Читать книгу "Дамиано Де Лука - Паркер С. Хантингтон"

Чертовски странно. Те же итальянские черты лица. Темные волосы. Высокие скулы. Вздернутый нос.

Маленькая Тесси Романо пробралась на сиденье между нами, преодолев по пути несколько кругов. Если бы здесь был отец, то он бы выплеснул презрение. Что касается меня, то все присутствующие могли поблагодарить меня за его отсутствие — хотя кровавые пятна и запятнали мой путь к трону Де Лука.

Я позволил Тесси слегка улыбнуться.

— Ciao, piccola. Come ti senti? (пер. с итальянского — Здравствуй, малышка. Как ты себя чувствуешь?). — Когда Ариана напряглась, мне пришло в голову, что она не говорит по-итальянски. Так как раззадоривать женщин — моя специальность, которой я гордился, я продолжил на этом языке: — Твой дядя был хорошим человеком. Его будет не хватать.

Тесси повернулась ко мне.

— Grazie, Damiano. (пер. с итальянского — Спасибо, Дамиано). — Ее хмурые глаза прищурились в неожиданной улыбке, и она помахала рукой брюнетке, проходившей мимо.

Трахните. Меня.

Нет.

Этого не может быть.

Шок пронесся по моей крови. Брюнетка повернулась, но я уже знал, кто она. Вспомнил слова, которыми она осыпала меня перед тем, как покинуть. Она обещала отомстить, и я терпеливо ждал.

Рената Витали была все той же сиреной, что и всегда, только другой. Исчезла блондинка из бутылки, ее сменил поток каштановых волн, которые, по ее признанию, были ее естественным цветом все эти годы. Полные губы того же оттенка, что и "трахни меня", — между рубиново-красными и малиново-розовыми. Соблазнительные глаза — отчасти медовые, отчасти медные, — обрамленные ресницами, гуще, чем банковский счет Уоррена Баффета. В море сильно накрашенных женщин здесь меня поразило то, что она все еще чувствовала себя достаточно комфортно, чтобы носить лицо обнаженным.

С тех пор как она уехала, она сменила свои свитшоты для богатых девушек на приталенное черное платье с разрезом и едва заметной юбкой-карандашом. Это опьяняло. Это было токсично. Это было смертельно. Даже в рваных джинсах и толстовке она привлекала внимание. Но никогда не специально. Но это… это было намеренно.

Я годами ждал, чтобы снова увидеть ее, и теперь, когда это произошло, я не знал, хочу ли я, чтобы она осталась или ушла.

— Тесси, я скучала по тебе. — Ее улыбка расплылась, когда она встретилась с моими глазами. — Ди.

Д — Дама.

Она дала мне это прозвище давным-давно, и я был благодарен, что она все еще сокращала его на людях. Маленькие милости.

Я был новой главой семьи Де Лука. Не многие осмеливались говорить со мной на повышенных тонах, но Рен была не просто человеком. Если уж на то пошло, она обладала большей властью, чем все в этой комнате, включая меня. Это ее устраивало. Черт, как же ей это шло.

Я подумывал назвать ее Рыцарем, но это было слишком интимное первое приветствие для почти десяти лет, проведенных в разлуке, поэтому я остановился на прозвище, которое она любила ненавидеть.

— Рад видеть тебя, принцесса.

Если честно, она правда была принцессой.

Принцессой мафии.

Глаза Рен сузились, она следила за каждым моим вздохом, когда я попрощался с Тесси и вышел вслед за ней за пределы церкви. Меня не покидало ощущение, что я всегда следую за Рен, даже когда не осознаю этого.

От нее исходил запах силы. Она носила ее как маленькое черное платье, обнимая каждый восхитительный дюйм своей кожи. Когда синдикаты по всему миру вели дорогостоящие и смертоносные войны, семья Витали была избрана для ведения мирных переговоров. Затем они стали правительством мафиозного мира. Самая могущественная семья в преступном мире. Рената прекрасно носила эту власть.

Странно было видеть ее на людях, когда она делала все возможное, чтобы скрыть свою силу. Большинству парней не нравились девушки, которые были умнее, грознее и просто лучше их. Я был почти благодарен этим придуркам.

Благодаря такому менталитету Рен оставалась одинокой в младших и старших классах школы. Теперь, похоже, нет. Я посмотрел на ее безымянный палец, где лежал камень размером с зарождающуюся дыру в моем нутре. Она проследила за моим взглядом до пальца, затем подняла подбородок и вскинула бровь.

Я встретил ее взгляд.

— Как всегда, неистово и вызывающе, я вижу.

— Потому что я ношу кольцо, а ты нет? — Она скрестила руки, и это проклятое кольцо дразнило меня, сверкая на свету. — Оставь эту чушь для девицы, которая упадет в обморок.

Ее каламбур не прошел мимо меня. Как и ее отношение. Мне не выиграть этот спор с Рен, поэтому я и не пытался. Я потянулся к двери, на сто процентов уверенный, что со стороны главы Де Лука было невежливо пропустить похороны. Наверное, в тысячу раз хуже, что представитель Витали — до сих пор не могу поверить, что это была она, — пропустил их.

Дверь была заперта. Я потянул за нее сильнее. По-прежнему заперта. Никогда еще мне так не хотелось стать супергероем в обтягивающем костюме и пройти сквозь металл двери, как сейчас.

— Черт.

Мой взгляд переместился на Рен и сузился от того, насколько она была спокойна. Меня всегда раздражало, насколько спокойной и собранной она не переставала быть. Как в тот раз, когда я застал ее за подглядыванием в моей комнате. Или когда она выхватила у меня телефон несколько минут спустя.

Я скрестил руки.

— Ты это спланировала?

— Не льсти себе, Да… — Она оборвала себя, но я знал, что она собиралась сказать.

Когда у нас все было хорошо, она была Рыцарем, а я — Дэй.

Когда мы были плохими, она была Принцессой, а я — Дамой.

Нет нужды говорить, что обычно она была Принцессой, а я — Дамой.

Я начал уходить, направляясь к входу в церковь. Она заставляла меня чувствовать себя не в своей тарелке, как будто тело, которое занимала моя душа, было не моим. Мы прожили вдали друг от друга около десяти лет, но каким-то образом мгновенно вернулись в прежнее состояние.

— Дама!

Нет.

Даже не думай об этом.

Продолжай идти, Дамиан.

Я обернулся.

— Что ты вообще здесь делаешь?!

Я думал, она уехала. Сбежала из мира мафии, как это могли сделать только Витали или кто-то вроде Ашера Блэка. Но она отлично справлялась с тем, чтобы оставаться вне моего радара.

Черт. Моя грудь вздымалась и опускалась, каждый вдох был более тяжелым, чем следующий. Мне нужно было уходить, пока я не натворил чего-нибудь такого, что усугубило бы гору битого стекла между нами.

Невозмутимая, как всегда, она обратила внимание на кошку, перебегавшую аллею, а затем вернулась ко мне.

— Представляю семью Витали.

— Той