Читать книгу "Шесть зимних ночей - Кэти Астэр"

знать, что происходит.

Спустившись на первый этаж, Томас подбежал к стоявшему у двери кладовки Забытых вещей чистильному шкафу. Кабинка, в которой обитатели гостиницы могли почистить свои костюмы, дрожала и тряслась. Лязг механизмов заполонил все кругом…

Сжав зубы, Томас распахнул дверь.

– Попался!

Чистильный шкаф был пуст. Вращались щетки на выдвижных механизмах, охаживая старый деревянный манекен, и все… беглеца внутри не наблюдалось.

– Томас! – прозвучало яростное от входной двери, и коридорный похолодел.

Повернув голову, он увидел отца. Тот стоял у порога в наброшенном на плечи пальто и сжимал в руках коробку, полную писем, – должно быть, выходил встречать почтальона.

– Что здесь творится, Томас?!

Коридорный дернул рычажок, и шкаф выключился.

– Я слышал выстрелы и крики, – продолжил отец. – Ни на секунду нельзя отлучиться! Что творится в моей гостинице, хотел бы я знать?!

Томас не нашел ничего лучше, как солгать, хотя это вряд ли помогло бы ему сейчас избежать отцовского гнева.

– Это гремлин из угольного ящика, – сказал он. – Коротышка… я пытался его поймать, но он проскользнул в гостиницу.

– Гремлин?! И как ты его упустил?! Тебе даже такое простое поручение нельзя доверить!

Томас застыл.

– Отец…

– Не желаю ничего слушать!

– Отец! – воскликнул Томас. – Ты слышишь?!

Господин Гаррет прислушался. Откуда-то неподалеку раздавался приглушенный вой. Озадаченный, тоскливый и весьма оскорбленный вой…

– Это Уинслоу! – догадался Томас. – Звук идет… отсюда…

На ржавой бронзовой тележке у лестницы стопкой стояло несколько чемоданов. Вой доносился откуда-то оттуда.

Отец подошел и, поставив на стойку коробку, гневно глянул на сына. Тот понял этот взгляд и поспешно открыл верхний чемодан. Пусто… За первым последовали и второй, третий, четвертый… Уинслоу нигде не было, а вой все звучал.

Наконец, открыв последний, самый нижний чемодан, Томас обнаружил бедолагу Уинслоу. Кот глядел на него громадными испуганными глазами, хвост его торчал трубой, а шерсть стояла дыбом. Почти сразу, как крышка поднялась, Уинслоу выпрыгнул из чемодана и нырнул за стойку.

– Гремлин запер его в чемодане? – недоверчиво спросил отец. – Как это возможно?

Томас не успел ответить.

– Эй, что за кавардак?! – На первый этаж с лестницы выглянул Фредди. – В гостиницу снова заявились головорезы, пришедшие по душу Томми?

– Это не головорезы, молодой человек, – прозвучало хриплое за спиной Фредди, и тот, лишь заслышав этот голос, едва не свалился с лестницы.

К стойке медленно и величественно спустилась миссис Кархх из восемнадцатого номера.

– Я видела того, кто учинил весь этот беспорядок, господин Гаррет, – сказала старуха.

– Гремлин из угольного ящика, – кивнул хозяин гостиницы.

– Нет, это не гремлин. Это был гоблин-белсникель из свиты Крампуса. Он пришел, чтобы испортить Новый год.

Тут даже господин Гаррет не выдержал:

– Мадам, что за чушь вы…

– Где он, миссис Кархх? – прервал отца Томас. – Вы сказали, что видели его. Где и когда?

– Только что. Я видела, как он забежал в Газетную гостиную.

Томас и Фредди переглянулись и бросились туда.

Старуха сказала правду. Белсникель был в гостиной. Стоял перед украшенной елкой и потрясенно глядел на нее, задрав голову. Под мышкой он сжимал подарок, который стащил из комнаты Томаса, – стеклянный снежный шар.

Услышав шаги, Ворончик обернулся и попятился. Глянув на Томаса, он чуть склонил голову набок и высунул длинный черный язык, а затем снова повернулся к елке.

Томас и Фредди одновременно поняли, что сейчас произойдет.

– Нет, нет, нет! Не делай этого! – закричали они, не сговариваясь, и бросились к коротышке, но было поздно.

Ворончик запрыгнул на елку и покарабкался по ней. Закачались ветви, зазвенели развешанные на ниточках игрушки. Елка начала крениться…

– Держи ее, Фредди! – воскликнул Томас.

Фредди неловко выставил руки, пытаясь удержать заваливающуюся елку, но не смог, и та рухнула прямо на него.

Томас успел отскочить в последний момент. Красавица-елка лежала на полу, из-под нее раздавалась ругань Фредди, некоторые игрушки превратились в уродливые стеклянные осколки. Гоблин-белсникель из свиты Крампуса добился своего – испортил праздник.

К слову, сам он непринужденно, словно не натворил бед, высунул нос из колючей зеленой хвои и чихнул.

Томас прыгнул к нему, сунул руку в ветви и, схватив коротышку за ногу, выдернул его наружу. После чего отобрал снежный шар (повезло еще, что он был цел) и потащил Ворончика к выходу из гостиной.

Вслед ему раздался голос старого мистера Тёрнхилла, который ошарашенно наблюдал за всей сценой из своего кресла у окна:

– Это же… это не-птица… в Габене! Подумать только!..

Томас спустился с вырывающимся и пронзительно верещащим Ворончиком на первый этаж.

– Избавься от него! – с отвращением воскликнул отец, увидев «гремлина». – Унеси его прочь отсюда!

Томас вытащил Ворончика во двор и, быстро преодолев сугробы, добрался до угольного ящика. Открыв крышку, он засунул коротышку внутрь и захлопнул ее. После чего для надежности взгромоздил сверху стоявшую тут же коробку, полную старых сломанных часов.

– Нет! – заголосил Ворончик. – Только не ящик! Только не снова!

– Ты заслужил, – безжалостно сказал Томас. – Какой кавардак ты устроил! Поставил на уши всю гостиницу, переполошил постояльцев… перевернул елку!

– Я больше не буду! Выпусти меня! Выпусти!

Томас не слушал.

– Говорил же мне отец: «Твоя доверчивость тебя до добра не доведет, Томас…» Но я его не слушаю и вечно во что-то влипаю. Вот, пожалел «маленького несчастного» Ворончика, и чем это обернулось? Сам впустил в гостиницу белсникеля из свиты Крампуса, который собрался испортить праздник!

– Никакая я не белка! – возмущенно ответил Ворончик. – Я и не думал портить праздник. Это слишком мелко – мои планы намного масштабнее…

– Да, я помню: разрушить город, – раздраженно сказал Томас. – И что тебе этот город сделал?

Ворончик ответил не сразу.

– Уже не помню, – прозвучало из ящика. – Меня давно сюда отправили с заданием разрушить город, но, как только я здесь оказался, профессор Гримм схватил меня и запер в коробке. Но теперь я не в коробке, я выбрался, и ничто меня не остановит!

– Кроме этого ящика, – веско заметил Томас. – Если ты не белсникель и не собирался портить праздник, то зачем ты учинил этот разгром?

Ворончик поскреб изнутри стенку угольного ящика и жалобно всхлипнул. Томас едва сдержал себя, чтобы не выпустить маленького пройдоху.

– Я ждал в комнате свою рыбу, – едва не плача, сказал Ворончик. – Мне стало скучно, и я нашел эту штуку – она мне понравилась. Там снег внутри живет! Я с ней поиграл немного, а потом еще сильнее проголодался. Тебя все не было. Ну, я и пошел поискать еды. А потом какая-то злая дамочка обсыпала меня пудрой и попыталась поймать в ночную рубашку – я испугался и убежал. В коридоре на меня напали два каких-то типа, а я просто спросил, не найдется ли у них рыбешки! Они сразу же начали обзываться и попытались побить меня своими тростями. Один из них задел жуткую механическую штуковину, она перевернулась и затопила коридорчик горячей вонючей смолой. Пришлось спасаться бегством, пока я в ней не утонул. Выбравшись в одно окно, я забрался в другое. А там был какой-то хмырь с револьвером – он хотел меня подстрелить! Вообще-то, мне чудом удалось ускользнуть. А потом на меня напало очень мерзкое существо с хвостом! Это была драка, о которой сложат легенды! И я победил! Засунув мерзкое существо в чемодан, я побежал наверх и попал в замечательное место, и там было это дерево! Прекрасное дерево! На нем висели все эти прелестные штучки… прямо как на Крайвенгроу, празднике Снежной бури…

– Зачем ты полез на елку?

– Ты злился на Ворончика! Я испугался. Я не думал, что она упадет… Ты так и не принес мне поесть… где моя рыба? Две!

Томас даже распахнул рот от подобной наглости. Ну, это же мистер Ворончик – чего еще ожидать…

– Ты будешь меня выпускать? Мне здесь снова надоело.

Хороший это был вопрос. Признаться, Томас не знал, что делать со своим пленником: держать его в угольном ящике вечность он не мог, но и выпускать такое непредсказуемое существо было рискованно.

Ворончик будто уловил сомнения коридорного.

– Ну выпусти меня! – попросил он. – Я не буду разрушать гостиницу и портить праздник. Обещаю. Если только они не станут меня обзывать и лупить тростью. Я хочу есть… и хочу обратно свой стеклянный снежный шарик.

– Что?! – возмутился Томас. – Это не твой шарик! Это подарок на Новый год.

– Верно. Мне подарок.

– Не тебе! Это подарок… – Томас запнулся и понизил голос: – Это подарок для мистера Тёрнхилла. Он ему нужен. Этот шарик и так принадлежит ему. Ты даже представить не можешь, Ворончик, чего мне стоило его разыскать…

– Не понимаю. Зачем кому-то что-то дарить, если это что-то и так ему принадлежит.

Томас глянул на шарик. Это было настоящее произведение игрушечного искусства.