Читать книгу "Город греха - Валентина Владимировна Гасс"

не переживал по такому надуманному поводу. Он всегда умел расположить к себе дамочку, используя свой острый ум и ненавязчивый шарм. А те, что оставались холодны к интеллектуальной обработке, не интересовали самого Эриха: что взять с красивой пустышки, кроме непродолжительных отношений известного порядка. Короче говоря, проблем с противоположным полом у Эриха не наблюдалось, но тем не менее ту единственную он пока не встретил и продолжал пребывать холостым. Однако никоим образом не оставляя попыток найти себе-таки подходящую будущую жену.

С Эммой де Беккер Эрих познакомился в общем-то случайно. Она не принадлежала, судя по всему, ни к одному из вышеозначенных лагерей. Была не настолько красива, чтобы этого стало достаточно для лёгкого непродолжительного общения, и не настолько сообразительна, чтобы, например, обсуждать с ней особенности движения небесных светил по космическому своду. Знакомство молодых людей произошло на приёме у бургомистра, организованного в рамках празднования Дня судебной системы. В этом и крылся элемент случайности — Краузе попал туда ввиду того, что его попросил прийти один из его товарищей, Йонатан Кристиане, секретарь Окружного городского суда. Йон приболел и предоставил себе «замену». И вот на банкете, состоявшемся после официальной части, Эрих задержал своё внимание на Эмме, которая обратилась к нему с каким-то пустяковым отвлечённым вопросом. Он машинально ответил с некоторой иронией, что, видимо, показалось де Беккер неким намёком на флирт. То, что девушка является официальной невестой ван дер Берга, Эрих узнал позже, на втором «свидании». На приёме же о том, чтобы оказывать Эмме явные знаки внимания на глазах у всего бомонда, включая бургомистра, не могло быть и речи. Поэтому Эрих вполголоса предложил ей встретиться где-то в более спокойной обстановке: ему понравилась та лёгкость, с которой девушка вела себя; в ней не чувствовалось жеманности или снобизма, что так распространены в высшем обществе среди великосветских дам. А что де Беккер относится к таким, Эрих не сомневался ни разу. Как выяснилось, отец девушки был бывшим председателем общинного совета, а ныне — известным филантропом. К удивлению Краузе, девушка быстро согласилась, и они увиделись на следующий день в Рейксмузеуме на экспозиции живописцев позднего Средневековья. Хотя место снова оказалось присутственным, молодые люди могли вести себя уже более фривольно, не переходя, естественно, определённые рамки. Вот там то, при неспешном дефилировании между полотнами Яна ван Эйка, Яна ван Гойена и иже с ними, Эмма и призналась о своей фактической несвободе и обещаниях, весьма опрометчиво, по её мнению, данных перспективному, но весьма недалёкому Симону ван дер Бергу, начинающему адвокату Амстердамского суда первой инстанции. Данное признание Эриха, впрочем, не очень-то и смутило. Пользуясь своим свободным положением, он никогда не был особенно щепетильным в отношении статусов своих актуальных фавориток, полагая это делом, собственно, оных. Никто ведь не заставлял Эмму либо кого-то ещё проводить с ним своё свободное время. В тот вечер Эрих, возможно, несколько самонадеянно думал о неизбежном продолжении свидания в более интимной обстановке, но произошла некая неловкая, как показалось Краузе, заминка. Эмма как раз рассматривала очень понравившуюся ей картину «Проповедь в церкви» Луки Лейденского, когда на Эриха, который неуклюже переступил вправо за спиной девушки, вдруг «налетела» некая посетительница, высокая худощавая дама средних лет: оказывается, Краузе умудрился своим манёвром перекрыть ей дорогу, и женщина мягко врезалась ему в плечо. Инцидент бы не стоил и выеденного яйца, если бы Эмма, обернувшаяся на переполох и увидевшая женщину, несомненно, её немедленно бы не узнала. Эрих с изумлением наблюдал, как лицо его спутницы стремительно побледнело, будто мадемуазель де Беккер увидела привидение во плоти. Высокая женщина тоже удивилась, но не подала такого явного виду. И повела себя довольно странно: пробормотав нечленораздельные извинения Эриху, вдруг накинула на голову чёрный капюшон (на её плечах лежал бархатный плащ), порывисто отвернулась и стала стремительно, не оборачиваясь, удаляться.

Не нужно было быть великим психологом, чтобы сообразить, что встреча дам явилась для обеих неприятным сюрпризом.

Последовавшие за этим деликатные расспросы Эриха и попытки вернуть встречу в романтическое русло успеха не имели. Эмма после конфуза замкнулась в себе, отвечала односложно, рассеянно и в итоге вскоре попрощалась, сославшись на неотложные дела. Эрих без труда распознал враньё насчёт внезапно открывшихся дел, но настаивать на продолжении вечера не стал: в таком настроении у них вряд ли вышло бы что-то путное. Списав произошедшее на излишнюю женскую эмоциональность, Эрих усадил спутницу в ангажированный экипаж и пожелал счастливого пути.

А сам отправился домой, решив посвятить остаток вечера, — чтобы отвлечься — химическим опытам, тем более на днях он неожиданно для самого себя вывел некую формулу взаимодействия определённых реактивов, что сулило интересное продолжение. И если предположения Эриха оказались бы верными, то он мог стать автором настоящей химической сенсации. Впрочем, говорить об этом было бы категорически преждевременно.

И наконец, вчера состоялась последняя, третья встреча Эриха с бедной Эммой, которая опять же завершилась несколько необычным образом.

Де Беккер сама нашла Краузе, перехватив того у дома, когда он возвращался из карточного клуба. Видимо, какое-то время девушка поджидала его, сидя под козырьком арендованного ею экипажа. Когда Эрих проходил мимо, она выглянула с сиденья и попросила Краузе сопровождать её в некое специальное, как она выразилась, место. От Эриха не укрылось, что девушка взволнованна: её щёчки розовели румянцем, а в глазах отражался нездоровый блеск. Краузе уже мысленно сидел за своим лабораторным столом и с вожделением смешивал реактивы, но, пересилив себя, забрался на сиденье рядом, — не мог же он отказать в просьбе девушке! — и кеб немедленно двинулся вперёд.

Так они с Эммой попали в «Голубую утку», не самое, надо сказать, соответствующее даме высшего света заведение. Обстановка в кабачке оставляла желать лучшего: в зале плавал сизый сигаретный дым, было шумно, пахло квашеной капустой и дешёвым пивом. Да и публика выглядела довольно разношерстно. Нельзя сказать, что Эрих тушевался в такого рода присутствиях: Краузе никогда не относил себя к аристократам, поэтому частенько проводил время и в непритязательных забегаловках вроде этой, пропуская со случайными собеседниками-простолюдинами по пинте пива. Так что особого дискомфорта он не ощущал, но немного смущало нахождение рядом с ним дамы изысканного общества. Однако выяснилось, что это не конечный пункт «путешествия». Эмма сообщила, что они заехали сюда, чтобы «переговорить», а потом уже отправиться в то самое «специальное» место.

— Мне очень нужен ваш совет, — проговорила де Беккер, когда они сели за столик. При этом