Читать книгу "Июнь 41-го. Окончательный диагноз - Марк Семёнович Солонин"

но и сделанные в России утюг, пылесос и чайник, без лишних сомнений готово поверить в то, что и Советский Союз был такой же отсталой деревней. «В любом случае не требуется доказывать (выделено мной. — М.С.), что советская промышленность была заведомо слабее германской как по технологическому оснащению, так и по уровню квалификации рабочей силы». Вот так, уверенно и твердо, пишет один весьма известный в узких «патриотических кругах» публицист, без тени смущения сообщающий о себе: «Не окончил два института — Свердловский государственный медицинский и Уральский государственный педагогический. Активист движения клубов любителей фантастики».

Еще один — но не простой «любитель», а писатель фантастики («А.А. Уланов, писатель-фантаст. Родился 22 января 1976 г. в Киеве. Пишет в жанрах боевой и юмористической фантастики, фэнтези и альтернативной истории») на пару с известным блогером Д. Шеиным написал целую книгу, в которой буквально «размазал по стенке» советскую оборонную промышленность предвоенной поры: «СССР не мог, никак не мог обеспечить линию производства бронебойных снарядов тремя (токарь, сварщик, штамповщик) специалистами высокой квалификации, как это сделали немцы — такие люди были в советской промышленности наперечет, их распределяли по заводам поштучно…»{13} Оцените гипнотизирующий речитатив: «не мог, никак не мог…»

Я готов безоговорочно поверить в то, что среди друзей и знакомых Уланова и Шеина даже «поштучно» нельзя найти ни одного, реально знакомого с заводским цехом. Некому объяснить молодым людям, что сочетание слов «штамповщик высокой квалификации» — это неудачная шутка. Высокая квалификация требуется от ученого, изучающего природу механической деформации металлов. Высокая квалификация потребовалась от большого коллектива инженеров, разработавших мощный гидравлический пресс. А вот от малограмотной колхозницы, которая к этому прессу будет в военное время приставлена, требуется умение выполнить три операции: вставить заготовку, нажать на кнопку, вынуть готовую деталь. Таких штамповщиков (и кандидатов в штамповщики) в Советском Союзе были десятки миллионов.

Токарь штамповщику не чета, но и токарная работа бывает разной. Самая простая из возможных: закрепить в шпинделе токарного станка небольшую круглую (осесимметричную) деталь и проточить на ней круговую канавку. С таким заданием справится учащийся ФЗУ на первом месяце обучения. Счет токарей подобной квалификации в СССР шел не на «штуки», а на миллионы (учебная мастерская с токарным станком была в каждой школе), а ничего большего не требовалось для установки на бронебойный снаряд штампованного колпачка (аэродинамического обтекателя); т. к. упомянут еще и сварщик, то можно предположить (чертеж Уланов с Шеиным не привели), что колпачок крепился сваркой, а не тугой посадкой, т. е. допуски на размеры установочной канавки были весьма широкими. Работа как раз для мальчишки-фэзэушника…

К счастью, за последние 10–20 лет были написаны и серьезные исследования истории создания, производства и боевого применения едва ли не всех образцов советской военной техники. Проделана большая работа, изучены горы первичных документов, развеяны некоторые устоявшиеся мифы (вроде «летающего танка» Ил-2 и всесокрушающей «катюши», которую немцы якобы «даже не смогли скопировать»). В результате установлено: в целом вооружение Красной Армии находилось на уровне выше среднего, не уступая по своим тактико-техническим характеристикам — опять же, в целом и в основном — ни одной армии мира.

Активно работали в предвоенном СССР и над «чудесами техники» — не только на чертежах, но и в металле существовали гиростабилизированные танковые прицелы, автоматы вывода самолета из пикирования, инфракрасные системы ночного видения, радиолокаторы, ракетные ускорители и пр. Да, многое (если не большинство) из вышеперечисленного было куплено или своровано на Западе, но нас в данном случае интересует не процесс, не способ, а результат.

Да, были проблемы с эргономикой военной техники, с ее конструктивной надежностью и удобством обслуживания — сказывался дефицит опытных инженерных кадров и суетливая поспешность в постановке техники на вооружение. Эти недоработки усложняли боевое применение и ремонт вооружения, но вовсе не делали то и другое невозможным. Эта истина была убедительно подтверждена на практике: финская армия в 1944 г. воевала (и как еще воевала!), используя трофейные советские самолеты, танки и артиллерийские тягачи, захваченные в 1940–1941-м годах.

И тем не менее, нельзя не признать, что «в Советской Армии абсолютное большинство танков было устаревших систем». Это утверждение является абсолютно истинным, но с двумя важными уточнениями. Во-первых, если за точку отсчета брать советские Т-34 и КВ, то не большинство, а все до единого танки вермахта по состоянию на 22 июня 1941 г. были «устаревших систем». Во-вторых, новейшие системы всегда, в любой армии мира, находятся в меньшинстве, а к тому времени, когда они заменят своих предшественников и станут самыми массовыми, с неизбежностью перейдут в разряд «устаревших». Это и есть гонка вооружений. Летом 1941 г. бронированный монстр КВ производил ошеломляющее впечатление как на советских, так и на немецких танкистов; к весне 45-го, рядом с тяжелыми танками серии ИС и самоходкой ИСУ-152, тот же самый КВ смотрелся очень бледно…

Новая эпоха, эпоха безудержной свободы мысли и слова породила целый букет новых, порой весьма экстравагантных, версий объяснения причин военной катастрофы 41-го года. Порог входа в дискуссию радикально снизился; это раньше для того, чтобы опубликовать статью в газете, надо было обивать пороги редакций, предъявить ордена, звания, ученую степень… Теперь все просто, и всякий, кого осенила «идея», может через всемирную Сеть ознакомить с ней всю планету.

Многие этим активно пользуются. Мне приходилось читать (и не единожды!) про то, что в штабах вермахта, оказывается, существовало страшное секретное правило, в соответствии с которым в донесениях о потерях использовался тайный «понижающий коэффициент». Одни товарищи считают, что в немецких донесениях цифры потерь занижены ровно в два раза, другие без тени смущения говорят про десятикратное («так им было считать удобнее») занижение потерь. И еще в вермахте, оказывается, безвозвратно потерянным танком считался только тот, кто уже ушел на переплавку, а все остальные, застывшие обугленными коробками на полях, в перечень потерь не включались… При всей своей фарсовости даже эти «версии» заслуживают упоминания — они еще раз подтверждают, что невероятный разгром Красной Армии, произошедший летом 1941 года, не укладывается ни в какие рамки формальной логики и настоятельно требует какого-то объяснения.

Несколько таких «объяснений» предложил молодой к.и.н. А.В. Исаев. Если мне не изменяет память, первым по счету был «догмат о плотностях». Есть в теории военного дела такие понятия: «плотность боевых порядков», «тактическая плотность». Рассчитывается этот параметр делением чего-то на геометрические размеры участка фронта, например: 15 танков на км фронта, 130 орудийных стволов на км, 250 снарядов на гектар и т. д. Иногда используется обратная дробь: 20 км на дивизию, 800 метров на батальон… В боевых уставах указаны и