впечатлило:

– Да ни хрена себе... И что – кости тоже есть?

– Конечно, – в нетерпении взвился Антон. – Хоть анализ ДНК заказывай – уверен, совпадет. Там вообще место золотое. Нашли пару таких медальонов – так просто в земле, не поймешь от какого фрица. Может, гранатой разорвало, а медальон на десятки метров откинуло. По тридцать евриков тут же ушли. А этот аккурат на ребрах лежал. И «парабеллум» недалеко. Я эту «бляху сучары» в карман спрятал – чтобы пацаны не заметили. Несколько месяцев на консультации у знающих людей пошло, в Интернете справлялся, заказывал официальных переводчиков. Немцы без печати и подписи не работают и не отвечают на запросы. Те еврики – все выложить пришлось. Но нашел! Нашел фашистскую гадину!

– И что же из его костей можно вытянуть? – вслух задумался Николай Прокопьевич.

Антон снова склонился к уху старшего брата:

– Я слышал, что немецкие дворяне за прах покойного предка платили до ста тысяч!

– Да ну! Евро!?

– Тихо. Главное, что это вполне легально! Действует договор между РФ и Германией от 1996 года. Называется «О порядке перезахоронения останков погибших в период Второй мировой войны». Немцы – люди благодарные, нашедшему за скелет платят 5 000 евро, но никто не запрещает благодарным родственникам поощрить старателя за работу. Понимаешь, что к чему?

– А если немцы откажутся поощрять? – никак не мог поверить свалившемуся на них «счастью» Николай Прокопьевич.

– Пять кусков в кармане уже есть... А поощрение зависит от того, как обставить дело. Главное, что кости у нас, и только я один знаю, где они! Фрицам можно намекнуть, что без поощрения у меня память слабеет, мол, забываю, где кости лежат... Так и останется их предок гнить в болоте. Я могу и по лесу с ними походить и с сожалением признаться – ой, извините, не могу отыскать, все травой заросло. Главное, сейчас никому ни гу-гу. И ты никому... Я и вам, чтобы не сглазить, ничего не говорил. А теперь ваша помощь понадобится. И Вероники тоже. Немцы скоро приезжают.

– Родственники того фрица?

– Да.

– Понятно... – Николай Прокопьевич почувствовал, что его брат на самом деле «тащит куш», и ему тоже может от этого перепасть. Но все-таки дело рисковое. Большие деньги требуют осторожности.

– Слушай, Колян, а кровь откуда? Порезался, что ли? – Николай Прокопьевич чуть ли не прошептал это – мало ли каким образом его брату довелось сведения о том немце выбивать.

Колян поморщился.

– Ай, не боись. Это к делу не относится. Считай, мелкая неприятность. На каких-то уродов в лесу нарвались. То ли солдаты в самоволке, то ли туристы. Но я уже почти выпутался, – попытался успокоить брата Антон.

– А это не помешает? – с сомнением спросил Николай Прокопьевич.

– Ничего. У нас же все схвачено – забыл? Одевайся, поедем...

Спустя несколько минут неприметный микроавтобус выехал со двора.

4

Недалеко от Балтийского моря в бетонном укрытии, замаскированном под заросший травой холм, находился командный пункт береговой охраны. Сейчас на десять дней его арендовал спецназ ВДВ. Ровно такой период времени должны были занять совместные учения десантников, пограничников и спецподразделений ФСБ. Несмотря на то что учения носили локальный характер, подход к ним был весьма серьезный.

Легенда была такова. Четверо диверсантов, предположительно представители западных разведок, незаметно перешли литовско-российскую границу – реку Неман. Все четверо владеют русским языком, прекрасно тренированы, осведомлены насчет реалий, уровня жизни и настроений населения балтийского анклава Российской Федерации. Задание, которое получили диверсанты-разведчики, немудреное – выйти к военному аэродрому, сделать там несколько снимков, затем пробраться в Калининград, передать снимки в условленное место, после чего выйти к российско-польской границе. Естественно, пограничники должны будут определить место нарушения границы. Их задача – найти, задержать и обезвредить «нарушителей». На помощь пограничникам выделяется оперативная группа ФСБ.

Таким образом, элемент учебы был налицо. Для «диверсантов», роль которых исполняли десантники, – это возможность усовершенствовать навыки скрытого передвижения и съема информации. Для пограничников и эфэсбэшников – укрепить поисковые навыки и отработать взаимодействие внутри команды. Местное население, естественно, об этой военной игре не оповещали. Все должно было происходить натурально, приближенно к настоящим условиям.