Читать книгу "Наше жаркое лето - Дениз Стоун"

после свадьбы. Работает каждый раз.

Я перемещаюсь рядом с ним. Запах его кожи медленно путешествует по мне. Нотки дыма и сладости. Я отмахиваюсь от представления о том, как этот запах отразится на моем языке.

— Для кого-то, кто повсюду, ты очень предсказуем.

Я мягко подталкиваю его бок пальцем.

— Ты не можешь сказать мне, что у тебя есть лучший способ придумывать невероятные идеи, чем путешествовать все лето.

Мало ли Нико знает, что многие из сюжетов моих новелл основаны на очень творческих и приятных методах, но это мой собственный секрет, который я должна хранить.

— Не могу поверить, что твоя работа позволяет тебе брать трехмесячный отпуск за вдохновением.

— Не забывай, что я могу работать удаленно из любой точки мира. — Он гордо улыбается. — Я буду честен. Иногда я тоже в это не верю.

С каждым мгновением Нико, кажется, все больше игнорирует расстояние между нашими телами. Я не могу не смотреть, как его рука приближается к моей, пока он слегка покачивается в такт музыке.

Дрожь пробегает по моим коленям.

Его рука жилистая и с длинными пальцами. Он, наверное, мог сжать мои волосы и шею только ладонью.

Чертов ад.

— Куда ты едешь этим летом? — говорю я, продолжая наш разговор на нейтральных темах.

Каково это, когда его мускулистые руки прижимают меня к барной стойке из красного дерева?

Нико не выказывает никакого признания грязного поворота моих мыслей, и я молча аплодирую себе за то, что был неочевидным. Соблазнять кого-то, кого я хочу, — вторая натура, но сопротивляться им — настоящая пытка.

— Я записался на месячный интенсивный курс серфинга в Бразилии. Я разберусь с этим после этого. Может быть, я поеду в Японию или Уругвай, кто знает.

Я падаю с тяжелым вздохом. — Хотела бы я путешествовать, как ты.

— Ну, это твой счастливый день. У меня есть лишний билет в Бразилию. Один из моих друзей, который должен был прийти, выбыл. Ты можешь присоединиться ко мне.

— Убегание от моих проблем не решит их волшебным образом.

— Может, и нет, но небольшая передышка еще никому не повредила. Подумай об этом.

Нико снова наполняет рюмку, пододвигая ее ко мне, прежде чем мы одним махом выпиваем алкоголь.

Каждый глоток вовлекает нас в случайные разговоры, наш смех подпрыгивает, как шарики для пинг-понга. Время ускользает, и тихие улицы снаружи — очевидный признак того, что мы пробыли здесь несколько часов.

— Я думаю, ты пропустил свое свидание, — говорю я, согреваясь от выпивки в крови.

Я сажусь на барную стойку перед Нико. Его руки сомкнуты вокруг меня. Его пресс упирается в мои голые колени.

— Все в порядке. Я позвоню ей позже.

Он небрежно улыбается, и я копирую его выражение, наслаждаясь облегчением, скрывающим мои конечности.

Капли времени обрушиваются вокруг нас, как пыль весеннего дождя.

Мы смотрим друг на друга, вглядываясь в молчание, как будто оба что-то ищем.

Что-то, чего у нас не может быть.

— Ну, я лучше закроюсь на ночь и отправлюсь домой. Я должна разобраться в своей жизни и все такое. — Я отжимаюсь ладонями от перекладины, и как только мои ноги касаются земли, я натыкаюсь на крепкое тело Нико. — О.

Одна из его татуированных рук обвивается вокруг моей талии, поддерживая меня.

— Понял тебя.

Мое лицо отклеивается от его груди, и я смотрю в его потемневшие глаза, мысли мечутся между «Отойди от него» и «Почему, черт возьми, у меня в груди рой бабочек?»

— Я поскользнулась, — выдавливаю я сквозь тихое пьяное хихиканье.

— Должен быть честным, я скучал по твоему смеху.

Хватка Нико на мне не ослабевает, и мы стоим, прижавшись друг к другу, дольше всех, что когда-либо касались друг друга.

Ростом в шесть футов, он на несколько дюймов выше меня, и даже с этого неудобного ракурса я вижу, насколько он бесспорно привлекателен. Нервный узел между моими ногами умоляет меня узнать, какой он на вкус.

Вероятно, как идеальные задатки для зажигания. Дым, спиртное и бензин.

Я кричу про себя, пытаясь игнорировать свое слабое тело.

Нико ухмыляется, как будто может расшифровать каждую мою мысль.

Его мысли мчатся так же, как мои? Знает ли он, что краткий наклон головы вперед или легкий подъем на цыпочки заставят наши губы соприкоснуться?

— Мы уже договорились, что не должны.

Его глаза бегают от моего рта к моему взгляду и обратно. — Я знаю.

Но когда мы отрываемся, трудно вспомнить, почему.

Глава 2

Лили

— Я предполагаю, что это либо фаллоимитатор, либо фаллическое оружие. — Эйвери берет аккуратно завернутый подарок из моих рук, прежде чем потрясти коробкой рядом с ее ухом.

— Может быть, и то, и другое, — поддразниваю я, пока она осторожно развязывает шелковый бант, украшающий черную оберточную бумагу.

Мы сидим вместе на скамейке, наслаждаясь двумя большими порциями латте, пока ждем начала свадебной церемонии.

Солнце высоко над горизонтом, мерцая на фоне Тихого океана. Соленый ветерок ерошит каждую прядь коротко остриженных светлых волос Эйвери, которые волнами ложатся на ее плечи.

— Лили, ты не должна была!

— Расслабься, это кое-что от лучшей подружки невесты, чтобы оживить твой медовый месяц.

Я улыбаюсь ее сияющему лицу, пока она старается не испортить обертку.

Предоставьте Эйвери Соко и Луке Наварро возможность обменяться клятвами в одном из самых романтичных мест в мире. Альбион — причудливый пляжный городок в Северной Калифорнии, который выглядит так, будто был вырезан прямо из сборника сказок.

Церемония проходит под крытой верандой в саду у скалы с видом на воду. Ряды стульев вдоль травы с замысловатыми букетами цветов ведут к большой арке из розовых, белых и золотых цветов.

Эйвери могла составить конкуренцию Грейс Келли в ее элегантном белом шелковом платье. Ее будущий муж позаботился о том, чтобы ее свадьба была достойной голливудской королевской семьи. Непреодолимое чувство радости и любви, которое я испытываю к ней, практически исходит от меня, но в горле царапает напряжение.

Мы действительно в том возрасте, когда моя лучшая подруга достаточно взрослая, чтобы выйти замуж?

Я могла бы поклясться, что мы только что начали нашу жизнь в Нью-Йорке вместе с Эйвери, прокладывающей себе путь через аспирантуру, в то время как я сокращала свои зачеты по общему образованию.

Но время, кажется, ускользнуло от меня в мгновение ока.

— О, давай, разорви его. — Я машу ей руками, а она настаивает на том, чтобы с хирургической точностью разорвать упаковку. — Не похоже, что ты найдешь этому другое применение.

Жизненным лозунгом Эйвери вполне мог бы стать лозунг