Читать книгу "Практика и теория жертвоприношений - Галина Львовна Романова"

себя,  - Людмила первая вырвалась из ее рук.  - Тебе братья могут помочь,  а нам кто?

- Не беспокойтесь,  девочки,  - отмахнулась Анна с былой самоуверенностью.  – Я про вас не забуду.

Полчаса спустя в комнате Александера Беллы состоялось тайное совещание.  Кроме самого хозяина комнаты и Αнны Белла,  которая скромно свернулась калачиком в кресле,  присутствовали будущий ведьмак Ангел Белла и некромант с параллельного потока,  третьекурсник Йозеф Белла,  задержавшийся в университете потому,  что хотел присутствовать на выпускном вечере старшего брата.  Οтсутствовал только самый младший – первокурсник-ветеринар Йоганн Белла,  да и то потому,  что сейчас у него была последняя лекция.

Александер жил один.  Большинство алхимиков селились по одиночке,  ибо,  как ни проветривай помещение,  как ни стирай одежду и не умывайся,  запах химикатов рано или поздно становился настолько силен,  что даже коллеги не всегда его выдерживали.  Вот и братья,  войдя,  первым делом сморщились:

- Боги,  Αл,  чем у тебя тут воняет?

- Скандалом воняет,  вот чем,  – сообщила Анна,  дыша через платочек.  – Меня выгоняют из универа,  слышали?

Братья вздохнули и сели рядом на кровать.

- Да.

- С этим надо что-то делать,  - Александер стоял над ними,  cкрестив руки на груди.  - Мы,  Белла,  из старинного рода.  Наш предок – историческая личность.  Портрет Йожа Беллы висит в Зале Славы.  Все Белла заканчивали этот университет.  И допустить такой позор… Лично я не могу.

- А что отец? – Ангел Белла был родным братом Анны.  В то время как остальные – двоюродными.  – Ты ему писала?

- Да.  В тот же день,  - девушка смерила его мрачным взглядом.

- И?

- Велел собирать вещи,  - Αнна презрительным жестом швырнула ему отцово письмо.  - И больше ни слова.

- Действительно,  ни слова! – согласился тот.  - Это плохо.  Тут даже не сказано,  кто из нас будет тебя сопровождать домой!

- А что в этом плохого? - в душе девушки затеплилась надежда.

- А того,  что,  видимо,  отец сам собирается за тобой приехать.  Нам не доверяет!

Анна прикусила губу вместе с платочком,  чувствуя,  как на глазах вскипают злые слезы.  Ну,  почему все так происходит? Отец – это не старший брат.  Отец наверняка захочет поговорить с ректором,  возможно,  посетит Инквизицию и даже может захотеть встретиться с жертвой,  чтобы,  так сказать,  замять это дело.  И,  если он узнает правду,  то дочери на обратном пути небо с овчинку покажется.  Будет просто счастьем,  если он «всего лишь» на пару лет запрет ее в монастырь,  откуда отпустит только замуж.

- Почему? – подумал вслух Йозеф,  который тоже сидел на чемоданах,  ожидая отъезда.

- Кажется,  знаю,  – подал голос Александер.  – Я же выпускник.

Анна охнула.  Разумеется! Как же она могла об этом забыть? Александер учился на последнем курсе,  ему осталось корпеть над дипломной работой каких-то несколько дней.  Потом зачетная седмица,  защита – и выпускной вечер.  По традиции,  выпускной приурочивали к празднику встречи выпускников прошлых лет.  И семейство Белла,  в котором все,  кроме пары тетушек,  в свое время заканчивали Университет,  обязательно приедут на праздник – порадоваться за нового дипломированного специалиста,  встретиться со cтарыми друзьями-подругами…

… и забрать на обратном пути провинившуюся дочь.

- Какой позор! – прошептала Анна,  хватаясь за голову.  Да уж,  большего унижения отец придумать не мог – на фоне всеобщего праздника и новенького диплома Александера ее провал будет смотреться просто ужасно.  Злые слезы вскипели в глазах.

Братья,  почувствовав ее состояние,  тут же принялись утешать сестру.

- Я так не хочу,  - твердила она.  - Надо что-то предпринять! Мальчики,  сделайте что-нибудь!

- С отцом?

- Я не знаю,  – Анна прикусила губу,  чувствуя,  что сейчас расплачется.  рядом с братьями она могла позволить себе быть слабой и беззащитной.

- Α чего ты от нас хочешь? Чтобы мы восстановили тебя в университете? Или чтобы отомстили твоим врагам?

- Я не знаю,  – повторила Анна.  - Но я не переживу этого позора!

- Она права,  - помолчав,  сказал Йозеф.  - Это такое пятно на всем нашем роду… У меня уже четыре раза спрашивали,  что решили с тобой делать! А что будет дальше?

- Я должна остаться в университете!

- Но зачем? Учиться тебе все равно не позволят!

- Я не знаю,  - в который раз беспомощно протянула девушка.  – Но должна остаться – и все.  Или уж если придется уезжать,  то не так быстро.  Чтобы это выглядело так,  что не меня выгнали,  а я сама ушла.

- Οго! – восхитился Αнгел.  - Смело.  Хлопнуть дверью – мол,  вы для меня не подходите! А что? Это интересно.  И восстанавливаться ты не будешь,  я так понимаю.

- Восстанавливаться? - чуть не взвизгнула Анна.  – Ты что? С ума сошел?

- Ну,  - парень и виду не подал,  что его задел тон сестры.  – Иногда студиозусы могли восстанавливать обучение… при некоторых условиях.

Он ещё не договорил,  а Анна уже бросилась ему на шею:

- Какие это условия? Какие условия! Гель,  милый,  что ты говоришь? Я могу восстановиться? Как? Скажи!

- Тихо-тихо,  - тот постaрался отцепить от себя сестру,  - Не так быстро! Я просто предположил,  что еcли имеет место практика отчисления студентов,  то должна существовать и практика восстановления на учебе! Но,  если ты так хочешь,  я могу покопаться в документах…

- Хочу,  – закивала Анна.  - Конечно,  хочу.  Гель,  милый,  поищи! Мне срочно надо!

- Срочно не обещаю,  я ведь не знаю,  где искать,  но постараюсь.

- Я помогу,  если что,  – кивнул Александер.  - Но учти,  что у меня самого на носу сессия.

- За такой срок вы справитесь,  - кивнула девушка.  Она опять стала уверенной в себе и улыбалась.  Братья за нее,  они обещали помощь.  А там,  как знать…  

ГЛАВА 2

   Остаток дня Вальтер провел,  как на иголках.  Мысль о том,  что Лилию выписывают,  не давала ему покоя.  Он то сидел с глупой улыбкой,  то раздражался без причины.  Друзья скоро отстали от него,  а вот заглянувший в обед,  чтобы объявить о перерыве,  декан удивился:

- Студиозус фон Майнц,  по какому поводу витаем в облаках?

Вальтер как раз сидел,  подперев голову рукой и покусывая кончик давно высохшего