Читать книгу "Призрачный свет - Уильям Джеймс Уинтл"

ли можно было назвать удачным. Он все время проводил на свежем воздухе, и каждый день играл в гольф, но вернулся в город в еще худшем состоянии, чем уехал. Правда, его больше не тревожили сны о красных четках, но весь праздник превратился в одну длинную череду тревог и несчастий. Некоторые из его недавних вложений оказались неудачны, и он стал беднее на сумму большую, чем ему хотелось бы думать. Его любимую собаку, которую он ценил как старого друга, сбила проезжавшая мимо машина; пришло письмо из издательства, которому он доверил рукопись своей новой важной книги, сообщавшее: они глубоко сожалеют о том, что она погибла при пожаре в их помещении. И хуже всего было то, что дубликат был случайно уничтожен несколькими неделями ранее.

Кроме того, от его поверенных пришло письмо, в котором сообщалось, что против него возбуждено дело о клевете со стороны бывшего слуги, о проступках которого он неосторожно упомянул в письме к лицу, проводившему расследование. Казалось, звезды на своем пути выстроились против него, и он вернулся в город в очень плохом настроении.

Когда он добрался до своего дома, то застал слуг в состоянии нервной тревоги, говоривших о грабителях. Не было, однако, никаких свидетельств того, чтобы кто-то покушался на это место, но они сообщили, что слышали ночью в музее слабые звуки и что в углу, где сейф был скрыт фальшивой панелью, что-то постукивало и царапалось. Доктор Уэллс выслушал эту историю с нетерпением и отверг ее с презрением, которого она, по-видимому, заслуживала.

Но ему подумалось, что в ней что-то есть, когда он подошел к сейфу и выяснил положение дел. Первое, что он заметил, — красные четки пропали! Он оставил их в маленькой коробочке на одной из полок, а теперь коробка была опрокинута и пуста! Мало того, несколько мелких предметов на полке оказались не на своем месте и были отодвинуты в сторону. Кроме четок, однако, ничего не пропало. Причем, не имелось ни малейшего намека на то, что сейф был взломан. Даже если бы вор воспользовался дубликатом ключа, как он мог узнать комбинационный номер, на который доктор Уэллс установил замок, когда уезжал из города? Это было абсурдно невозможно.

Следующий день принес объяснение — и вряд ли оно могло оказаться более неприятным: доктор Уэллс нашел пропавшие четки. Они свернулись, как он уже однажды видел, за пачкой бумаг позади на полке; точно так же, как живая змея свернулась бы в своем логове. Это действительно выглядело так, как будто четки выскользнули из своей коробки, отодвинув в сторону другие мелкие предметы и случайно вызвав постукивание, которое встревожило слуг, в поисках лучшего места для отдыха по своему вкусу. Но эта идея была действительно слишком абсурдной. Как могла простая нитка бус сделать что-то подобное? Но какое другое объяснение вообще было возможно?

На следующий день доктор Уэллс рассказал обо всем этом своему близкому другу и добавил, что большую часть вечера провел за тщательным изучением таинственных четок, — с отрицательным результатом. Он проверял каждую гипотезу, которая приходила ему в голову, как только это было возможно. Он применил различные химические тесты к бусинкам, полагая, что они, возможно, не то, чем кажутся, а состоят из какого-то вещества, на которое может влиять атмосферная сырость. Но они оказались настоящими рубинами, изумрудами, одним аметистом и одним куском нефрита. Ни на что из этого нельзя было повлиять подобным образом.

Он обратил особое внимание на нитку кетгута, на которую они были нанизаны, вспомнив барометры, предсказывающие погоду, которые приводились в действие коротким кусочком этого вещества. Но даже воздействие пара не производило сколько-нибудь заметного движения. Затем он попробовал различные электрические тесты, но все безрезультатно.

В свете того, что произошло потом, показательно, как он самым тщательным и даже микроскопическим образом исследовал резной нефритовый кулон, так сильно напоминавший голову змеи. У него, кажется, возникло подозрение, что он может быть открыт и, возможно, содержит какое-то вещество. Но он мог убедиться, что это не так. Кусок нефрита был, несомненно, твердым и не содержал в себе ничего.

Пока что испытания ни к чему не привели. Но все же доктор Уэллс не мог отделаться от впечатления, что в четках присутствовало что-то сверхъестественное. Казалось, они сопротивляются испытаниям! Хотя сама мысль об этом была абсурдна, бусины, казалось, пытались выскользнуть из его пальцев; а однажды вся эта штука вдруг обвилась вокруг его запястья и, казалось, сжалась. Конечно, вполне возможно, что теплота руки, воздействующая на нить кетгута, могла объяснить нечто подобное, но эффект казался несоразмерным такой причине.

Наконец доктор Уэллс смирился с выводом, что все это было чисто субъективным и не существовало вне его собственного воображения. Однако неприятно было думать, что он находится в том ненормальном состоянии, когда человек «видит». Он всегда гордился своим трезвым суждением и способностью к уравновешенной критической оценке. Тем не менее, было бы неплохо поговорить об этом со специалистом. Такие вещи нужно пресекать в зародыше.

На следующий день он записался на прием. Дело вдруг стало неотложным. Кажется, он снова изучал четки, сидя в кресле после обеда. Чувствуя сонливость, он положил их на стол рядом с собой и приготовился вздремнуть. Минут через десять его разбудил громкий стук в дверь. Он вскочил с кресла с криком тревоги. Красных четок на столе не было. Они свернулись кольцом на груди спящего, и оскаленная голова была поднята, словно для нападения! Они упали на пол, когда доктор Уэллс вскочил.

Теперь ему определенно пора было прибегнуть к помощи специалиста. Галлюцинации подобного рода заканчиваются безумием, как он хорошо знал. Конечно, это была галлюцинация. Любое другое объяснение было чистым безумием. Вопрос заключался в выборе между двумя различными формами безумия.

Утром он записался к врачу, назначив встречу на следующий день. Но не пришел. Вопрос о его здравомыслии так и остался открытым. Красные четки исполнили свою миссию, если она у них была.

Доктор Уэллс был найден в своем музее, как показалось, спящим в кресле. Но он не ответил, когда его позвали, и врачи определили, что он умер несколько часов назад. Красные четки лежали свернутыми на его плече и упали на пол, когда его подняли.

Следствие было проведено должным образом, и коронер выразил мнение, что доказательства были в высшей степени неудовлетворительными. Вскрытие не выявило причины смерти с какой-либо определенностью. Патологоанатомы могли сказать только, что симптомы указывают на отравление алкалоидами, но никаких следов такого алкалоида в органах тела обнаружить не удалось. Во многих деталях доказательства